«Мой отец — тиран». Дочь Успенского просит не называть его именем премию
27 мая, 2020 9:19 дп
Victor Shi
Татьяна Успенская выступила против присвоения имени отца детской литературной премии. По ее словам, папа был очень жестоким человеком. Она рассказала, что папа проявлял физическое и психологическое насилие по отношению к жене, детям и внукам, — пишет 360.tv.
«Мой отец был домашним тираном. Поэтому считаю, что престижная премия в области детской литературы не может носить имя человека, который из года в год занимался домашним насилием. Неужели в нашей стране нет больше других достойных писателей, именем которых можно было назвать премию?»
По ее словам, не нужно ставить имя такого человека рядом с вечными ценностями. Она задалась вопросом о том, неужели любой добившийся успеха может делать всё, что угодно.
***
Я и раньше догадывалась, что что-то с ним не так. Однажды читала какое-то интервью с Успенским, и меня очень напрягла одна его фраза, что-то типа: «Детский писатель — это призвание. Ты всегда крутишься возле детей, ты всегда с ними. Ты их понимаешь». На ум приходит Майкл Джексон…
Еще до заявления дочери Успенского подозрения подтвердились — оказывается, Успенский был ярым фанатом некоего Виктора Давыдовича Столбуна.
Столбун — основатель секты, автор «методики» излечения алкоголизма и шизофрении. Но это совершенно НЕ ВСЁ. Мало ли, что делают с собой взрослые алкоголики. Самый ужас в том, что Столбун был организатором нескольких школ, где детей «лечили» от переизбытка энергии и хулиганства битьём током в околоанальные области и эрогенные зоны.
По свидетельству очевидцев, после знакомства со Столбуном Успенский больше ни о чем говорить не хотел. Знакомый Успенского, писатель и сын его товарища Валентин Постников рассказывает:
«Успенский попал под его влияние. Недавно я в интернете нашел передачу Влада Листьева «Час пик». И там в гостях у программы был Успенский — это начало 90‑х. Листьев его спрашивал про творчество, Чебурашку, а тот всю передачу соскальзывал на волнующую его тему — с восторгом рассказывал про Столбуна. Одно время он просто ни о чем другом говорить не хотел. Рассказывал, какой тот гениальный человек, что у него дар».
Вот что о секте пишет «Научный скептицизм» (по ссылке — больше):
…Особо следует остановиться на основном коррекционном методе, используемом в СЭШИ, на ЭПП (электропунктурный прибор). Данная процедура применяется практически ко всем… ЭПП применяется… всеми педагогами, воспитателями, в том числе «воспитателями» — подростками, по собственному усмотрению, с частотой до нескольких раз в неделю у одного ребенка и заключается в точечных раздражениях слабым электротоком различных областей в нижней части тела, преимущественно в межягодичной, околоанальной областях, а также в промежности и на внутренних поверхностях бедер. Следует указать, что данные сведения сообщены обследуемыми учащимися, в то время как В.П.Стрельникова (врач СЭШИ, не имеющая специализированного психиатрического образования, — прим. ред.) указывала лишь на воздействие по акупунктурным точкам… Реакция детей на указанное воздействие однообразна и заключается в ощущении местного слабого болевого раздражения, общей релаксации с последующим более или менее длительным сном, после которого наступает ощущение душевной комфортности с приподнятым настроением в течение нескольких часов.»
Интересно, что обследовавшие школу Столбуна специалисты выдвинули следующую (весьма спорную) гипотезу:
«Механизм данной реакции требует специального исследования. Можно лишь предположить, что раздражение эрогенных зон вызывает определенный суррогат неосознаваемого сексуального удовлетворения, которое у ряда подростков должно формировать желание его повторения, и при отсутствии которого возможно отрицательное изменение настроения, что представляет собой одну из форм психологической зависимости…»
Свидетельство женщины, имевшей несчастье попасть в секту Столбуна будучи ребёнком:
«Меня вдруг снова начали обвинять в бл-дстве, в том, что я «развращаю девочек и мальчиков». Мне говорили, что я «грязно смотрю на мужчин». Меня «выгнали из коллектива», то есть вывезли из интерната и поселили в квартире моего детства, где тогда еще жила моя бабушка (к тому времени она уже была одним из главных идеологов коллектива) и педагог Е.Е.
Меня все прокляли, все, с кем я дружила, играла в театре, пела песни, ходила в походы.
Мне объявили бойкот. Я жила в изоляции от всех примерно месяц с одним приставленным ко мне педагогом Е.Е.. Она меня лечила (стучала и слоила (это то самое битьё током в околоанальную область)), а также каждый день меня била руками, ногами, своей палкой (она была инвалидом), таскала за волосы, кричала на меня.
Я ее ненавидела. Помню, что от ненависти у меня пропадал голос, и я могла лишь шептать. Считалось, что тихий голос признак повышенной агрессии. Поэтому за тихий голос я снова и снова получала по морде. Кстати, не могу сейчас не согласиться с тем, что тихий голос это признак повышенного агрессивного фона. Бабушка мне тоже говорила, что она меня ненавидит, потому что я «развратная и фашистка». Они вместе набирали телефон моей мамы, которая тогда была в Ленинграде, и заставляли меня ей говорить, что я сволочь и фашистка, что я ничтожество, и что я так больше не буду».
История со Столбуном всплыла из-за недавних выборов в Мосгордуму. Одним из кандидатов была Валерия Касамара. Любовник и отец её детей Марк Урнов — декан Высшей школы экономики (ВШЭ), он был одним из организаторов этой секты. Его официальная жена — Ирина Чедия, а её дочь — Анна Чедия стала жертвой секты.
Анна в интервью МБХ медиа рассказывает:
«Конечно, какая мистика в том, чтобы медикаментозными препаратами, побоями и просто постоянными унижениями „гасить агрессию“ людей, мнение которых не совпадает с его мнением, — говорит Анна. — Слова „гасить агрессию“ я потом слышала и от Касамары; она усвоила весь этот сектантский вокабуляр и методы от Марка Урнова и внедряет это в высшем учебном заведении, где учится молодежь. Собственно, и Марк там работает».
Дочь Эдуарда Успенского Татьяна попала в коммуну Столбуна в 1980 году, когда ей было 11 лет.
«Столбун был страшненьким маленьким дядечкой. Каждый раз, когда я туда ездила, я цепенела. Он каждого разбирал, мог и публично, допустим, вы сидите в «высокомерной» позе или у вас зажатость, это признаки высокомерия, агрессии, — рассказывает Татьяна. — Постепенно людям внушалось, что у них великие проблемы, а потом, когда я выросла, я поняла, что это выеденного яйца не стоит. И люди понимали, что без Виктора Давыдовича их ждет крах, и все больше впадали в зависимость от него».
Каждое лето дети с утра до ночи работали на полях в Московской области, в учебное время занимались в своих московских и подмосковных школах. «Эти поля я никогда не забуду, эти гектары полей, картошка, свекла, капуста, в любую погоду — дождь, солнце, и мы в этих грядках копаемся», — рассказывает Татьяна Успенская. В то время Столбун привел в коллектив малолетних хулиганов из детской комнаты милиции на исправление. А в 1983-м Столбун по какой-то причине перевез коллектив в Душанбе. Учились в местной школе, жили на маленькой квартире Дины Чедия, 20 детей спали на полу, хулиганов уже не было. Летом того года коллектив снова вернулся в Московскую область, опять работали на полях. А взрослые работали в лабораториях и педагогами, посторонние приезжали на лечение. 14-летняя Татьяна тогда закончила восьмой класс.
«Меня никогда не били, потому что они уже тогда понимали, как для них важен мой папа, хоть денежные отношения начались позже, — рассказывает Татьяна Успенская. — В детском коллективе была жестокая борьба за власть: ругает Столбун какого-то ребенка, весь коллектив боится. Как при Сталине, тут же от него все отворачиваются, начинается травля, а в этом нужно было жить.
Я уже не могла, поэтому через полгода я сбежала. Мы жили примерно в 150 километрах от Москвы, меня и двоих мальчиков послали за продуктами. Я купила билет на электричку, посадила мальчишек в автобус, а сама побежала на электричку скорее. Доехала до Москвы, у меня даже на метро денег не было, насобирала у прохожих, а оттуда до дома в Клязьме, все свои вещи оставила в коллективе».
С самим Эдуардом Успенским столбуновцы вели себя аккуратно. Лечили от алкоголизма и просили о помощи. Успенский приводил в секту новых людей, в том числе известных, часто рассказывал о «революционном» методе журналистам. Иногда писатель показывал Столбуну, что может обойтись без коллектива, но через какое-то время к нему домой приезжали лояльные люди «попить чай» и пытались наладить отношения и уговорить вернуться. С 90-х Успенский был «меценатом» секты.
Даже когда после смерти Столбуна в 2005 году вскрылось, что «главный» спал с женщинами из коллектива и они в большом количестве рожали ему детей, а воспитанников били, Успенский, по словам дочери, оставался с сектой.
«Отец сам был тоталитарным человеком, деспотичным, властным. Любой властный человек одержим сверхидеей, — говорит Успенская. — А нашу семью Столбун в результате не скрепил, а развалил, все закончилось плохо».
Victor Shi
Татьяна Успенская выступила против присвоения имени отца детской литературной премии. По ее словам, папа был очень жестоким человеком. Она рассказала, что папа проявлял физическое и психологическое насилие по отношению к жене, детям и внукам, — пишет 360.tv.
«Мой отец был домашним тираном. Поэтому считаю, что престижная премия в области детской литературы не может носить имя человека, который из года в год занимался домашним насилием. Неужели в нашей стране нет больше других достойных писателей, именем которых можно было назвать премию?»
По ее словам, не нужно ставить имя такого человека рядом с вечными ценностями. Она задалась вопросом о том, неужели любой добившийся успеха может делать всё, что угодно.
***
Я и раньше догадывалась, что что-то с ним не так. Однажды читала какое-то интервью с Успенским, и меня очень напрягла одна его фраза, что-то типа: «Детский писатель — это призвание. Ты всегда крутишься возле детей, ты всегда с ними. Ты их понимаешь». На ум приходит Майкл Джексон…
Еще до заявления дочери Успенского подозрения подтвердились — оказывается, Успенский был ярым фанатом некоего Виктора Давыдовича Столбуна.
Столбун — основатель секты, автор «методики» излечения алкоголизма и шизофрении. Но это совершенно НЕ ВСЁ. Мало ли, что делают с собой взрослые алкоголики. Самый ужас в том, что Столбун был организатором нескольких школ, где детей «лечили» от переизбытка энергии и хулиганства битьём током в околоанальные области и эрогенные зоны.
По свидетельству очевидцев, после знакомства со Столбуном Успенский больше ни о чем говорить не хотел. Знакомый Успенского, писатель и сын его товарища Валентин Постников рассказывает:
«Успенский попал под его влияние. Недавно я в интернете нашел передачу Влада Листьева «Час пик». И там в гостях у программы был Успенский — это начало 90‑х. Листьев его спрашивал про творчество, Чебурашку, а тот всю передачу соскальзывал на волнующую его тему — с восторгом рассказывал про Столбуна. Одно время он просто ни о чем другом говорить не хотел. Рассказывал, какой тот гениальный человек, что у него дар».
Вот что о секте пишет «Научный скептицизм» (по ссылке — больше):
…Особо следует остановиться на основном коррекционном методе, используемом в СЭШИ, на ЭПП (электропунктурный прибор). Данная процедура применяется практически ко всем… ЭПП применяется… всеми педагогами, воспитателями, в том числе «воспитателями» — подростками, по собственному усмотрению, с частотой до нескольких раз в неделю у одного ребенка и заключается в точечных раздражениях слабым электротоком различных областей в нижней части тела, преимущественно в межягодичной, околоанальной областях, а также в промежности и на внутренних поверхностях бедер. Следует указать, что данные сведения сообщены обследуемыми учащимися, в то время как В.П.Стрельникова (врач СЭШИ, не имеющая специализированного психиатрического образования, — прим. ред.) указывала лишь на воздействие по акупунктурным точкам… Реакция детей на указанное воздействие однообразна и заключается в ощущении местного слабого болевого раздражения, общей релаксации с последующим более или менее длительным сном, после которого наступает ощущение душевной комфортности с приподнятым настроением в течение нескольких часов.»
Интересно, что обследовавшие школу Столбуна специалисты выдвинули следующую (весьма спорную) гипотезу:
«Механизм данной реакции требует специального исследования. Можно лишь предположить, что раздражение эрогенных зон вызывает определенный суррогат неосознаваемого сексуального удовлетворения, которое у ряда подростков должно формировать желание его повторения, и при отсутствии которого возможно отрицательное изменение настроения, что представляет собой одну из форм психологической зависимости…»
Свидетельство женщины, имевшей несчастье попасть в секту Столбуна будучи ребёнком:
«Меня вдруг снова начали обвинять в бл-дстве, в том, что я «развращаю девочек и мальчиков». Мне говорили, что я «грязно смотрю на мужчин». Меня «выгнали из коллектива», то есть вывезли из интерната и поселили в квартире моего детства, где тогда еще жила моя бабушка (к тому времени она уже была одним из главных идеологов коллектива) и педагог Е.Е.
Меня все прокляли, все, с кем я дружила, играла в театре, пела песни, ходила в походы.
Мне объявили бойкот. Я жила в изоляции от всех примерно месяц с одним приставленным ко мне педагогом Е.Е.. Она меня лечила (стучала и слоила (это то самое битьё током в околоанальную область)), а также каждый день меня била руками, ногами, своей палкой (она была инвалидом), таскала за волосы, кричала на меня.
Я ее ненавидела. Помню, что от ненависти у меня пропадал голос, и я могла лишь шептать. Считалось, что тихий голос признак повышенной агрессии. Поэтому за тихий голос я снова и снова получала по морде. Кстати, не могу сейчас не согласиться с тем, что тихий голос это признак повышенного агрессивного фона. Бабушка мне тоже говорила, что она меня ненавидит, потому что я «развратная и фашистка». Они вместе набирали телефон моей мамы, которая тогда была в Ленинграде, и заставляли меня ей говорить, что я сволочь и фашистка, что я ничтожество, и что я так больше не буду».
История со Столбуном всплыла из-за недавних выборов в Мосгордуму. Одним из кандидатов была Валерия Касамара. Любовник и отец её детей Марк Урнов — декан Высшей школы экономики (ВШЭ), он был одним из организаторов этой секты. Его официальная жена — Ирина Чедия, а её дочь — Анна Чедия стала жертвой секты.
Анна в интервью МБХ медиа рассказывает:
«Конечно, какая мистика в том, чтобы медикаментозными препаратами, побоями и просто постоянными унижениями „гасить агрессию“ людей, мнение которых не совпадает с его мнением, — говорит Анна. — Слова „гасить агрессию“ я потом слышала и от Касамары; она усвоила весь этот сектантский вокабуляр и методы от Марка Урнова и внедряет это в высшем учебном заведении, где учится молодежь. Собственно, и Марк там работает».
Дочь Эдуарда Успенского Татьяна попала в коммуну Столбуна в 1980 году, когда ей было 11 лет.
«Столбун был страшненьким маленьким дядечкой. Каждый раз, когда я туда ездила, я цепенела. Он каждого разбирал, мог и публично, допустим, вы сидите в «высокомерной» позе или у вас зажатость, это признаки высокомерия, агрессии, — рассказывает Татьяна. — Постепенно людям внушалось, что у них великие проблемы, а потом, когда я выросла, я поняла, что это выеденного яйца не стоит. И люди понимали, что без Виктора Давыдовича их ждет крах, и все больше впадали в зависимость от него».
Каждое лето дети с утра до ночи работали на полях в Московской области, в учебное время занимались в своих московских и подмосковных школах. «Эти поля я никогда не забуду, эти гектары полей, картошка, свекла, капуста, в любую погоду — дождь, солнце, и мы в этих грядках копаемся», — рассказывает Татьяна Успенская. В то время Столбун привел в коллектив малолетних хулиганов из детской комнаты милиции на исправление. А в 1983-м Столбун по какой-то причине перевез коллектив в Душанбе. Учились в местной школе, жили на маленькой квартире Дины Чедия, 20 детей спали на полу, хулиганов уже не было. Летом того года коллектив снова вернулся в Московскую область, опять работали на полях. А взрослые работали в лабораториях и педагогами, посторонние приезжали на лечение. 14-летняя Татьяна тогда закончила восьмой класс.
«Меня никогда не били, потому что они уже тогда понимали, как для них важен мой папа, хоть денежные отношения начались позже, — рассказывает Татьяна Успенская. — В детском коллективе была жестокая борьба за власть: ругает Столбун какого-то ребенка, весь коллектив боится. Как при Сталине, тут же от него все отворачиваются, начинается травля, а в этом нужно было жить.
Я уже не могла, поэтому через полгода я сбежала. Мы жили примерно в 150 километрах от Москвы, меня и двоих мальчиков послали за продуктами. Я купила билет на электричку, посадила мальчишек в автобус, а сама побежала на электричку скорее. Доехала до Москвы, у меня даже на метро денег не было, насобирала у прохожих, а оттуда до дома в Клязьме, все свои вещи оставила в коллективе».
С самим Эдуардом Успенским столбуновцы вели себя аккуратно. Лечили от алкоголизма и просили о помощи. Успенский приводил в секту новых людей, в том числе известных, часто рассказывал о «революционном» методе журналистам. Иногда писатель показывал Столбуну, что может обойтись без коллектива, но через какое-то время к нему домой приезжали лояльные люди «попить чай» и пытались наладить отношения и уговорить вернуться. С 90-х Успенский был «меценатом» секты.
Даже когда после смерти Столбуна в 2005 году вскрылось, что «главный» спал с женщинами из коллектива и они в большом количестве рожали ему детей, а воспитанников били, Успенский, по словам дочери, оставался с сектой.
«Отец сам был тоталитарным человеком, деспотичным, властным. Любой властный человек одержим сверхидеей, — говорит Успенская. — А нашу семью Столбун в результате не скрепил, а развалил, все закончилось плохо».