Мой народ
10 октября, 2023 12:06 пп
Валерий Зеленогорский
Igor Brodsky поделился
Валерий Зеленогорский, 15 июль 2014 г. :
Человек рождается не выбирая себе родителей, место жительства, страну и общественный строй, все случайно.
Но есть обстоятельства непреодолимой силы, я никогда не мог бы быть шведом, зулусом или кубанским казаком, в моем геноме обязательно есть верблюды, но никогда не могло быть кенгуру.
В доме, где я вырос, не было ни одной еврейской вещи, я не видел своих бабушек и дедушек, в моем доме никто не молился и не читал талмуд. Только в субботу моя мама, парторг цеха, иногда зажигала свечу, и ее свет мне многое открывал. Я рано узнал, что я еврей, одноклассник Зубков в третьем классе объяснил мне, что я ж*д, я не дал ему укусить пирожок с повидлом, а он сказал, что я — ж*д. Я не хотел быть ж***м, я хотел быть русским, как все, и сказал об папе, пришедшим на обед. Моя папа не удивился, он сказал, сынок, я попробую сделать для тебя всё, что возможно, но русским я тебя сделать не могу.
Самым трудным днем в году для меня был Светлый день Пасхи. Все дети выходили во двор с крашеными яйцами, а мы с братом сидели дома, потом мама стала и для нас красить яйца. Но наши яйца были, видимо, не совсем правильными, с нами никто не хотел биться, кроме башкир Башкировых.
Со временем я привык быть евреем, и до сих пор меня это не обременяет. Я не горжусь, но и не прячусь, не замираю услышав анекдот про Рабиновичей. Но когда в войну Судного дня (я служил в армии) ко мне подошел командир роты Смирнов и похлопал меня по спине, я был горд.
Сегодня я со своим народом. Я желаю мира народу Израиля.
Валерий Зеленогорский
Igor Brodsky поделился
Валерий Зеленогорский, 15 июль 2014 г. :
Человек рождается не выбирая себе родителей, место жительства, страну и общественный строй, все случайно.
Но есть обстоятельства непреодолимой силы, я никогда не мог бы быть шведом, зулусом или кубанским казаком, в моем геноме обязательно есть верблюды, но никогда не могло быть кенгуру.
В доме, где я вырос, не было ни одной еврейской вещи, я не видел своих бабушек и дедушек, в моем доме никто не молился и не читал талмуд. Только в субботу моя мама, парторг цеха, иногда зажигала свечу, и ее свет мне многое открывал. Я рано узнал, что я еврей, одноклассник Зубков в третьем классе объяснил мне, что я ж*д, я не дал ему укусить пирожок с повидлом, а он сказал, что я — ж*д. Я не хотел быть ж***м, я хотел быть русским, как все, и сказал об папе, пришедшим на обед. Моя папа не удивился, он сказал, сынок, я попробую сделать для тебя всё, что возможно, но русским я тебя сделать не могу.
Самым трудным днем в году для меня был Светлый день Пасхи. Все дети выходили во двор с крашеными яйцами, а мы с братом сидели дома, потом мама стала и для нас красить яйца. Но наши яйца были, видимо, не совсем правильными, с нами никто не хотел биться, кроме башкир Башкировых.
Со временем я привык быть евреем, и до сих пор меня это не обременяет. Я не горжусь, но и не прячусь, не замираю услышав анекдот про Рабиновичей. Но когда в войну Судного дня (я служил в армии) ко мне подошел командир роты Смирнов и похлопал меня по спине, я был горд.
Сегодня я со своим народом. Я желаю мира народу Израиля.