«Мы даже сами не понимаем, насколько мы родом оттуда, из СССР…»
20 января, 2020 8:48 пп
Андрей Мовчан
Андрей Мовчан:
А я тут вчера был на юбилейном концерте Хиблы Гердзмавы в Кремлевском Дворце Съездов. Именно так, с большой буквы, там все еще висят гербы союзных республик, а паркет выглядит так, как будто в нем отпечатались, как следы трилобитов, следы депутатов 27 съезда КПСС. Я там последний раз был лет 35 назад, и сейчас в память о молодости жадно съел их фирменный жульен в буфете — хуже он не стал!.
Хибла очень классная (впрочем — это уже лет 25 как известно всем), и все же каждый раз когда слушаю, кажется что это просто что-то необыкновенное. Там еще (концерт юбилейный) были звезды первейшей величины (Мацуев, Нетребко, Спиваков, Эйвазов и пр.), и зал им благосклонно хлопал, развалясь в креслах и без большой вовлеченности — ну видели все, кто может покупать билеты по 20 000 руб и больше, всё это, видели, нечем их удивить.
А потом на сцену вдруг вышла Пахмутова. Маленькая, в пол-Мацуева, но спортивная, худая, уверенной походкой, какой ходят наверное лет в 40 от силы. А ей уже 91 год. Это, для молодых девушек и юношей напомню, композитор-песенник №1 коммунистической поры, герой соц труда и полный иконостас других советских наград, это «Трус не играет в хоккей» и «Главное, ребята, сердцем не стареть»; это «наше всё» самого зенита коммунистического застоя, певец той Советской Родины, которую все мы знали только по её песням — больше то ее нигде и не было.
И вот — она вышла, и … зал без команды и подсказки весь встал и устроил бурную и продолжительную овацию. И когда уходила она со сцены, через несколько минут, сыграв на рояле песню (совсем, кстати, не коммунистическую, а очень даже красивую), зал опять стоял и апплодировал стоя. А я сидел, и чувствовал себя неважно — сидел потому, что я не могу заставить себя вставать, когда встают все; а чувствовал себя плохо потому, что если бы я был в этом зале один, я бы наверняка встал и сам устроил бы овацию — настолько Александра Пахмутова в моем сознании это Гигант Прошлого, ну и просто потому что ей 91 и она в такой форме…
Мы даже сами не понимаем, насколько мы родом оттуда, из СССР, и насколько все, что есть у нас теперь хорошего из пост-СССР периода (всякие эти, ну как их? … а, колбаса там, свобода слова, товары разные, книги какие хочешь, поездки за границу и пр.), воспринимается нами как жалкая и совершенно недостаточная компенсация за то великое, что было тогда — хотя бы вот за эти вот песни Пахмутовой (и обязательно на слова Добронравова!).
Мы пройдем сквозь шторм и дым,
Станет небо голубым…
Не расстанусь с Комсомолом,
Буду вечно молодым!
Андрей Мовчан
Андрей Мовчан:
А я тут вчера был на юбилейном концерте Хиблы Гердзмавы в Кремлевском Дворце Съездов. Именно так, с большой буквы, там все еще висят гербы союзных республик, а паркет выглядит так, как будто в нем отпечатались, как следы трилобитов, следы депутатов 27 съезда КПСС. Я там последний раз был лет 35 назад, и сейчас в память о молодости жадно съел их фирменный жульен в буфете — хуже он не стал!.
Хибла очень классная (впрочем — это уже лет 25 как известно всем), и все же каждый раз когда слушаю, кажется что это просто что-то необыкновенное. Там еще (концерт юбилейный) были звезды первейшей величины (Мацуев, Нетребко, Спиваков, Эйвазов и пр.), и зал им благосклонно хлопал, развалясь в креслах и без большой вовлеченности — ну видели все, кто может покупать билеты по 20 000 руб и больше, всё это, видели, нечем их удивить.
А потом на сцену вдруг вышла Пахмутова. Маленькая, в пол-Мацуева, но спортивная, худая, уверенной походкой, какой ходят наверное лет в 40 от силы. А ей уже 91 год. Это, для молодых девушек и юношей напомню, композитор-песенник №1 коммунистической поры, герой соц труда и полный иконостас других советских наград, это «Трус не играет в хоккей» и «Главное, ребята, сердцем не стареть»; это «наше всё» самого зенита коммунистического застоя, певец той Советской Родины, которую все мы знали только по её песням — больше то ее нигде и не было.
И вот — она вышла, и … зал без команды и подсказки весь встал и устроил бурную и продолжительную овацию. И когда уходила она со сцены, через несколько минут, сыграв на рояле песню (совсем, кстати, не коммунистическую, а очень даже красивую), зал опять стоял и апплодировал стоя. А я сидел, и чувствовал себя неважно — сидел потому, что я не могу заставить себя вставать, когда встают все; а чувствовал себя плохо потому, что если бы я был в этом зале один, я бы наверняка встал и сам устроил бы овацию — настолько Александра Пахмутова в моем сознании это Гигант Прошлого, ну и просто потому что ей 91 и она в такой форме…
Мы даже сами не понимаем, насколько мы родом оттуда, из СССР, и насколько все, что есть у нас теперь хорошего из пост-СССР периода (всякие эти, ну как их? … а, колбаса там, свобода слова, товары разные, книги какие хочешь, поездки за границу и пр.), воспринимается нами как жалкая и совершенно недостаточная компенсация за то великое, что было тогда — хотя бы вот за эти вот песни Пахмутовой (и обязательно на слова Добронравова!).
Мы пройдем сквозь шторм и дым,
Станет небо голубым…
Не расстанусь с Комсомолом,
Буду вечно молодым!