Куда?
18 ноября, 2020 9:44 дп
Яков Миркин
Яков Миркин:
Наблюдение, надзирательство, кураторство, подведомственность, подконтрольность, подотчетность и, конечно, неотвратимость вместе с очковтирательством.
Мы как отчитывающиеся единицы. Мы как вошедшие в процессы обработки Big Data. Наши карманы как общедоступные. Наши желания как неумеренные. Наши мозги как вещь для кухонного мастерства. Наши перемещения как нежелательные куда-то вбок. Наши тела как состояние готовности к труду и обороне. Мы как кривизна, нуждающаяся в выпрямлении.
Хотя мы еще ворочаемся, когда нас известкуют. Мы пытаемся куда-то пойти, мычим что-то, шевелимся в своих коконах, но на дворе ночь, все спят, никто не подойдет и некому разбудить даже сову.
Значит, ночь на дворе, и мы тоже засыпаем или просто смотрим на реку, связанную льдом и улыбкой мороза.
Но все-таки бьемся на всякий случай.
А вдруг удастся что-то сломать
Яков Миркин
Яков Миркин:
Наблюдение, надзирательство, кураторство, подведомственность, подконтрольность, подотчетность и, конечно, неотвратимость вместе с очковтирательством.
Мы как отчитывающиеся единицы. Мы как вошедшие в процессы обработки Big Data. Наши карманы как общедоступные. Наши желания как неумеренные. Наши мозги как вещь для кухонного мастерства. Наши перемещения как нежелательные куда-то вбок. Наши тела как состояние готовности к труду и обороне. Мы как кривизна, нуждающаяся в выпрямлении.
Хотя мы еще ворочаемся, когда нас известкуют. Мы пытаемся куда-то пойти, мычим что-то, шевелимся в своих коконах, но на дворе ночь, все спят, никто не подойдет и некому разбудить даже сову.
Значит, ночь на дворе, и мы тоже засыпаем или просто смотрим на реку, связанную льдом и улыбкой мороза.
Но все-таки бьемся на всякий случай.
А вдруг удастся что-то сломать