Лена, ехай со мной в столицу, я — член «Единой России»
14 мая, 2022 10:16 дп
Валерий Зеленогорский
Igor Brodsky поделился
Валерий Зеленогорский:
Ноктюрн из глубин народных.
Не хотелось никого обижать, но все москвичи — керогазы (в оригинале созвучное слово, за которое сразу бан на 30 суток).
Вот я из Засранска. И я не на розовом коне приехала в Москву, я теперь пью шабли и знаю какой сорт сотерна заказывать к фуа-гра. Дома я пила пиво на набережной из кеглей (это такая бочечка на три литра) с рыбкой, и там, в бильярдной, мой Коля мне сказал: «Лена, ехай со мной в столицу, я — член «Единой России», а партии требуются наши горячие сердца и крепкие руки.»
Я не поверила сперва, но потом я пробила его, все оказалось правдой, его взяли в кадровый резерв, и он теперь большая шишка.
Мы живем на Петровке, на Большом Каретном, и мои дети гуляют с няней-москвичкой в саду Эрмитаж, наш водитель — кандидат наук по физике твердого тела, открывает мне двери и изгибается передо мной, как интеграл.
Мы имеем ложу в Большом и Коля Цискаридзе присылает нам открытки на Новой Год, а на Дне Рождения моего, он станцевал в «Ле Маре» тридцать два фуэте на столе, у него самый высокий прыжок в мире, и мы это ценим.
У нас дача в Форте-дей-Марми, а в доме три тайки стирают нам майки, делают массаж, короче, делают нам все, что мы захотим.
Мой Коля — за-ла-той, любит меня, как бешеный, детей обожает, все в дом, староста прихода в Тропарево, отлил колокола в свой деревушке под Засранском, ездил два раза за Благодатным Огнем в Иерусалим, это он подарил часы Кириллу, но это закрытая информация.
Сейчас у нас траблы, Коля под домашним арестом, какие-то евреи запутали его, но Бог их покарает, ведь партия своих не бросает.
Я сейчас у мамки в Засранске, живу затворницей, не с кем общаться, одна рвань и пьянь, все норовят денег одолжить, а я не даю, нечего народишко баловать, бери удочку и лови, Волга всех прокормит.
К Пасхе, думаю, все рассосется, я вернусь в Москву на белом коне, на летящем коне, та, что грезилась мне, улетает от меня, улетает… Коля мой любит эту песню, когда мы пьем пиво с рыбкой, а потом я бегу по нашему участку леса Шульцево, и он догоняет меня, и валит, и так мне сладко под ним, под моим медведем, ну вы понимаете…
Валерий Зеленогорский
Igor Brodsky поделился
Валерий Зеленогорский:
Ноктюрн из глубин народных.
Не хотелось никого обижать, но все москвичи — керогазы (в оригинале созвучное слово, за которое сразу бан на 30 суток).
Вот я из Засранска. И я не на розовом коне приехала в Москву, я теперь пью шабли и знаю какой сорт сотерна заказывать к фуа-гра. Дома я пила пиво на набережной из кеглей (это такая бочечка на три литра) с рыбкой, и там, в бильярдной, мой Коля мне сказал: «Лена, ехай со мной в столицу, я — член «Единой России», а партии требуются наши горячие сердца и крепкие руки.»
Я не поверила сперва, но потом я пробила его, все оказалось правдой, его взяли в кадровый резерв, и он теперь большая шишка.
Мы живем на Петровке, на Большом Каретном, и мои дети гуляют с няней-москвичкой в саду Эрмитаж, наш водитель — кандидат наук по физике твердого тела, открывает мне двери и изгибается передо мной, как интеграл.
Мы имеем ложу в Большом и Коля Цискаридзе присылает нам открытки на Новой Год, а на Дне Рождения моего, он станцевал в «Ле Маре» тридцать два фуэте на столе, у него самый высокий прыжок в мире, и мы это ценим.
У нас дача в Форте-дей-Марми, а в доме три тайки стирают нам майки, делают массаж, короче, делают нам все, что мы захотим.
Мой Коля — за-ла-той, любит меня, как бешеный, детей обожает, все в дом, староста прихода в Тропарево, отлил колокола в свой деревушке под Засранском, ездил два раза за Благодатным Огнем в Иерусалим, это он подарил часы Кириллу, но это закрытая информация.
Сейчас у нас траблы, Коля под домашним арестом, какие-то евреи запутали его, но Бог их покарает, ведь партия своих не бросает.
Я сейчас у мамки в Засранске, живу затворницей, не с кем общаться, одна рвань и пьянь, все норовят денег одолжить, а я не даю, нечего народишко баловать, бери удочку и лови, Волга всех прокормит.
К Пасхе, думаю, все рассосется, я вернусь в Москву на белом коне, на летящем коне, та, что грезилась мне, улетает от меня, улетает… Коля мой любит эту песню, когда мы пьем пиво с рыбкой, а потом я бегу по нашему участку леса Шульцево, и он догоняет меня, и валит, и так мне сладко под ним, под моим медведем, ну вы понимаете…