«Мог ли еврей стать президентом России?»
15 августа, 2023 8:50 дп
Глеб Пьяных, Игорь Свинаренко
Глеб Пьяных:
БОРИС НЕМЦОВ — ПРЕЗИДЕНТ РОССИИ
Продолжение диалога Белковского и Свинаренко. (начало здесь)
Свинаренко: Немцов считал Украину оплотом свободы. А ты?
Белковский: Конечно, и я считаю. Любая страна, которая не боится царя… В которой нет сакрального страха перед властью – какой есть у нас в РФ…
— То есть всякий народ, который ведет себя, как евреи, имеет хорошие перспективы, так?
Белковский: Ничего подобного! Нет больших лизоблюдов и адептов царской власти, чем евреи. Евреи всегда принимают форму того государства, в котором они живут.
— Немцов – еврей…
Белковский: Да ну что ты, он же наш, русский!
— Ты думаешь?
Белковский: Конечно! По характеру более русского человека, чем он, — не было.
— Но он не пил водки.
Белковский: Коньяк пил в промышленных количествах. Я сам с ним немало коньяка выпил.
— Но в нем не было русской обреченности, не было мрачности это русской. Безысходности…
Белковский: Было в нем это всё.
— Ты настаиваешь на этом?
Белковский: Я на этом настаиваю. Это я знаю из опыта личного общения. Мы не были с ним друзьями — я не хочу быть неправильно понятым, я не напрашиваюсь к покойному в друзья. Но мы с ним много общались. Боря, когда неожиданно стал губером (Нижегородской области. — F) в 32 года…
— Еврей при губернаторе – два в одном флаконе.
Белковский: Да. Он понял тогда: чтобы выжить в этой аппаратной системе русской, нужно прикидываться глупее, чем ты есть.
— Come on! В смысле: «Кончай! Ты что!»
Белковский: И часто ему это хорошо удавалось.
— Это ты про его идею – пересесть на «Волги»?
Белковский: Я про его общение с представителями бюрократического класса. Иногда это транслировалось и на людей, не принадлежащим к этому классу. И люди, которые неглубоко анализировали Борю, считали, что он глуповат. Но нет, он не был глуповат. Совершенно! Когда он выпивал первые 150 коньяку, с него эта маска легковесная неумного человека – полностью сползала, он становился самим собой, он высказывался очень глубоко по многим вопросам. В нем, конечно, обреченность была…
Свинаренко: И вот еще вопрос: мог ли еврей стать президентом России. Он верил, что мог. А ты что думаешь?
Белковский: Да, мог! Русская политика очень космополитична.
Свинаренко: Я смотрю, ты это просто на себя примеряешь! Вот оно что! И потому уговариваешь себя, что это возможно!
Белковский: Что я могу на себя примерять? Я – ничтожество…
Свинаренко: Нет, ты хочешь стать президентом и примеряешь эту ситуацию с еврейством на себя.
Белковский: Я хочу стать президентом, безусловно! Но я дожил до того момента, когда я понял, что этого, к сожалению, никогда не случится… Но за мою жизнь физическую я видел трех евреев, которые были кумирами русских патриотов.
Свинаренко: Это Гиркин и еще кто?
Белковский: Я про то время, когда Гиркина еще не было. Это другое поколение: Андропов, Примаков и Жириновский. Причем Андропов реально был первым лицом государства, Примаков – вторым, а Жириновский мог бы стать первым. Если б захотел. Но он сам слился.
Свинаренко: Кстати, а как Андропов, инвалид пятой группы, проник в КГБ?
Белковский: Смотри. Мать его – Евгения Карловна Файнштейн.
Свинаренко: И это же был ни для кого не секрет.
Белковский: Нет. Есть люди, которые ценят мое литературное дарование. Это ты. Один из немногих.
Свинаренко: Не буду этого скрывать.
Белковский: Ты опубликовал мой рассказ «Зюльт» в журнале «Медведь». В котором активно обсуждается именно эта тема.
Свинаренко: Ну, я подзабыл тот сюжет. Наверно, потому, что я не так много думаю про евреев — как может показаться человеку, плохо знакомому с украинскими космополитами.
Белковский: Я-то про евреев думаю постоянно – как бы от них отделаться. Там, в том рассказе, было про то, что Брежнев реально предотвратил мировую войну. И что он был женат на еврейке.
Свинаренко: У него все больше достоинств обнаруживается с течением времени.
Белковский: И вот Андропов становится во главе КГБ по поручению Брежнева.
Свинаренко: Его на это уболтала его еврейская жена.
Белковский: Он доверял Андропову — тот же не был кагэбэшником. Он был партийным работником, и должность его была завотделом ЦК КПСС по связям с братскими компартиями.
Свинаренко: Вот где бабки-то пилились! Валюта причём!
Белковский: И Брежнев отправил его в КГБ, чтоб тот контролировал спецслужбы и они б не сделали то, что Семичастный сделал с Хрущевым. Так что там с евреями все было отлично. И вот я тебе говорю: в России еврей может прийти к власти. Потому что русский народ – не антисемитский. Он абсолютно космополитичен, вот как ты.
Свинаренко: Я народ по этой шкале не замерял, но доверяю твоему глазомеру.
Белковский: Антисемитизм в России – это такое элитное развлечение. А в народе реально его нет.
Свинаренко: А погромы, а черносотенцы?
Белковский: Это все было на Украине. Вот там антисемитизм есть! Уже по этому критерию Украина — не Россия.
Свинаренко: Оставлю это утверждение на твоей совести.
Белковский: Но вот я дожил до того дня, когда евреи захватили ВСЮ власть на Украине. Не знаю, является ли Порошенко Вальцманом, как говорят некоторые. Сам я ничего еврейского в нем не видел. Но то, что премьер и спикер еврейского происхождения, – это очевидно.
— Это хорошо или плохо? Не могу тебя понять. Объясни.
Белковский: Мне как еврею – хорошо. Это доказывает, что евреи проникли везде.
— А нам это хорошо или нет?
Белковский: Нам – это кому?
— Гоям.
Белковский: Конечно. Плохо, когда евреи тайно правят миром! Тогда с них взятки гладки. А когда евреи правят миром явно, им можно предъявить что-нибудь. Так что гои должны быть заинтересованы в том, чтоб формальное соответствовало фактическому. Чтоб можно было спросить: «Вы что там направили?» А то ж если тайно – то им ничего не предъявишь. Выставят фронтменами лохов каких-то, а сами правят тайно и выгодоприобретают. Творят полный беспредел, а отвечают другие.
Свинаренко: А в Кремле слишком много гоев, и потому получается какая-то херня…
Белковский: Не, там много довольно евреев. Половину там составляют евреи и геи.
Свинаренко: Это разные множества или..?
Белковский: Иногда совпадающие.
Свинаренко: Так вот кто нами руководит… Голубые евреи!
Белковский: Они, собственно, и организовали эту кампанию по запрету пропаганды гомосексуализма. Чтобы ограничить конкуренцию. Если геями будут все – то все и пойдут в Кремль работать.
Свинаренко: А Кремль-то не резиновый.
Белковский: Не резиновый абсолютно
Глеб Пьяных, Игорь Свинаренко
Глеб Пьяных:
БОРИС НЕМЦОВ — ПРЕЗИДЕНТ РОССИИ
Продолжение диалога Белковского и Свинаренко. (начало здесь)
Свинаренко: Немцов считал Украину оплотом свободы. А ты?
Белковский: Конечно, и я считаю. Любая страна, которая не боится царя… В которой нет сакрального страха перед властью – какой есть у нас в РФ…
— То есть всякий народ, который ведет себя, как евреи, имеет хорошие перспективы, так?
Белковский: Ничего подобного! Нет больших лизоблюдов и адептов царской власти, чем евреи. Евреи всегда принимают форму того государства, в котором они живут.
— Немцов – еврей…
Белковский: Да ну что ты, он же наш, русский!
— Ты думаешь?
Белковский: Конечно! По характеру более русского человека, чем он, — не было.
— Но он не пил водки.
Белковский: Коньяк пил в промышленных количествах. Я сам с ним немало коньяка выпил.
— Но в нем не было русской обреченности, не было мрачности это русской. Безысходности…
Белковский: Было в нем это всё.
— Ты настаиваешь на этом?
Белковский: Я на этом настаиваю. Это я знаю из опыта личного общения. Мы не были с ним друзьями — я не хочу быть неправильно понятым, я не напрашиваюсь к покойному в друзья. Но мы с ним много общались. Боря, когда неожиданно стал губером (Нижегородской области. — F) в 32 года…
— Еврей при губернаторе – два в одном флаконе.
Белковский: Да. Он понял тогда: чтобы выжить в этой аппаратной системе русской, нужно прикидываться глупее, чем ты есть.
— Come on! В смысле: «Кончай! Ты что!»
Белковский: И часто ему это хорошо удавалось.
— Это ты про его идею – пересесть на «Волги»?
Белковский: Я про его общение с представителями бюрократического класса. Иногда это транслировалось и на людей, не принадлежащим к этому классу. И люди, которые неглубоко анализировали Борю, считали, что он глуповат. Но нет, он не был глуповат. Совершенно! Когда он выпивал первые 150 коньяку, с него эта маска легковесная неумного человека – полностью сползала, он становился самим собой, он высказывался очень глубоко по многим вопросам. В нем, конечно, обреченность была…
Свинаренко: И вот еще вопрос: мог ли еврей стать президентом России. Он верил, что мог. А ты что думаешь?
Белковский: Да, мог! Русская политика очень космополитична.
Свинаренко: Я смотрю, ты это просто на себя примеряешь! Вот оно что! И потому уговариваешь себя, что это возможно!
Белковский: Что я могу на себя примерять? Я – ничтожество…
Свинаренко: Нет, ты хочешь стать президентом и примеряешь эту ситуацию с еврейством на себя.
Белковский: Я хочу стать президентом, безусловно! Но я дожил до того момента, когда я понял, что этого, к сожалению, никогда не случится… Но за мою жизнь физическую я видел трех евреев, которые были кумирами русских патриотов.
Свинаренко: Это Гиркин и еще кто?
Белковский: Я про то время, когда Гиркина еще не было. Это другое поколение: Андропов, Примаков и Жириновский. Причем Андропов реально был первым лицом государства, Примаков – вторым, а Жириновский мог бы стать первым. Если б захотел. Но он сам слился.
Свинаренко: Кстати, а как Андропов, инвалид пятой группы, проник в КГБ?
Белковский: Смотри. Мать его – Евгения Карловна Файнштейн.
Свинаренко: И это же был ни для кого не секрет.
Белковский: Нет. Есть люди, которые ценят мое литературное дарование. Это ты. Один из немногих.
Свинаренко: Не буду этого скрывать.
Белковский: Ты опубликовал мой рассказ «Зюльт» в журнале «Медведь». В котором активно обсуждается именно эта тема.
Свинаренко: Ну, я подзабыл тот сюжет. Наверно, потому, что я не так много думаю про евреев — как может показаться человеку, плохо знакомому с украинскими космополитами.
Белковский: Я-то про евреев думаю постоянно – как бы от них отделаться. Там, в том рассказе, было про то, что Брежнев реально предотвратил мировую войну. И что он был женат на еврейке.
Свинаренко: У него все больше достоинств обнаруживается с течением времени.
Белковский: И вот Андропов становится во главе КГБ по поручению Брежнева.
Свинаренко: Его на это уболтала его еврейская жена.
Белковский: Он доверял Андропову — тот же не был кагэбэшником. Он был партийным работником, и должность его была завотделом ЦК КПСС по связям с братскими компартиями.
Свинаренко: Вот где бабки-то пилились! Валюта причём!
Белковский: И Брежнев отправил его в КГБ, чтоб тот контролировал спецслужбы и они б не сделали то, что Семичастный сделал с Хрущевым. Так что там с евреями все было отлично. И вот я тебе говорю: в России еврей может прийти к власти. Потому что русский народ – не антисемитский. Он абсолютно космополитичен, вот как ты.
Свинаренко: Я народ по этой шкале не замерял, но доверяю твоему глазомеру.
Белковский: Антисемитизм в России – это такое элитное развлечение. А в народе реально его нет.
Свинаренко: А погромы, а черносотенцы?
Белковский: Это все было на Украине. Вот там антисемитизм есть! Уже по этому критерию Украина — не Россия.
Свинаренко: Оставлю это утверждение на твоей совести.
Белковский: Но вот я дожил до того дня, когда евреи захватили ВСЮ власть на Украине. Не знаю, является ли Порошенко Вальцманом, как говорят некоторые. Сам я ничего еврейского в нем не видел. Но то, что премьер и спикер еврейского происхождения, – это очевидно.
— Это хорошо или плохо? Не могу тебя понять. Объясни.
Белковский: Мне как еврею – хорошо. Это доказывает, что евреи проникли везде.
— А нам это хорошо или нет?
Белковский: Нам – это кому?
— Гоям.
Белковский: Конечно. Плохо, когда евреи тайно правят миром! Тогда с них взятки гладки. А когда евреи правят миром явно, им можно предъявить что-нибудь. Так что гои должны быть заинтересованы в том, чтоб формальное соответствовало фактическому. Чтоб можно было спросить: «Вы что там направили?» А то ж если тайно – то им ничего не предъявишь. Выставят фронтменами лохов каких-то, а сами правят тайно и выгодоприобретают. Творят полный беспредел, а отвечают другие.
Свинаренко: А в Кремле слишком много гоев, и потому получается какая-то херня…
Белковский: Не, там много довольно евреев. Половину там составляют евреи и геи.
Свинаренко: Это разные множества или..?
Белковский: Иногда совпадающие.
Свинаренко: Так вот кто нами руководит… Голубые евреи!
Белковский: Они, собственно, и организовали эту кампанию по запрету пропаганды гомосексуализма. Чтобы ограничить конкуренцию. Если геями будут все – то все и пойдут в Кремль работать.
Свинаренко: А Кремль-то не резиновый.
Белковский: Не резиновый абсолютно