Мучительный катарсис краха
12 августа, 2022 11:30 дп
Мэйдэй
Sergey Kondrashov:
Из дискуссий последних недель, а особенно последних дней, у меня сложилось представление о яркой особенности большинства россиян – отсутствии представления о безусловной ответственности граждан за действия своего государства. Причём, ответственность эта заложена в самих институтах пост-Вестфальской структуры международного сообщества. То есть, для россиян она наступает точно так же, как для американцев, китайцев или израильтян. В этом смысле разницы в последствиях нет, потому ответственность и «безусловная». Но в русскоязычном дискурсе очевидно существует представление, что если «я не голосовал», «я не одобрял», «я тогда просто так считал, а сейчас изменил своё мнение», то гражданин уже свободен от обязанности, вместе с остальными, выплачивать долги возникшие вследствие того, что он «не одобрял», а дискомфорт, испытываемый им от недополучения привычного набора привилегий гражданина страны — респектабельного участника международного сообщества, это некое «наказание». При этом, хоббсовский Левиафан продолжает функционировать как обычно. Его несколько призрачная «жизнь» произрастает из социальных практик и институтов гораздо более древних, чем демократия. Ему более-менее всё равно, является ли его номинальным главой лидер, узурпировавший власть, или свято блюдущий чистоту либерально-демократических «риз». Для жизни, однако, граждан – клеточек «тела» Левиафана, есть существенная разница, понимают ли они природу своих взаимоотношений с Левиафаном, или нет. Современная система суверенных государств выстроена по западноевропейскому шаблону. Неудивительно, что именно граждане стран западной европейской культуры наиболее адекватно воспринимают Левиафана и взаимодействуют с ним с наименьшими для себя потерями и наибольшей нетто-выгодой. Ненамного отстают граждане стран, чьи институты восходят к китайской конфуцианской традиции. Совсем плохо с инстинктом гражданской ответственности у африканских сообществ и наследников разных догосударственных культур. Когда граждане не ощущают свою безусловную ответственность за действия Левиафана, они неспособны эффективно функционировать в рамках либеральной демократии. Выбирая, они каждый раз разочаровываются, получая намного меньше, чем ожидали, а платя вообще непонятно почему довольно дорогую цену. И в следующий раз ищут себе лидера, который ПООБЕЩАЕТ дать больше, фактически «за просто так». И в этом, на мой взгляд, проблема с современными россиянами. Можно свергнуть за них и для них царящую у них тиранию. Можно поставить им власть, которая будет (по мнению тех, кто её поставит) заботиться о благе населения. А результат будет примерно как в Афганистане. Как только патроны-опекуны будущей Свободной России отвлекутся на другие проблемы, институты управления, попавшие в руки безответственных граждан с психологией паразитов, проделают хорошо знакомую эволюцию к патерналистской тирании. Остаётся только надеяться (если, конечно, дело не дойдёт до ядерной войны, которая снимет любые проблемы российского общества), что накапливаемый сейчас болезненный социальный опыт пойдёт русским/россиянам впрок, как нередко бывало с другими социумами, пережившими мучительный катарсис краха прежних представлений о себе любимых.
Мэйдэй
Sergey Kondrashov:
Из дискуссий последних недель, а особенно последних дней, у меня сложилось представление о яркой особенности большинства россиян – отсутствии представления о безусловной ответственности граждан за действия своего государства. Причём, ответственность эта заложена в самих институтах пост-Вестфальской структуры международного сообщества. То есть, для россиян она наступает точно так же, как для американцев, китайцев или израильтян. В этом смысле разницы в последствиях нет, потому ответственность и «безусловная». Но в русскоязычном дискурсе очевидно существует представление, что если «я не голосовал», «я не одобрял», «я тогда просто так считал, а сейчас изменил своё мнение», то гражданин уже свободен от обязанности, вместе с остальными, выплачивать долги возникшие вследствие того, что он «не одобрял», а дискомфорт, испытываемый им от недополучения привычного набора привилегий гражданина страны — респектабельного участника международного сообщества, это некое «наказание». При этом, хоббсовский Левиафан продолжает функционировать как обычно. Его несколько призрачная «жизнь» произрастает из социальных практик и институтов гораздо более древних, чем демократия. Ему более-менее всё равно, является ли его номинальным главой лидер, узурпировавший власть, или свято блюдущий чистоту либерально-демократических «риз». Для жизни, однако, граждан – клеточек «тела» Левиафана, есть существенная разница, понимают ли они природу своих взаимоотношений с Левиафаном, или нет. Современная система суверенных государств выстроена по западноевропейскому шаблону. Неудивительно, что именно граждане стран западной европейской культуры наиболее адекватно воспринимают Левиафана и взаимодействуют с ним с наименьшими для себя потерями и наибольшей нетто-выгодой. Ненамного отстают граждане стран, чьи институты восходят к китайской конфуцианской традиции. Совсем плохо с инстинктом гражданской ответственности у африканских сообществ и наследников разных догосударственных культур. Когда граждане не ощущают свою безусловную ответственность за действия Левиафана, они неспособны эффективно функционировать в рамках либеральной демократии. Выбирая, они каждый раз разочаровываются, получая намного меньше, чем ожидали, а платя вообще непонятно почему довольно дорогую цену. И в следующий раз ищут себе лидера, который ПООБЕЩАЕТ дать больше, фактически «за просто так». И в этом, на мой взгляд, проблема с современными россиянами. Можно свергнуть за них и для них царящую у них тиранию. Можно поставить им власть, которая будет (по мнению тех, кто её поставит) заботиться о благе населения. А результат будет примерно как в Афганистане. Как только патроны-опекуны будущей Свободной России отвлекутся на другие проблемы, институты управления, попавшие в руки безответственных граждан с психологией паразитов, проделают хорошо знакомую эволюцию к патерналистской тирании. Остаётся только надеяться (если, конечно, дело не дойдёт до ядерной войны, которая снимет любые проблемы российского общества), что накапливаемый сейчас болезненный социальный опыт пойдёт русским/россиянам впрок, как нередко бывало с другими социумами, пережившими мучительный катарсис краха прежних представлений о себе любимых.