«Нарисуешь еще одну ведьму на фюзеляже…»
18 декабря, 2018 5:14 пп
Евгений Шестаков
Эх, Аркадий Бабченко… Держал я тебя за умного, держал, устал, больше не могу, извини. За честного тоже, совсем уже извини. Опять ты мне говоришь, что я что-то кому-то должен. Ты коллектор, Аркадий? Или Толстой 80-го уровня, чье слово сверху всех слов?
Да нет. Ты вояка буквами, как и я. Только я кроме этого много чего умею, а на тебе лишь один костюм — “совесть нации”. Твоей и моей впридачу.
Мне, Аркадий, повезло, я этим не болею. У меня другое занятие — людей щекотать, чтобы им весело было, или хотя бы не так херово. А ты вояка, да. С теми, кто щекочет людей. И кто во взвод к тебе не построился — тот твой вероятный противник.
И чем больше у тебя таких противников, тем больше ты сам как воин. Это, Аркадий, называется “натягивать сову против ее согласия”. Я вот ни чеченов укрощать не ходил, ни грузин, ни украинцев. И Путина свергать не пойду.
Знаешь, почему? Потому же, почему и ты в целом как-то так не очень пошел. И Шендерович с Макаревичем. И Шевчук с Шостаковичем. Потому что презирать и свергать, Аркадий, — это сильно разные вещи.
Такие же разные, как вырезать и высмеивать.
После Второй Мировой войны американцы приняли на вооружение каску М1. Она состояла из двух частей. Собственно каска из марганцовистой стали Гадфилда и подшлемник — касочка чуть поменьше, тоже зелененькая, из текстолита. Вот эту поменьше носили на парадах и повседневно. Как настоящая прям, но не. Дарю, носи. Сходи в ней к безумной бабке Мориц в комменты, шугни, копытца откинет — нарисуешь еще одну ведьму на фюзеляже. Не все же тебе с поэтами воевать, поэтессы вон еще есть.
Евгений Шестаков
Эх, Аркадий Бабченко… Держал я тебя за умного, держал, устал, больше не могу, извини. За честного тоже, совсем уже извини. Опять ты мне говоришь, что я что-то кому-то должен. Ты коллектор, Аркадий? Или Толстой 80-го уровня, чье слово сверху всех слов?
Да нет. Ты вояка буквами, как и я. Только я кроме этого много чего умею, а на тебе лишь один костюм — “совесть нации”. Твоей и моей впридачу.
Мне, Аркадий, повезло, я этим не болею. У меня другое занятие — людей щекотать, чтобы им весело было, или хотя бы не так херово. А ты вояка, да. С теми, кто щекочет людей. И кто во взвод к тебе не построился — тот твой вероятный противник.
И чем больше у тебя таких противников, тем больше ты сам как воин. Это, Аркадий, называется “натягивать сову против ее согласия”. Я вот ни чеченов укрощать не ходил, ни грузин, ни украинцев. И Путина свергать не пойду.
Знаешь, почему? Потому же, почему и ты в целом как-то так не очень пошел. И Шендерович с Макаревичем. И Шевчук с Шостаковичем. Потому что презирать и свергать, Аркадий, — это сильно разные вещи.
Такие же разные, как вырезать и высмеивать.
После Второй Мировой войны американцы приняли на вооружение каску М1. Она состояла из двух частей. Собственно каска из марганцовистой стали Гадфилда и подшлемник — касочка чуть поменьше, тоже зелененькая, из текстолита. Вот эту поменьше носили на парадах и повседневно. Как настоящая прям, но не. Дарю, носи. Сходи в ней к безумной бабке Мориц в комменты, шугни, копытца откинет — нарисуешь еще одну ведьму на фюзеляже. Не все же тебе с поэтами воевать, поэтессы вон еще есть.