Людочка
2 ноября, 2022 7:21 пп
Мэйдэй
Виктория Ивлева:
воспоминания о Лисичанске
Утром в маленькую церковь Христиан Веры Евангельской в Ясногорке (это небольшой поселок рядом с Краматорском) приезжает автобус «Ангелов Спасения», на полу в автобусе неподвижно лежит на матрасе старая женщина. Знаю про нее: из села Приволье, что в нескольких километрах от Лисичанска, инсульт, зовут Людочка, волонтеры должны были вывезти еще несколько дней назад. Несколько дней назад и приехали, но забрать смогли только дочку с детьми. Инсультную Людочку, для которой была нужна специальная перевозка, пришлось оставить в доме с мужем. Война приближалась, Приволье закрыли, проехать туда могли только военные и полиция. Людочкина дочка методично обзванивала всех подряд, умоляя вывезти маму. Волонтеры звонили военным и полиции. Мама все это время лежала на полу, стонала и слушала звуки взрывов.
И вот вывезли.
Ее переносят в комнату, мы с церковной сестрой Сашей вытаскиваем из-под Людочки грязный провонявший нечистотами матрас, снимаем набрякший памперс, я беру влажные салфетки и начинаю протирать ее старое немощное тело. Людочка стонет.
— Людочка, ну ведь так лучше? — спрашиваю.
Стон.
— Моргните, если лучше.
Моргает.
Я вытираю ее салфетками дальше, парализованная рука с грязными ногтями не разжимается, приходится так и оставить.
Сестра Саша виртуозно поворачивает Людочку на бок.
Мы надеваем на нее чистую рубашку, Людочка опять стонет.
Сестра Саша говорит:
— Смотрите, как у нее волосы все свалялись на затылке.
Находим ножницы. Сестра Саша придерживает голову, начинаю тихо, прядку за прядкой, обрезать колтуны – как у старой собаки.
Кажется, освобожденной голове становится полегче.
Людочка засыпает. Спит она совсем неслышно.
Одна женщина, ночевавшая на соседнем матрасе, говорит вдруг:
— Вот ведь, как вы нами-то не брезгуете!
Я отшучиваюсь. Журналистика ведь вообще профессия не для брезгливых, а волонтерство, особенно вот такое, полевое, и подавно. Да и как же брезговать, думаю я про себя, когда вы все тут, в этой комнате, на этих матрасах, в этом внезапном движении, в этих внезапных смертях и неожиданной гибели оказались по вине моей страны, как же брезговать-то…
На следующее утро Людочку увозят к дочери.
У нее на руках она и умрет через пять дней.
Мэйдэй
Виктория Ивлева:
воспоминания о Лисичанске
Утром в маленькую церковь Христиан Веры Евангельской в Ясногорке (это небольшой поселок рядом с Краматорском) приезжает автобус «Ангелов Спасения», на полу в автобусе неподвижно лежит на матрасе старая женщина. Знаю про нее: из села Приволье, что в нескольких километрах от Лисичанска, инсульт, зовут Людочка, волонтеры должны были вывезти еще несколько дней назад. Несколько дней назад и приехали, но забрать смогли только дочку с детьми. Инсультную Людочку, для которой была нужна специальная перевозка, пришлось оставить в доме с мужем. Война приближалась, Приволье закрыли, проехать туда могли только военные и полиция. Людочкина дочка методично обзванивала всех подряд, умоляя вывезти маму. Волонтеры звонили военным и полиции. Мама все это время лежала на полу, стонала и слушала звуки взрывов.
И вот вывезли.
Ее переносят в комнату, мы с церковной сестрой Сашей вытаскиваем из-под Людочки грязный провонявший нечистотами матрас, снимаем набрякший памперс, я беру влажные салфетки и начинаю протирать ее старое немощное тело. Людочка стонет.
— Людочка, ну ведь так лучше? — спрашиваю.
Стон.
— Моргните, если лучше.
Моргает.
Я вытираю ее салфетками дальше, парализованная рука с грязными ногтями не разжимается, приходится так и оставить.
Сестра Саша виртуозно поворачивает Людочку на бок.
Мы надеваем на нее чистую рубашку, Людочка опять стонет.
Сестра Саша говорит:
— Смотрите, как у нее волосы все свалялись на затылке.
Находим ножницы. Сестра Саша придерживает голову, начинаю тихо, прядку за прядкой, обрезать колтуны – как у старой собаки.
Кажется, освобожденной голове становится полегче.
Людочка засыпает. Спит она совсем неслышно.
Одна женщина, ночевавшая на соседнем матрасе, говорит вдруг:
— Вот ведь, как вы нами-то не брезгуете!
Я отшучиваюсь. Журналистика ведь вообще профессия не для брезгливых, а волонтерство, особенно вот такое, полевое, и подавно. Да и как же брезговать, думаю я про себя, когда вы все тут, в этой комнате, на этих матрасах, в этом внезапном движении, в этих внезапных смертях и неожиданной гибели оказались по вине моей страны, как же брезговать-то…
На следующее утро Людочку увозят к дочери.
У нее на руках она и умрет через пять дней.