«Коррупция заслуживает международного органа…»
20 августа, 2021 9:14 дп
Мэйдэй
Алексей Навальный:
Алексей Навальный призвал к персональным санкциям в отношении окружения Путина. В статье для британской Guardian, находящийся в заключении оппозиционный российский политик критикует западных лидеров за то, что они не уделяют внимание коррупции во властных российских структурах. По мнению Навального, без санкций против приближенных к Путину чиновников и бизнесменов любая антикоррупционная риторика с Запада будет воспринята как несущественная.
Оригинал статьи на The Guardian на английском языке
Ровно год назад я не умер от отравления химическим оружием, и, похоже, коррупция сыграла не последнюю роль в моем выживании. Поразив государственную систему России, коррупция поразила и спецслужбы. Когда высшее руководство страны занято рэкетом и вымогательством у бизнеса, качество тайных операций неизбежно страдает. Группа агентов ФСБ нанесла нервно-паралитическое вещество на мое нижнее белье так же недобросовестно, как она шла по моим следам в течение трех с половиной лет, с нарушением всех инструкций сверху, позволяя независимым расследователям разоблачать их на каждом шагу.
Справедливости ради следует отметить, что режим, основанный на коррупции, может в совершенстве выполнять более простые задачи. Судебная система — первое, что берут под контроль автократы, стремящиеся ограбить свой народ, — прекрасно функционирует по принципу «услуга за услугу». Вот почему, когда я вернулся в Россию после лечения, меня прямо с самолета отвезли в тюрьму. В этом нет ничего радостного, но, по крайней мере, у меня теперь есть время читать мемуары мировых лидеров.
В этих книгах мировые лидеры чрезвычайно интересно пишут о том, как они решали главные проблемы, стоящие перед человечеством: войны, бедность, миграция, климатический кризис, оружие массового уничтожения. Это вопросы «большой повестки дня». Борьба с коррупцией, с другой стороны, редко фигурирует как часть того, что, по их мнению, станет их наследием. Это неудивительно: это вопрос «второстепенной повестки дня».
Однако, как ни удивительно, коррупция почти всегда заслуживает упоминания, когда мировые лидеры описывают неудачи — свои собственные или, чаще всего, своих предшественников.
«Мы потратили годы, сотни миллиардов долларов и тысячи человеческих жизней в Ираке [или Афганистане, называйте как хотите] — но коррумпированное правительство аль-Малики [или Карзая, называйте как хотите] оттолкнуло народ своим воровством, открыв путь к победе радикалам, вооружившимся лозунгами о честном, справедливом правительстве и РПГ».
Это приводит к очевидному вопросу. Ребята, если коррупция мешает нам найти решения проблем «большой повестки дня», то, возможно, пришло время сделать ее более приоритетной в этой повестке дня?
Нетрудно понять, почему это еще не сделано. Коррупция — сложный вопрос для обсуждения на глобальных саммитах. Предположим, вы обсуждаете с Владимиром Путиным Сирию и кибератаки. Всем это интересно, все знают, о чем идёт речь. На итоговой пресс-конференции каждому будет, что сказать.
А теперь представьте себе встречу с Путиным по вопросу коррупции. Сам факт того, что он был поднят, означает переход на личности. Вся эта ситуация, от начала до конца, вызывает неловкость. Самого богатого лидера в мире, обворовавшего свою страну, приглашают обсудить, как справиться с проблемой самого себя. Очень непросто, очень неловко.
А теперь включите новости. Именно то, что Запад «не заметил» тотальной коррупции в Афганистане — то, что западные лидеры предпочитали не говорить на эту тему, которую они считали унизительной — стало самым решающим фактором в победе Талибана* (при поддержке населения). Запад не хотел обсуждать разворовывание бюджета; гораздо лучше было сосредоточиться на забивании людей камнями до смерти или казни через обезглавливание.
После распада СССР и окончания глобального идеологического противостояния именно коррупция — в ее классическом определении «использование служебного положения в личных целях» — стала универсальной, свободной от идеологии основой для процветания нового авторитарного интернационала, от России до Эритреи, от Мьянмы до Венесуэлы. И коррупция уже давно перестала быть только внутренней проблемой этих стран. Она почти неизменно является одной из главных причин глобальных вызовов, стоящих перед Западом
Новая «горячая» война в Европе с применением авиаударов и артиллерии? Это Путин мстит Украине за антикоррупционную революцию, свергнувшую его ставленника Виктора Януковича. Религиозным экстремистам всех мастей легче вести пропаганду, когда их оппоненты разъезжают на «Роллс-Ройсах» по улицам нищих стран. Миграционные кризисы вызваны бедностью, а бедность почти всегда обусловлена коррупцией.
«Как хорошо, что изменение климата не связано с коррупцией!» — иронично подумаете вы. Я приглашаю вас сказать это на фоне миллионов гектаров сибирского леса, которые горят каждый год из-за варварской тотальной вырубки, нарушающей противопожарные правила управления лесами. Я не хочу делать этот прогноз, но боюсь, что следующим крупным терактом будет не очередной взрыв бомбы религиозными фанатиками, а, например, химическое оружие в сети водоснабжения крупного города или разрушительная атака на IT-инфраструктуру целой страны, и что заказчиком террористической атаки будет тот или иной человек, владеющий золотым дворцом. Причиной совершения теракта будет желание отвлечь внимание мировой общественности от золотых дворцов в пользу глобальных проблем безопасности.
Поэтому не мы должны чувствовать себя неловко, задавая жесткие вопросы коррумпированным авторитарным политикам и переходя на личности, а, наоборот, они должны знать, что их теневые сделки неизменно будут в центре обсуждения на мировых саммитах. Это стало бы решающим шагом на пути к устранению первопричины многих «больших» проблем.
Хорошо, но что мы должны делать? Наверняка люди в Вашингтоне или Берлине мало что могут сделать для борьбы с коррупцией чиновников в Минске или Каракасе?
Верно, но дело в том, что важным аспектом коррупции в авторитарных странах является использование западной финансовой инфраструктуры — и в 90% случаев украденное хранится на Западе. Чиновник, работающий на автократа, лучше других знает, как важно держать свои капиталы подальше от коллег и босса.
Всё, что нужно для начала, — это проявить решимость и политическую волю западных лидеров. Первый шаг — превратить коррупцию из источника безграничных возможностей в обременительное бремя хотя бы для части элиты, окружающей автократов. Это расколет их и усилит голоса в пользу модернизации и сокращения масштабов коррупции, которые укрепятся и получат новые аргументы для выдвижения в элитных кругах.
Следующие пять шагов вполне реалистичны, легко осуществимы и могут стать весьма эффективным началом борьбы с глобальной коррупцией.
Во-первых, Запад должен сформулировать и признать особую категорию «стран, поощряющих коррупцию», что позволит принимать единые меры против групп стран, а не вводить санкции против отдельных государств.
Во-вторых, главной санкцией — если хотите, главным налогом на коррупцию — для этой группы стран должна стать «принудительная прозрачность». Вся документация, касающаяся контрактов, заключенных между западными компаниями и партнерами из стран, представляющих коррупционный риск, должна быть опубликована, если эти контракты хоть в малейшей степени связаны с государством, его чиновниками или их родственниками.
Вы работаете в государственной компании в стране с высоким риском коррупции и хотите купить виллу на французской Ривьере? Отлично, вперед, но вы должны знать, что вся информация о сделке будет находиться в открытом доступе. Вы хотите иметь дело с чиновником в Минске или тетей российского губернатора? Нет проблем, но вам придется опубликовать весь бумажный след сделки, и вы уже не сможете скрыть взятку, которую вы даете через «регионального представителя» или «местного партнера».
В-третьих, борьба с коррупцией без борьбы с коррупционерами является чистейшим лицемерием и подрывает доверие избирателей.
Пока не будут введены персональные санкции против олигархов, в первую очередь тех, кто входит в окружение Путина — образца для подражания всех коррумпированных чиновников и бизнесменов мира — любая антикоррупционная риторика со стороны Запада будет восприниматься как игры и сотрясание воздуха.
Нет ничего более разочаровывающего, чем читать последний санкционный список, который пестрит именами полковников спецслужб и генералов, о которых никто никогда не слышал, но тщательно очищен от людей, в чьих интересах эти полковники действуют. Западу необходимо освободиться от семантического мышления, при котором ярлык «бизнесмен» действует как индульгенция, затрудняя их попадание в санкционные списки. Путинские олигархи, возглавляющие «государственные» компании и компании, которые формально являются частными, но процветание которых связано с группой Путина, — это не бизнесмены, а лидеры организованных преступных группировок. В настоящее время, увы, западный истеблишмент действует как собака Павлова: покажи им полковника спецслужб, и они кричат: «Ввести санкции!»; покажи им олигарха, который платит полковнику, и они кричат: «Пригласите его в Давос!».
В-четвертых, США, Великобритания и Германия уже имеют прекрасные инструменты для борьбы с иностранной коррупцией, такие как Закон о коррупции за рубежом, Закон о взяточничестве и так далее. Угадайте, сколько дел было возбуждено после докладов нашего Фонда по борьбе с коррупцией, который правительство Путина теперь причисляет к экстремистским организациям?
Правильно, ни одного. Печально то, что даже западные правоохранительные органы относятся к коррумпированным иностранным чиновникам с особым пиететом. При наличии небольшой политической воли со стороны правительства (и давления со стороны общественного мнения) эту ситуацию можно исправить.
В-пятых, препятствование экспорту политической коррупции явно заслуживает создания международного органа или комиссии. Взгляните на то, что происходит сейчас. Вкладывая сравнительно небольшие суммы денег, пресловутый Путин скупает крайне правые и крайне левые движения по всей Европе, превращая их политиков в олигархов и собственных агентов. Процветает узаконенное взяточничество, часто в форме членства в советах директоров государственных компаний. Бывший канцлер Германии, или бывший премьер-министр Италии, или бывший министр иностранных дел Австрии могут выступать в роли подтанцовки для российского диктатора, нормализуя коррупционные практики. Все контракты, связывающие бывших или нынешних западных политиков с деловыми партнерами из коррумпированных авторитарных стран, также должны быть открыты для общественного контроля.
Это первые шаги, но даже они окажут значительное влияние, создавая элитные группы в авторитарных странах, для которых кампания по снижению уровня коррупции станет рациональным выбором.
Для того чтобы начать действовать, не нужны ни деньги, ни солдаты, ни реорганизация промышленности или мировой политики. Только политическая воля, которой, к сожалению, часто не хватает. Общественное мнение и желания избирателей — вот что может, наконец, сдвинуть дело с мертвой точки. Тогда однажды мировые лидеры смогут написать в своих мемуарах, что они решили многие крупные проблемы «большой повестки дня», просто устранив их первопричину — без войск, без миллиардов долларов и без потраченных впустую десятилетий.
Мэйдэй
Алексей Навальный:
Алексей Навальный призвал к персональным санкциям в отношении окружения Путина. В статье для британской Guardian, находящийся в заключении оппозиционный российский политик критикует западных лидеров за то, что они не уделяют внимание коррупции во властных российских структурах. По мнению Навального, без санкций против приближенных к Путину чиновников и бизнесменов любая антикоррупционная риторика с Запада будет воспринята как несущественная.
Оригинал статьи на The Guardian на английском языке
Ровно год назад я не умер от отравления химическим оружием, и, похоже, коррупция сыграла не последнюю роль в моем выживании. Поразив государственную систему России, коррупция поразила и спецслужбы. Когда высшее руководство страны занято рэкетом и вымогательством у бизнеса, качество тайных операций неизбежно страдает. Группа агентов ФСБ нанесла нервно-паралитическое вещество на мое нижнее белье так же недобросовестно, как она шла по моим следам в течение трех с половиной лет, с нарушением всех инструкций сверху, позволяя независимым расследователям разоблачать их на каждом шагу.
Справедливости ради следует отметить, что режим, основанный на коррупции, может в совершенстве выполнять более простые задачи. Судебная система — первое, что берут под контроль автократы, стремящиеся ограбить свой народ, — прекрасно функционирует по принципу «услуга за услугу». Вот почему, когда я вернулся в Россию после лечения, меня прямо с самолета отвезли в тюрьму. В этом нет ничего радостного, но, по крайней мере, у меня теперь есть время читать мемуары мировых лидеров.
В этих книгах мировые лидеры чрезвычайно интересно пишут о том, как они решали главные проблемы, стоящие перед человечеством: войны, бедность, миграция, климатический кризис, оружие массового уничтожения. Это вопросы «большой повестки дня». Борьба с коррупцией, с другой стороны, редко фигурирует как часть того, что, по их мнению, станет их наследием. Это неудивительно: это вопрос «второстепенной повестки дня».
Однако, как ни удивительно, коррупция почти всегда заслуживает упоминания, когда мировые лидеры описывают неудачи — свои собственные или, чаще всего, своих предшественников.
«Мы потратили годы, сотни миллиардов долларов и тысячи человеческих жизней в Ираке [или Афганистане, называйте как хотите] — но коррумпированное правительство аль-Малики [или Карзая, называйте как хотите] оттолкнуло народ своим воровством, открыв путь к победе радикалам, вооружившимся лозунгами о честном, справедливом правительстве и РПГ».
Это приводит к очевидному вопросу. Ребята, если коррупция мешает нам найти решения проблем «большой повестки дня», то, возможно, пришло время сделать ее более приоритетной в этой повестке дня?
Нетрудно понять, почему это еще не сделано. Коррупция — сложный вопрос для обсуждения на глобальных саммитах. Предположим, вы обсуждаете с Владимиром Путиным Сирию и кибератаки. Всем это интересно, все знают, о чем идёт речь. На итоговой пресс-конференции каждому будет, что сказать.
А теперь представьте себе встречу с Путиным по вопросу коррупции. Сам факт того, что он был поднят, означает переход на личности. Вся эта ситуация, от начала до конца, вызывает неловкость. Самого богатого лидера в мире, обворовавшего свою страну, приглашают обсудить, как справиться с проблемой самого себя. Очень непросто, очень неловко.
А теперь включите новости. Именно то, что Запад «не заметил» тотальной коррупции в Афганистане — то, что западные лидеры предпочитали не говорить на эту тему, которую они считали унизительной — стало самым решающим фактором в победе Талибана* (при поддержке населения). Запад не хотел обсуждать разворовывание бюджета; гораздо лучше было сосредоточиться на забивании людей камнями до смерти или казни через обезглавливание.
После распада СССР и окончания глобального идеологического противостояния именно коррупция — в ее классическом определении «использование служебного положения в личных целях» — стала универсальной, свободной от идеологии основой для процветания нового авторитарного интернационала, от России до Эритреи, от Мьянмы до Венесуэлы. И коррупция уже давно перестала быть только внутренней проблемой этих стран. Она почти неизменно является одной из главных причин глобальных вызовов, стоящих перед Западом
Новая «горячая» война в Европе с применением авиаударов и артиллерии? Это Путин мстит Украине за антикоррупционную революцию, свергнувшую его ставленника Виктора Януковича. Религиозным экстремистам всех мастей легче вести пропаганду, когда их оппоненты разъезжают на «Роллс-Ройсах» по улицам нищих стран. Миграционные кризисы вызваны бедностью, а бедность почти всегда обусловлена коррупцией.
«Как хорошо, что изменение климата не связано с коррупцией!» — иронично подумаете вы. Я приглашаю вас сказать это на фоне миллионов гектаров сибирского леса, которые горят каждый год из-за варварской тотальной вырубки, нарушающей противопожарные правила управления лесами. Я не хочу делать этот прогноз, но боюсь, что следующим крупным терактом будет не очередной взрыв бомбы религиозными фанатиками, а, например, химическое оружие в сети водоснабжения крупного города или разрушительная атака на IT-инфраструктуру целой страны, и что заказчиком террористической атаки будет тот или иной человек, владеющий золотым дворцом. Причиной совершения теракта будет желание отвлечь внимание мировой общественности от золотых дворцов в пользу глобальных проблем безопасности.
Поэтому не мы должны чувствовать себя неловко, задавая жесткие вопросы коррумпированным авторитарным политикам и переходя на личности, а, наоборот, они должны знать, что их теневые сделки неизменно будут в центре обсуждения на мировых саммитах. Это стало бы решающим шагом на пути к устранению первопричины многих «больших» проблем.
Хорошо, но что мы должны делать? Наверняка люди в Вашингтоне или Берлине мало что могут сделать для борьбы с коррупцией чиновников в Минске или Каракасе?
Верно, но дело в том, что важным аспектом коррупции в авторитарных странах является использование западной финансовой инфраструктуры — и в 90% случаев украденное хранится на Западе. Чиновник, работающий на автократа, лучше других знает, как важно держать свои капиталы подальше от коллег и босса.
Всё, что нужно для начала, — это проявить решимость и политическую волю западных лидеров. Первый шаг — превратить коррупцию из источника безграничных возможностей в обременительное бремя хотя бы для части элиты, окружающей автократов. Это расколет их и усилит голоса в пользу модернизации и сокращения масштабов коррупции, которые укрепятся и получат новые аргументы для выдвижения в элитных кругах.
Следующие пять шагов вполне реалистичны, легко осуществимы и могут стать весьма эффективным началом борьбы с глобальной коррупцией.
Во-первых, Запад должен сформулировать и признать особую категорию «стран, поощряющих коррупцию», что позволит принимать единые меры против групп стран, а не вводить санкции против отдельных государств.
Во-вторых, главной санкцией — если хотите, главным налогом на коррупцию — для этой группы стран должна стать «принудительная прозрачность». Вся документация, касающаяся контрактов, заключенных между западными компаниями и партнерами из стран, представляющих коррупционный риск, должна быть опубликована, если эти контракты хоть в малейшей степени связаны с государством, его чиновниками или их родственниками.
Вы работаете в государственной компании в стране с высоким риском коррупции и хотите купить виллу на французской Ривьере? Отлично, вперед, но вы должны знать, что вся информация о сделке будет находиться в открытом доступе. Вы хотите иметь дело с чиновником в Минске или тетей российского губернатора? Нет проблем, но вам придется опубликовать весь бумажный след сделки, и вы уже не сможете скрыть взятку, которую вы даете через «регионального представителя» или «местного партнера».
В-третьих, борьба с коррупцией без борьбы с коррупционерами является чистейшим лицемерием и подрывает доверие избирателей.
Пока не будут введены персональные санкции против олигархов, в первую очередь тех, кто входит в окружение Путина — образца для подражания всех коррумпированных чиновников и бизнесменов мира — любая антикоррупционная риторика со стороны Запада будет восприниматься как игры и сотрясание воздуха.
Нет ничего более разочаровывающего, чем читать последний санкционный список, который пестрит именами полковников спецслужб и генералов, о которых никто никогда не слышал, но тщательно очищен от людей, в чьих интересах эти полковники действуют. Западу необходимо освободиться от семантического мышления, при котором ярлык «бизнесмен» действует как индульгенция, затрудняя их попадание в санкционные списки. Путинские олигархи, возглавляющие «государственные» компании и компании, которые формально являются частными, но процветание которых связано с группой Путина, — это не бизнесмены, а лидеры организованных преступных группировок. В настоящее время, увы, западный истеблишмент действует как собака Павлова: покажи им полковника спецслужб, и они кричат: «Ввести санкции!»; покажи им олигарха, который платит полковнику, и они кричат: «Пригласите его в Давос!».
В-четвертых, США, Великобритания и Германия уже имеют прекрасные инструменты для борьбы с иностранной коррупцией, такие как Закон о коррупции за рубежом, Закон о взяточничестве и так далее. Угадайте, сколько дел было возбуждено после докладов нашего Фонда по борьбе с коррупцией, который правительство Путина теперь причисляет к экстремистским организациям?
Правильно, ни одного. Печально то, что даже западные правоохранительные органы относятся к коррумпированным иностранным чиновникам с особым пиететом. При наличии небольшой политической воли со стороны правительства (и давления со стороны общественного мнения) эту ситуацию можно исправить.
В-пятых, препятствование экспорту политической коррупции явно заслуживает создания международного органа или комиссии. Взгляните на то, что происходит сейчас. Вкладывая сравнительно небольшие суммы денег, пресловутый Путин скупает крайне правые и крайне левые движения по всей Европе, превращая их политиков в олигархов и собственных агентов. Процветает узаконенное взяточничество, часто в форме членства в советах директоров государственных компаний. Бывший канцлер Германии, или бывший премьер-министр Италии, или бывший министр иностранных дел Австрии могут выступать в роли подтанцовки для российского диктатора, нормализуя коррупционные практики. Все контракты, связывающие бывших или нынешних западных политиков с деловыми партнерами из коррумпированных авторитарных стран, также должны быть открыты для общественного контроля.
Это первые шаги, но даже они окажут значительное влияние, создавая элитные группы в авторитарных странах, для которых кампания по снижению уровня коррупции станет рациональным выбором.
Для того чтобы начать действовать, не нужны ни деньги, ни солдаты, ни реорганизация промышленности или мировой политики. Только политическая воля, которой, к сожалению, часто не хватает. Общественное мнение и желания избирателей — вот что может, наконец, сдвинуть дело с мертвой точки. Тогда однажды мировые лидеры смогут написать в своих мемуарах, что они решили многие крупные проблемы «большой повестки дня», просто устранив их первопричину — без войск, без миллиардов долларов и без потраченных впустую десятилетий.