«Кролики — это не только…»
18 декабря, 2016 9:09 пп
Олег Утицин
Олег Утицин:
Ах, как далёк я от науки!
То есть, я, конечно, знаком со всякими учёными мужами… И жёнами.
С некоторыми вместе учились даже. Вот, Виталик, к примеру, из нашего класса. Он любил бабочек и жуков. Как увидит — булавкой хлоп его, и к себе в альбом.
Большим учёным стал. Его Родина вскормила, вспоила и нам даже налила.
Они с супругой жили на кандидатские минимумы, ставили опыты на кроликах, поэтому жрать у них дома были только кушания из крольчатины, а пить — только клюковка. Это настойка на спирту.
Виталик, даже пригласил меня на защиту своей диссертации, по-братски. Я там даже несколько слов понял. Запишите себе, перед девьками фикстулять — «итак и таким образом».
Защита удалась. Клюковки натрескались, конечно. Не подозревая, что отмечали прорыв в науке. Он что-то такое открыл (не скажу, хотя у меня записано и закопано), что его стали звать к себе в престижные университеты японцы, китайцы, немцы (тогда ещё ГДР).
Конечно, его никуда не пускали, подчёркивая — у тебя же 80 рэ в месяц, плюс крольчатина со спиртом, на что мы закрываем глаза. Пока!…
Жена его к тому времени научилась шкурки кроличьи мездрить для пошива советских дамских шуб и манто.
Но Виталика приглашали так настойчиво, что отпустили его для начала в ГДР.
На месяц.
В сопровождении научного консультанта из КГБ, который так проверял лояльность советского учёного к Родине:
— Ну его нах, эти опыты, Виталик, давай лучше видик купим, на Родине впарим, я устрою, чтобы мы опять в Германию поехали, и тогда мы уже купим два видика…
Но Виталик на это не соглашался и вместе с кроликами двигал советскую науку вперёд.
Тогда на Родине его посчитали благонадёжным более или менее и отпустили в загадочную страну Швейцария. На целый месяц — там с кроликами разбираться, по нашему — посоветской науке.
— Блядь! — сказал Виталик, вернувшись и подняв первую рюмку с родимой клюковкой. И повторил, — Блядь! Первым делом я, конечно, сфотографировался на фоне витрины колбасного магазина — вы бы мне не поверили…
Мы посмотрели красивую фотку, выпили, закусили. Колбасы на столе не было.
— Блядь, — сказал Виталик, — я там получал зарплату швейцарской уборщицы. Всё, что выше — удерживала Родина на строительство коммунизма во всём мире.
Как не выпить клюковки за коммунизм во всём мире? И вообще — как не выпить клюковки?!!
— Блядь! — сказал Виталик перед третьим тостом, — Если бы я не купил классный фотоаппарат, музыкальный центр и не объездил бы всю Швейцарию за эти деньги, я мог бы взять «вольво» двухгодичной давности и пригнать его в Москву…
А потом он рассказал романтическую историю про русскую княжну, которая из газет узнала о русском учёном, и пригласила его к себе на приём.
— Мы специально готовились к вашему приезду, — говорила ему княжна на приёме в своём швейцарском замке, — мы отварили картофель, купили селёдки норвежской, вот только с водкой… Русскую не нашли, пришлось польскую покупать. Мы постарались излечить вас от ностальгии по Родине…
— Блядь! — мысленно воскликнул тогда Виталик. — Я же только от этой селёдки с картошкой только вырвался…
Не вырвался, конечно.
Так, одним глазком глянул.
Потом его в Америку пригласили. Но уже надолго. Подписали контракт, где оговаривались и условия проживания семьи. Советские высокопоставленные учёные тоже этот контракт подписали. Но учёные, смотрящие за наукой, в последний момент выпускать всю семью в Америку не стали.
Долгая и гнусная была срань.
Но они уехали.
Созванивались с ним потом.
— Это правда, — спрашивает, — что советских учёных, выехавших, хотят вернуть в бывший Союз, а потом заставят опять в шарашках работать?
— Что за хуйня? Это пропаганда американская, — неуверенно говорил я ему во времена Ельцина.
Виталик приехал тогда в Союз. На несколько дней. Осмотрелся…
Не помню, что пили на той встрече. Другое помню. Спросил его:
— Когда ещё увидимся?
— Никогда, наверное. — сказал он.
Может, это и лучше для науки?
Хотя для какой? Сын его в проекте по стволовым клеткам успешно трудится.
Отжимать недвижимость у АН и торговать учёными степенями они не умеют.
В Сколково такие нужны только для прикрытия воровства денег.
И не один он такой…
Вот они, кролики-то…
.
Олег Утицин
Олег Утицин:
Ах, как далёк я от науки!
То есть, я, конечно, знаком со всякими учёными мужами… И жёнами.
С некоторыми вместе учились даже. Вот, Виталик, к примеру, из нашего класса. Он любил бабочек и жуков. Как увидит — булавкой хлоп его, и к себе в альбом.
Большим учёным стал. Его Родина вскормила, вспоила и нам даже налила.
Они с супругой жили на кандидатские минимумы, ставили опыты на кроликах, поэтому жрать у них дома были только кушания из крольчатины, а пить — только клюковка. Это настойка на спирту.
Виталик, даже пригласил меня на защиту своей диссертации, по-братски. Я там даже несколько слов понял. Запишите себе, перед девьками фикстулять — «итак и таким образом».
Защита удалась. Клюковки натрескались, конечно. Не подозревая, что отмечали прорыв в науке. Он что-то такое открыл (не скажу, хотя у меня записано и закопано), что его стали звать к себе в престижные университеты японцы, китайцы, немцы (тогда ещё ГДР).
Конечно, его никуда не пускали, подчёркивая — у тебя же 80 рэ в месяц, плюс крольчатина со спиртом, на что мы закрываем глаза. Пока!…
Жена его к тому времени научилась шкурки кроличьи мездрить для пошива советских дамских шуб и манто.
Но Виталика приглашали так настойчиво, что отпустили его для начала в ГДР.
На месяц.
В сопровождении научного консультанта из КГБ, который так проверял лояльность советского учёного к Родине:
— Ну его нах, эти опыты, Виталик, давай лучше видик купим, на Родине впарим, я устрою, чтобы мы опять в Германию поехали, и тогда мы уже купим два видика…
Но Виталик на это не соглашался и вместе с кроликами двигал советскую науку вперёд.
Тогда на Родине его посчитали благонадёжным более или менее и отпустили в загадочную страну Швейцария. На целый месяц — там с кроликами разбираться, по нашему — посоветской науке.
— Блядь! — сказал Виталик, вернувшись и подняв первую рюмку с родимой клюковкой. И повторил, — Блядь! Первым делом я, конечно, сфотографировался на фоне витрины колбасного магазина — вы бы мне не поверили…
Мы посмотрели красивую фотку, выпили, закусили. Колбасы на столе не было.
— Блядь, — сказал Виталик, — я там получал зарплату швейцарской уборщицы. Всё, что выше — удерживала Родина на строительство коммунизма во всём мире.
Как не выпить клюковки за коммунизм во всём мире? И вообще — как не выпить клюковки?!!
— Блядь! — сказал Виталик перед третьим тостом, — Если бы я не купил классный фотоаппарат, музыкальный центр и не объездил бы всю Швейцарию за эти деньги, я мог бы взять «вольво» двухгодичной давности и пригнать его в Москву…
А потом он рассказал романтическую историю про русскую княжну, которая из газет узнала о русском учёном, и пригласила его к себе на приём.
— Мы специально готовились к вашему приезду, — говорила ему княжна на приёме в своём швейцарском замке, — мы отварили картофель, купили селёдки норвежской, вот только с водкой… Русскую не нашли, пришлось польскую покупать. Мы постарались излечить вас от ностальгии по Родине…
— Блядь! — мысленно воскликнул тогда Виталик. — Я же только от этой селёдки с картошкой только вырвался…
Не вырвался, конечно.
Так, одним глазком глянул.
Потом его в Америку пригласили. Но уже надолго. Подписали контракт, где оговаривались и условия проживания семьи. Советские высокопоставленные учёные тоже этот контракт подписали. Но учёные, смотрящие за наукой, в последний момент выпускать всю семью в Америку не стали.
Долгая и гнусная была срань.
Но они уехали.
Созванивались с ним потом.
— Это правда, — спрашивает, — что советских учёных, выехавших, хотят вернуть в бывший Союз, а потом заставят опять в шарашках работать?
— Что за хуйня? Это пропаганда американская, — неуверенно говорил я ему во времена Ельцина.
Виталик приехал тогда в Союз. На несколько дней. Осмотрелся…
Не помню, что пили на той встрече. Другое помню. Спросил его:
— Когда ещё увидимся?
— Никогда, наверное. — сказал он.
Может, это и лучше для науки?
Хотя для какой? Сын его в проекте по стволовым клеткам успешно трудится.
Отжимать недвижимость у АН и торговать учёными степенями они не умеют.
В Сколково такие нужны только для прикрытия воровства денег.
И не один он такой…
Вот они, кролики-то…
.