МАМА И КАРП
10 мая, 2018 7:26 дп
Tanya Loskutova
Я — девочка. А мама — мама. Стоим в очереди за карпом.
Нам уже дали что-то скользкое, огромное, чего я точно не буду есть .
Из картонной обёртки это капает в авоську, которую я растопыриваю для мамы. Я так
помогаю.
Мы не уходим, потому что мама боится, что, если я сделаю шаг, я прижмусь к ЭТОМУ
животом. И мама больше не скажет, что»одевает Таньку, как куклу «.
Пока мне натекло только в сандалии.
Я не жалуюсь, потому что за нами тоже интересно.
Вечером мама скажет моей бабушке: «А за нами стоит милый такой мужчина с
простым еврейским лицом. Тоже за карпом…»
— Гой, — спросит бабушка, клюнувшая на слово
«простым «.
Я не помню, что сказала мама. Наверное, то же, что и всегда. Потому что и вопрос у
бабушки был один и тот же.
А в очереди тоже как всегда. Мужчина жалуется, он просил «больше», а ему дали…
Тогда продавщица кричит так громко, как Зара Кадзаева из моего класса, когда
читает на утреннике стихотворение Джамбула.
Про двух соколов .
Она кричит:
«Ах ты , жидовская морда, всё-то вам побольше, всё вам получше, не угомонитесь
никак!…»
Тут моя маленькая, грациозная мама вырывает авоську из моих рук, высоко, по-балетному, подпрыгивает над прилавком и швыряет истекающего вонючей водой карпа через прилавок.
Врать не буду. Попала ли она, куда метила, не знаю. Потому что зажмурилась.
А разожмурилась, когда продавщица одной рукой вытирала лицо, а другой — трясла в
в воздухе НАШИМ карпом и миролюбиво обращалась к мужчине с простым еврейским
лицом:»Вот видите — дамочка на вид культурная, а как карпа в харю — так хуже Пашки из бакалеи!..»
Почти сухой карп перекочевал в руки того, кто за нами. Что было справедливо: даже
без неизвестно откуда взявшейся воды наш карп был огромен!
Мои косички, плащ, нос и глаза мама привела в порядок уже на улице.
При этом хохотала, как сумасшедшая, и говорила:
«Ну, слава богу, есть что бабке рассказать, а то сидит там одна, про политику читает, и про свою золовку который год думает — гейка или не гейка. По имени — вроде да, а как в гости придешь — так нет…
Tanya Loskutova
Я — девочка. А мама — мама. Стоим в очереди за карпом.
Нам уже дали что-то скользкое, огромное, чего я точно не буду есть .
Из картонной обёртки это капает в авоську, которую я растопыриваю для мамы. Я так
помогаю.
Мы не уходим, потому что мама боится, что, если я сделаю шаг, я прижмусь к ЭТОМУ
животом. И мама больше не скажет, что»одевает Таньку, как куклу «.
Пока мне натекло только в сандалии.
Я не жалуюсь, потому что за нами тоже интересно.
Вечером мама скажет моей бабушке: «А за нами стоит милый такой мужчина с
простым еврейским лицом. Тоже за карпом…»
— Гой, — спросит бабушка, клюнувшая на слово
«простым «.
Я не помню, что сказала мама. Наверное, то же, что и всегда. Потому что и вопрос у
бабушки был один и тот же.
А в очереди тоже как всегда. Мужчина жалуется, он просил «больше», а ему дали…
Тогда продавщица кричит так громко, как Зара Кадзаева из моего класса, когда
читает на утреннике стихотворение Джамбула.
Про двух соколов .
Она кричит:
«Ах ты , жидовская морда, всё-то вам побольше, всё вам получше, не угомонитесь
никак!…»
Тут моя маленькая, грациозная мама вырывает авоську из моих рук, высоко, по-балетному, подпрыгивает над прилавком и швыряет истекающего вонючей водой карпа через прилавок.
Врать не буду. Попала ли она, куда метила, не знаю. Потому что зажмурилась.
А разожмурилась, когда продавщица одной рукой вытирала лицо, а другой — трясла в
в воздухе НАШИМ карпом и миролюбиво обращалась к мужчине с простым еврейским
лицом:»Вот видите — дамочка на вид культурная, а как карпа в харю — так хуже Пашки из бакалеи!..»
Почти сухой карп перекочевал в руки того, кто за нами. Что было справедливо: даже
без неизвестно откуда взявшейся воды наш карп был огромен!
Мои косички, плащ, нос и глаза мама привела в порядок уже на улице.
При этом хохотала, как сумасшедшая, и говорила:
«Ну, слава богу, есть что бабке рассказать, а то сидит там одна, про политику читает, и про свою золовку который год думает — гейка или не гейка. По имени — вроде да, а как в гости придешь — так нет…