«На опушке стоял белоснежный волк…»
27 июля, 2020 3:16 пп
Инна Сергеевна
Инна Сергеевна:
#шаманка# (продолжение, начало здесь)
Шаманка спокойно добавила:
— Ты не слышишь меня. Я повторю. Отец твой все равно — не жилец, его вторая операция после аварии будет последней. Собирайся домой, с ним-то — вопрос решенный, как и со вторым министром, того убьют. Такую карму уже ничем не отмыть. А у тебя впереди- счастливая судьба, девочка. Но не с этими людьми.
— Я останусь.- Сказала я, и хотела было добавить старухе еще что-то более весомое, но осеклась.
Мы синхронно посмотрели в окно. На опушке стоял белоснежный волк. Невероятное в своей холодной красоте и величии животное. Лобастый вожак. Я даже не успела подумать: а где стая? Что он тут делает? Какого черта?
Я вспомнила гениального человека, трудами которого я зачитывалась. Ясон Бадридзе — культовая фигура среди ученых-этологов, несколько лет жил в стае волков.
У него в воспоминаниях есть фраза: «У волков есть коммуникация звуковая, запаховая, визуальная. Но есть еще невербальная связь, телепатическая. Это очень хорошо видно перед охотой: они совещаются, в глаза друг другу смотрят, фиксированный взгляд — и зверь разворачивается, идет и делает то, что оказывается адекватно делать в тот момент. Когда у нас пропали барьеры и волки поняли, что я — свой, страх ушел, у меня это тоже появилось. Вот я вышел с ними на охоту, матерый развернулся и начал давать мне команды глазами… Я понимал все, мы разговаривали только глазами и я впервые, как ученый понял, насколько же убог наш язык.
При мне стая выгнала одного переярка. Очень тяжелый у него характер был, все время конфликты какие-то возникали, он отбирал еду, приставал к самке вожака. Вроде бы агрессивный индивидуум должен стать доминантом, так у нас, у людей, самый агрессивный долезает на самый верх! Но если есть агрессия в стае, вся социальная система объединяется и изгоняет его. Это механизм, купирующий чрезмерную агрессию. Этот зверь никогда не сможет найти полового партнера. Таким образом, если этот ген агрессивности иссекается. Они просто выбраковывают таких альфа-самцов, ибо они — страшная погибель всей стаи. Ненасытному альфе нужны все самки, все ресурсы, он сеет погибель и разрушение.»
Я вспоминала слова ученого, смотрела на белого волка и плакала. Я понимала, что он молча говорит мне и понимала слова шаманки.
— Ты все правильно услышала. Твой отец — переярок в стае. Наступает другое время, девочка, и агрессивный самец будет изгнан из стаи, уничтожен и убит. Никто из них не хочет с этим мириться, они не верят в это. Как они карабкались на свои посты? Как они становились президентами своих стран, главами своих корпораций, кинокомпаний, министрами и губернаторами? Они уничтожали слабых, манипулировали, заводили гаремы, засовывали в рот куски больше, чем могут прожевать.В новое время творцов все они должны быть уничтожены. Причем, ты удивишься, насколько красиво и просто будет работать алгоритм. Они будут уничтожать сами себя.
— Это тогда всех нужно стереть наверху. — Сказала я, вдруг выйдя из оцепенения, повернулась к шаманке, обернувшись снова назад, к окну, увидела, что волк ушел. А может, его и не было. У меня появилось ощущение, будто эта реальность поплыла, границы ее размылись и все то, что когда-то казалось незыблемым, потекло, как краска с холста.
-Это будет долгий и болезненный переход, никто не сможет из них поменяться по-хорошему. Cистема будет ломать каждого по особому сценарию. Кто-то обретет человечность через рак и научится заниматься благотворительностью, открыв профильный фонд. Кто-то получит тюремный срок или тяжелейшие увечья, как твой отец. Кто-то погибнет в аварии или потеряет ребенка. Сценариев много. Не твоего ума дело, как будут воспитывать. Твое дело — собой заняться, Бери билет и лети в Москву. Журналистка. Твое дело — писать и будить людей через буквы. У тебя такой дар. Не советую этот талант зарывать в землю.
— А если я смогу переубедить отца?
Шаманка расхохоталась.
— Если я смогу убедить его уйти с поста замминистра МВД?
— Ты понимаешь, какого размера эго у самца, обладающего деньгами и властью? Ты- пигалица, для него — неразумный ребенок, да еще и девочка, что для таких мужчин знак слабости ума. У тебя нет ресурса переубедить того, кто строил систему, холил систему, растил ее, стал ее рабом. Никто из них сам этот клуб БДСМ покинуть не может. А если завязнешь в сочувствии, возьмешь на себя часть вины, тогда погибнете оба. Сын за отца — в ответе. Там — Шаманка показала наверх, — все строго, как в банковской системе, выступаешь поручителем? Плати.
Я вышла. Спокойно села в машину и поехала домой. От многодневного недосыпа и перенапряжения меня мгновенно вырубило. И я оказалась во сне, в странном трипе:
Огромный белоснежный коридор…Психиатрическая клиника. Зал, где сидят люди. Им раздают таблетки. Строгая медсестра внимательно смотрит, чтоб все съели свои пилюли. По коридору идут две фигуры. Знакомое лицо. Где я видела его.
Джек Николсон. Стоп, так я- в фильме » Пролетая над гнездом кукушки». Вот черт, это захватывающе. Я понимаю, что я во сне, но это как компьютерная игра с тотальным погружением.
Я стою в палате и вижу, как он уговаривает вождя сбежать отсюда. Он — непокорный смутьян, пытающийся нарушить распорядок системы, уничтожающей людей, вот вот покинет этот концлагерь.
Я стою у стены, впитывая каждое слово. Я вижу, что на мне — костюм медсестры.
Николсон повторяет вождю:
— По-настоящему сильным до тех пор не будешь, пока не научишься видеть во всем смешную сторону, надо смеяться над тем, что тебя мучит, иначе не сохранишь равновесия, и мир сведет тебя с ума. Покуда не попробовал, никто не докажет мне, что я не могу.
В этот момент Николсон отвернулся от вождя и поcмотрел на меня, прочеканив фразу:
— Вот и выбирай: либо напрягайся и смотри на то, что появляется из тумана, либо расслабься и пропади во мгле.
Я резко проснулась от пронизывающего взгляда и осознания, что делать:
— В больницу. К отцу. — Крикнула я, и по растерянному взгляду водителя отца было понятно, он осознал, что я е…нулась окончательно.
Инна Сергеевна
Инна Сергеевна:
#шаманка# (продолжение, начало здесь)
Шаманка спокойно добавила:
— Ты не слышишь меня. Я повторю. Отец твой все равно — не жилец, его вторая операция после аварии будет последней. Собирайся домой, с ним-то — вопрос решенный, как и со вторым министром, того убьют. Такую карму уже ничем не отмыть. А у тебя впереди- счастливая судьба, девочка. Но не с этими людьми.
— Я останусь.- Сказала я, и хотела было добавить старухе еще что-то более весомое, но осеклась.
Мы синхронно посмотрели в окно. На опушке стоял белоснежный волк. Невероятное в своей холодной красоте и величии животное. Лобастый вожак. Я даже не успела подумать: а где стая? Что он тут делает? Какого черта?
Я вспомнила гениального человека, трудами которого я зачитывалась. Ясон Бадридзе — культовая фигура среди ученых-этологов, несколько лет жил в стае волков.
У него в воспоминаниях есть фраза: «У волков есть коммуникация звуковая, запаховая, визуальная. Но есть еще невербальная связь, телепатическая. Это очень хорошо видно перед охотой: они совещаются, в глаза друг другу смотрят, фиксированный взгляд — и зверь разворачивается, идет и делает то, что оказывается адекватно делать в тот момент. Когда у нас пропали барьеры и волки поняли, что я — свой, страх ушел, у меня это тоже появилось. Вот я вышел с ними на охоту, матерый развернулся и начал давать мне команды глазами… Я понимал все, мы разговаривали только глазами и я впервые, как ученый понял, насколько же убог наш язык.
При мне стая выгнала одного переярка. Очень тяжелый у него характер был, все время конфликты какие-то возникали, он отбирал еду, приставал к самке вожака. Вроде бы агрессивный индивидуум должен стать доминантом, так у нас, у людей, самый агрессивный долезает на самый верх! Но если есть агрессия в стае, вся социальная система объединяется и изгоняет его. Это механизм, купирующий чрезмерную агрессию. Этот зверь никогда не сможет найти полового партнера. Таким образом, если этот ген агрессивности иссекается. Они просто выбраковывают таких альфа-самцов, ибо они — страшная погибель всей стаи. Ненасытному альфе нужны все самки, все ресурсы, он сеет погибель и разрушение.»
Я вспоминала слова ученого, смотрела на белого волка и плакала. Я понимала, что он молча говорит мне и понимала слова шаманки.
— Ты все правильно услышала. Твой отец — переярок в стае. Наступает другое время, девочка, и агрессивный самец будет изгнан из стаи, уничтожен и убит. Никто из них не хочет с этим мириться, они не верят в это. Как они карабкались на свои посты? Как они становились президентами своих стран, главами своих корпораций, кинокомпаний, министрами и губернаторами? Они уничтожали слабых, манипулировали, заводили гаремы, засовывали в рот куски больше, чем могут прожевать.В новое время творцов все они должны быть уничтожены. Причем, ты удивишься, насколько красиво и просто будет работать алгоритм. Они будут уничтожать сами себя.
— Это тогда всех нужно стереть наверху. — Сказала я, вдруг выйдя из оцепенения, повернулась к шаманке, обернувшись снова назад, к окну, увидела, что волк ушел. А может, его и не было. У меня появилось ощущение, будто эта реальность поплыла, границы ее размылись и все то, что когда-то казалось незыблемым, потекло, как краска с холста.
-Это будет долгий и болезненный переход, никто не сможет из них поменяться по-хорошему. Cистема будет ломать каждого по особому сценарию. Кто-то обретет человечность через рак и научится заниматься благотворительностью, открыв профильный фонд. Кто-то получит тюремный срок или тяжелейшие увечья, как твой отец. Кто-то погибнет в аварии или потеряет ребенка. Сценариев много. Не твоего ума дело, как будут воспитывать. Твое дело — собой заняться, Бери билет и лети в Москву. Журналистка. Твое дело — писать и будить людей через буквы. У тебя такой дар. Не советую этот талант зарывать в землю.
— А если я смогу переубедить отца?
Шаманка расхохоталась.
— Если я смогу убедить его уйти с поста замминистра МВД?
— Ты понимаешь, какого размера эго у самца, обладающего деньгами и властью? Ты- пигалица, для него — неразумный ребенок, да еще и девочка, что для таких мужчин знак слабости ума. У тебя нет ресурса переубедить того, кто строил систему, холил систему, растил ее, стал ее рабом. Никто из них сам этот клуб БДСМ покинуть не может. А если завязнешь в сочувствии, возьмешь на себя часть вины, тогда погибнете оба. Сын за отца — в ответе. Там — Шаманка показала наверх, — все строго, как в банковской системе, выступаешь поручителем? Плати.
Я вышла. Спокойно села в машину и поехала домой. От многодневного недосыпа и перенапряжения меня мгновенно вырубило. И я оказалась во сне, в странном трипе:
Огромный белоснежный коридор…Психиатрическая клиника. Зал, где сидят люди. Им раздают таблетки. Строгая медсестра внимательно смотрит, чтоб все съели свои пилюли. По коридору идут две фигуры. Знакомое лицо. Где я видела его.
Джек Николсон. Стоп, так я- в фильме » Пролетая над гнездом кукушки». Вот черт, это захватывающе. Я понимаю, что я во сне, но это как компьютерная игра с тотальным погружением.
Я стою в палате и вижу, как он уговаривает вождя сбежать отсюда. Он — непокорный смутьян, пытающийся нарушить распорядок системы, уничтожающей людей, вот вот покинет этот концлагерь.
Я стою у стены, впитывая каждое слово. Я вижу, что на мне — костюм медсестры.
Николсон повторяет вождю:
— По-настоящему сильным до тех пор не будешь, пока не научишься видеть во всем смешную сторону, надо смеяться над тем, что тебя мучит, иначе не сохранишь равновесия, и мир сведет тебя с ума. Покуда не попробовал, никто не докажет мне, что я не могу.
В этот момент Николсон отвернулся от вождя и поcмотрел на меня, прочеканив фразу:
— Вот и выбирай: либо напрягайся и смотри на то, что появляется из тумана, либо расслабься и пропади во мгле.
Я резко проснулась от пронизывающего взгляда и осознания, что делать:
— В больницу. К отцу. — Крикнула я, и по растерянному взгляду водителя отца было понятно, он осознал, что я е…нулась окончательно.