«Любишь ли ты музыку, братец?..»
21 января, 2023 10:30 дп
Евгения Лещинская
Евгения Лещинская:
Всякий раз, когда я слышу глубокомысленные размышления про культур-мультурку и влияние ея на народонаселение, вспоминаю прелюбопытный факт.
Жил-был в начале прошлого века в России Василий Иванович Ребиков. Инженер. Подвижник. Человечище. Бросил вызов иностранным фирмам, выпускавшим граммофоны и грампластинки, всяким там Берлинерам и Джонсонам. Решил создать истинно российскую музыкальную машину!
Увлек идеей прогрессивных петербургских коммерсантов, ссудивших немалые средства на организацию дела, вложил собственные деньги. На Фонтанке выросла граммофонная фабрика «Товарищество». Развернулись широко, закупили станки и оборудование, построили гальванический цех, прессы, мастерскую для сборки чудесных аппаратов, кабинет записи голосов и личную лабораторию изобретателя.
Ставили акустические опыты, придумали специальные иглы. Окрыленные благородной идеей, всё подчинили великой цели: облагородить «простого человека», сделать доступным для него «наш российский граммофон».
Как-то, в момент душевного порыва, Ребиков спросил своего извозчика:
— Любишь ли ты музыку, братец?
— Нет, барин, — ответил тот мрачно.- Я непьющий.
Кстати, эпопея, как и следовало ожидать, закончилась банкротством, судом, распродажей дела с молотка.
Как заметил бы писатель-почвенник: и в этом, как в капле воды…
Евгения Лещинская
Евгения Лещинская:
Всякий раз, когда я слышу глубокомысленные размышления про культур-мультурку и влияние ея на народонаселение, вспоминаю прелюбопытный факт.
Жил-был в начале прошлого века в России Василий Иванович Ребиков. Инженер. Подвижник. Человечище. Бросил вызов иностранным фирмам, выпускавшим граммофоны и грампластинки, всяким там Берлинерам и Джонсонам. Решил создать истинно российскую музыкальную машину!
Увлек идеей прогрессивных петербургских коммерсантов, ссудивших немалые средства на организацию дела, вложил собственные деньги. На Фонтанке выросла граммофонная фабрика «Товарищество». Развернулись широко, закупили станки и оборудование, построили гальванический цех, прессы, мастерскую для сборки чудесных аппаратов, кабинет записи голосов и личную лабораторию изобретателя.
Ставили акустические опыты, придумали специальные иглы. Окрыленные благородной идеей, всё подчинили великой цели: облагородить «простого человека», сделать доступным для него «наш российский граммофон».
Как-то, в момент душевного порыва, Ребиков спросил своего извозчика:
— Любишь ли ты музыку, братец?
— Нет, барин, — ответил тот мрачно.- Я непьющий.
Кстати, эпопея, как и следовало ожидать, закончилась банкротством, судом, распродажей дела с молотка.
Как заметил бы писатель-почвенник: и в этом, как в капле воды…