Муха в янтаре

Олег Утицин

Олег Утицин:

…Котик стал болтлив, как депутат. Это у него от страсти. Страсть – это чёрно-рыжая чертовка из соседнего дома. Тоже говорлива, как скрипучая дверь. И почему-то считает, что жилплощадь её ухажёра – жилплощадь её и будущих детей. Фигу! Пинка под жопу и за дверь.

…Котик стал похож на неврастенического подростка. То задумчиво вдаль смотрит, не понимая, как я не понимаю, что он думает о вечном, а тут я со своими дурацкими вопросами, типа, о чём думаешь, котик? «Уж по крайней мере не о таких глупостях, как некоторые…».
…Иногда котик позволяет себе запрыгнуть мне на колени. И позволяет его погладить. Начинается идиллия. Виды с балкона на горы и зелень, собака ложится у ног, тяжело вздыхая от жары. Укладывается пузом кверху. Всё хорошо. Я начинаю пытаться понимать котика, который на собак всё время смотрел с каким-то изумлением, перемешанным с отвращением – «как можно держать дома таких глупых существ, понимаю, конечно, что хозяин человек ума недалекого, но не настолько же?»
Лорда же он поначалу обходил стороной. А теперь иногда не гнушается лечь рядом с ним на его матрас и дрыхнуть совместно. Или на балконе прямо перед его носом растянуться и предаваться неге.
Идиллия. Значит, котик разглядел в Лорде некое рациональное зерно. Тут котик потягивается и с боевым мявом прыгает с моих колен всеми четырьмя лапами прямо на расслабленное пузо Лорда. Отскакивает в сторону и с показным равнодушием начинает вылизывать все свои достоинства…
Его пассия призывно скрипит из-под лестницы, боясь при мне подниматься…
Поеду на пляж. Жара так томно обволакивает. И пока море ещё стеклянное и прозрачное – самое время.
Отдыхающие…
Пара влюбленных. Он мужественно выловил со дна морского двух рачков-отшельников и поместил их париться в морской воде, налитой в пластиковый стаканчик из-под пива. Чтобы не вылезли, закрыл сверху благоухающим тапком – «вьетнамкой».
Теперь они с возлюбленной попивают пиво и наблюдают за жизнью морских гадов.
Им будет о чём вспомнить на Родине.
Благообразный седой дяденька, косящий под божьего человека, с седыми длинными волосами, сзади хвостик, с седой бородою, расчёсанной надвое в разные стороны. Улыбается, очевидно своему внутреннему диалогу с Богом. А может, монологу.

За ним семенит явная и во всём послушница, с головой намертво обвязанной платком. Теперь они на пляже. В миру, в купальных нарядах. И-эх, хорошо в море! Благодать Божья!

Грешники явно смотрят на них с завистью, не понимая, почему эти двое так богоугодны и чисты. А вот потому что… Кстати…
Благообразный намыливает голову и бороду, улыбается и прыгает в море, туда где люди купаются и дети. Просветлённых вшей своих смывать…

…Меняю место. Вот красотка смольноволосая крепкозагоревшая раскладывает полотенчико. А рядом уже распаковывается абрек: «Откуда приехали, девушка?»
— Ой, та я с Москвы… Хоть отдохнуть от Вас немноха…Нет, я с незнакомыми мужчинами на экскурсии в хоры не ездю. У меня муж дома есть. У нас с ним всё хорошо. Ой, я так загорела, что меня, наверное, скоро совсем не видно будет… — томная красавица заходит в море по пояс и кричит кавалеру – Русланчик, от меня пар не идёт?! С какого места?!!!…
Русланчик пальцами показывает на уши. Коварный…

…Ныряю. Вода прозрачная, и ногти на руках светятся. Рыбки шарахаются…
Пока совсем не высох, успеть переодеться в шорты и попить кофе в кафе на берегу…

В переодевалке, он же душ, подслушиваю разговор трёх девушек, ждущих пока я освобожу кабинку:
— Вот всё у них не по-людски! Душ внутри сделали, а положено делать его снаружи. А они внутри…
— Снаружи нельзя, — сказал я им, выходя, — там вы голые не сможете купаться…
Носы вздернуты независимо.
«Не шути с женщинами, эти шутки глупы и неуместны…»
…В туалете бывшего ресторана «Аджария», отдыхающая возмущалась местными нравами, после того, как служительница сортира попросила её подождать, когда кабинка освободится: Какое-то хамское отношение здесь к отдыхающим! Господи, какой вообще здесь отвратительный сервис. Да и всё здесь – отвратительное!!!..
Договорилась…
Не понимая, что самое отвратительное – она сама…

— С таким лицом, — шепчет мне на ухо знакомый шашлычник, кивая на заходящих в душ, — только внутри надо мыться. И ещё дверь сделать туда и замок повесить. Амбарный… Кофе будешь?..

За соседним столом две семьи отдыхающих, шелестят беседой ни о чем. Воздух, ароматы, шелест, шипение моря, кофе вкусный, всё это обволакивает меня, как медовый янтарь муху, и хочется застыть в этом тепле….

В кабинку душа протискивается столь упитанная отдыхающая, что рискует выйти оттуда не в купальнике, а в самой кабинке

Домой еду. Свернул с трассы, она сейчас намного оживленнее, чем зимой, и жду встреч с волшебными животными. Вон у того дерева, сражённого молнией, обитает обычно огромный бык, тигрового окраса…

Во дворе этого дома в селе, проживают два индюка альбиноса. Такие красавцы, когда хвостами ведут себя распущенно. Всё время хочу их сфотографировать. Но они знают, когда я с аппаратом – и избегают назойливого журналиста. Когда без – ради Бога любуйся, сколько влезет.

Вот тут на дороге в тенёчке любит дрыхнуть лохматая чёрно-белая колбаса. Я сначала, когда первый раз увидел, принял это существо за чёрную с белыми пятнами таксу в метр длинною. Оказалось, это две собаки – мама и сын. Они всё время ходят вместе – нос под хвост впередиидущего — и спят вместе. И вообще вместе. Всегда и во всём…

Первые дома моего села. Сосед загоняет коров во двор. Он им даже ничего не кричит, не машет на них палкой, у него такое свирепое лицо, что коровы больше под себя ходят, чем во двор…
— Почему у горцев такие свирепые лица? – думаю я. – Волков, что ли отпугивать? Вот у меня замечательное благодушное настроение, я прямо источаю глупую улыбку.

И я посмотрел на себя в боковое зеркало… И как дал по тормозам, аж машина жалобно завизжала…
О, Господи, какая свирепая и злая муха!!!…