«Мой жопастик подарил мне сегодня часы…»
10 июня, 2022 12:49 пп
Валерий Зеленогорский
Igor Brodsky поделился
Валерий Зеленогорский:
Неотправленное письмо.
Я — Нина, мне тридцать, мой жопастик подарил мне сегодня часы Ван-Клиф, сам не приехал, прислал с водителем, боится он своей Клавы смертельно. Вот я в часах и трусах брожу по дому, а за окном пятница, опять ждать субботы, когда он залетит на полчаса и на скоростях возьмет меня в прихожей, а если честно, в нише между первой и второй дверью, и ускачет в ресторан на семейный обед с Клавой и детьми, он будет изображать степенного отца, добродетельного мужа, а сам в кармане, вслепую, будет мне оправлять сообщения с восклицательными знаками. Я его не люблю, но если выставить меня на тендер, то никакая Клава никогда не победит меня, у меня есть всё, чего у нее сроду не было, но он выбирает ее, держится за ее толстую жопу, как будто она — талисман и оберег. А я в рынке, я целый день в строю, в любую минуту я в форме, при параде и меня можно снимать на обложку. Я бы давно воткнула этого мелкоразмерного хомячка в совет директоров Газпрома, но он сидит в Межрегионгазе третьим номером, и Клава — его размер, она, видите ли, с ним прошла от Сургута до Николиной горы, там он начинал буровым мастером, а она была подавальщицей в столовой для ИТР.
Меня достала уже эта Клава, ты отступи, дай дорогу молодежи, мы должны идти дальше, не стой на пути инноваций, мы из твоего пупсика сделаем босса, мы приведем его туда, где только девятизначные числа, ты счастья своего не понимаешь, Клава, отдай его мне, и тебе тоже достанется камень с нашей диадемы, которую он возложит на мою пленительную головку, потому что, я — королева, а не жалкая сучка, выгрызающая подачки. Пока я дома, ты жрешь с ним молекулярную еду, чтобы твоя жопа не закрыла солнце, отойди по-хорошему, я долго ждать не буду, мне уже тридцать.
Ответ от Татьяны Хохриной (по-моему, шедеврально).
Я — Клава. Уже час я сижу с детьми в этом гребаном ресторане молекулярной кухни, и, пока мой старый дурак изображает африканские страсти с этой длинноногой блядью Нинкой, вынуждена жевать то мороженое из свеклы с бородинским хлебом, то куриные котлеты из кенийской фасоли, а главное, слушать такую же Нинку номер два, на которой недавно женился мужнин партнер. Как же мне все это надоело! Мой первопроходец думает, что выступает в роли благородного рыцаря Айвенго (хотя вряд ли даже слышал о нем), не бросая свою старую, поношенную, траченную молью, толстожопую жену, а его пламенная Ребекка из Павлово-Посада, кусая локти, что никак не удается взять высоту леди Ровены, считает, что это я, цепляясь жадными подагрическими руками за совместно нажитый капитал, не даю этим голубкам свободы. Двести лет вы мне нужны! Все уже забыли, с чего все начиналось, а некоторые так и не поняли. Стала бы я выходить за бурового мастера с рылом выбракованного подсвинка, если бы не была уже три месяца беременной от директора шахты! Хотя наш заведующий столовой, где я работала подавальщицей, думал, что от него. Не поддержи я в обоих эту светлую мысль, муженек до сих пор бы отмывал с шеи угольную пыль. А так ,они двинули его с двух сторон, и он уже считает, что он — потерянный родителями маленький лорд Фаунтлерой. Ну ничего! Детки устроены, оба тайных папаши и один формальный заложили прочный фундамент их безбедной жизни. А мне тоже недолго ждать. Активы и прочие сладости все на мне, недвижка тоже, продажу Николиной я завершу, как только дети в Лондон отъедут. Пусть мой старый дружок, директор шахты им. Ленина увидит, тем слаще ему воспоминания обо мне. Михрютка его уже четыре года как померла, приличия соблюдены, хоть завтра — под венец. А он — в центральном аппарате Газпрома, это вам не Межрегионгаз…Так что пусть дурачок мой осваивает нинкину двушку, похоже, мемуары писать ему придется там…
— Девушка, будьте любезны, теплые роллы с авокадо!
Валерий Зеленогорский
Igor Brodsky поделился
Валерий Зеленогорский:
Неотправленное письмо.
Я — Нина, мне тридцать, мой жопастик подарил мне сегодня часы Ван-Клиф, сам не приехал, прислал с водителем, боится он своей Клавы смертельно. Вот я в часах и трусах брожу по дому, а за окном пятница, опять ждать субботы, когда он залетит на полчаса и на скоростях возьмет меня в прихожей, а если честно, в нише между первой и второй дверью, и ускачет в ресторан на семейный обед с Клавой и детьми, он будет изображать степенного отца, добродетельного мужа, а сам в кармане, вслепую, будет мне оправлять сообщения с восклицательными знаками. Я его не люблю, но если выставить меня на тендер, то никакая Клава никогда не победит меня, у меня есть всё, чего у нее сроду не было, но он выбирает ее, держится за ее толстую жопу, как будто она — талисман и оберег. А я в рынке, я целый день в строю, в любую минуту я в форме, при параде и меня можно снимать на обложку. Я бы давно воткнула этого мелкоразмерного хомячка в совет директоров Газпрома, но он сидит в Межрегионгазе третьим номером, и Клава — его размер, она, видите ли, с ним прошла от Сургута до Николиной горы, там он начинал буровым мастером, а она была подавальщицей в столовой для ИТР.
Меня достала уже эта Клава, ты отступи, дай дорогу молодежи, мы должны идти дальше, не стой на пути инноваций, мы из твоего пупсика сделаем босса, мы приведем его туда, где только девятизначные числа, ты счастья своего не понимаешь, Клава, отдай его мне, и тебе тоже достанется камень с нашей диадемы, которую он возложит на мою пленительную головку, потому что, я — королева, а не жалкая сучка, выгрызающая подачки. Пока я дома, ты жрешь с ним молекулярную еду, чтобы твоя жопа не закрыла солнце, отойди по-хорошему, я долго ждать не буду, мне уже тридцать.
Ответ от Татьяны Хохриной (по-моему, шедеврально).
Я — Клава. Уже час я сижу с детьми в этом гребаном ресторане молекулярной кухни, и, пока мой старый дурак изображает африканские страсти с этой длинноногой блядью Нинкой, вынуждена жевать то мороженое из свеклы с бородинским хлебом, то куриные котлеты из кенийской фасоли, а главное, слушать такую же Нинку номер два, на которой недавно женился мужнин партнер. Как же мне все это надоело! Мой первопроходец думает, что выступает в роли благородного рыцаря Айвенго (хотя вряд ли даже слышал о нем), не бросая свою старую, поношенную, траченную молью, толстожопую жену, а его пламенная Ребекка из Павлово-Посада, кусая локти, что никак не удается взять высоту леди Ровены, считает, что это я, цепляясь жадными подагрическими руками за совместно нажитый капитал, не даю этим голубкам свободы. Двести лет вы мне нужны! Все уже забыли, с чего все начиналось, а некоторые так и не поняли. Стала бы я выходить за бурового мастера с рылом выбракованного подсвинка, если бы не была уже три месяца беременной от директора шахты! Хотя наш заведующий столовой, где я работала подавальщицей, думал, что от него. Не поддержи я в обоих эту светлую мысль, муженек до сих пор бы отмывал с шеи угольную пыль. А так ,они двинули его с двух сторон, и он уже считает, что он — потерянный родителями маленький лорд Фаунтлерой. Ну ничего! Детки устроены, оба тайных папаши и один формальный заложили прочный фундамент их безбедной жизни. А мне тоже недолго ждать. Активы и прочие сладости все на мне, недвижка тоже, продажу Николиной я завершу, как только дети в Лондон отъедут. Пусть мой старый дружок, директор шахты им. Ленина увидит, тем слаще ему воспоминания обо мне. Михрютка его уже четыре года как померла, приличия соблюдены, хоть завтра — под венец. А он — в центральном аппарате Газпрома, это вам не Межрегионгаз…Так что пусть дурачок мой осваивает нинкину двушку, похоже, мемуары писать ему придется там…
— Девушка, будьте любезны, теплые роллы с авокадо!