«Когда после лагеря нигде не печатали…»
9 июля, 2022 9:52 дп
Евгения Лещинская
Евгения Лещинская:
Не сегодняшнее. Но лучше не придумалось, да и не надо. Любимый человек родился, и это главное!
Когда Игорь Миронович Губерман пару месяцев назад гостил у меня, он выудил с полки книгу любезной тёщеньки Лидии Либединской «С того берега», о Николае Огареве,
и за утренним чаем заявил, что он и есть автор сего исторического опуса. Я возразила скрипучим голосом массолитовского цензора: побойтесь бога, Мироныч. Раз Лидию Борисовну к ответу уже не призвать, так можно ли …
— Вполне, — ничуть не смущаясь, отвечал Игорь. — Когда после лагеря нигде не печатали, а семью кормить никто не отменял, приходилось работать негром. Литературным.
— Вот это да! — офигела я, — а повесть-то хороша!
— Я был честный негр, -с достоинством молвил Губерман.
— Раз так, — выступила я всё еще недоверчиво, — дайте зуб и распишитесь кровью. Чтобы никаких сомнений! Для исторической правды и на радость потомкам.
— Зубы и так уже наполовину розданы, да и остатки кровушки пригодятся, — философски заметил Игорь Миронович, — а ручкой или карандашом подпишусь хоть сейчас. Показания после подписи уже не меняют.
Дорогой Игорь Миронович! Игорь! С днем рождения! Я хочу сегодня выпить за ваше здоровье и благополучие, за ваш оптимизм и юмор, за блеск ваших глаз и умение радоваться малому. Давайте мысленно чокнемся тем самым вискарём, который мы так и не успели приговорить. Сегодня – отличный повод!
Будьте, живите, радуйтесь и радуйте! А главное – пишите и никогда не меняйте показаний.
Евгения Лещинская
Евгения Лещинская:
Не сегодняшнее. Но лучше не придумалось, да и не надо. Любимый человек родился, и это главное!
Когда Игорь Миронович Губерман пару месяцев назад гостил у меня, он выудил с полки книгу любезной тёщеньки Лидии Либединской «С того берега», о Николае Огареве,
и за утренним чаем заявил, что он и есть автор сего исторического опуса. Я возразила скрипучим голосом массолитовского цензора: побойтесь бога, Мироныч. Раз Лидию Борисовну к ответу уже не призвать, так можно ли …
— Вполне, — ничуть не смущаясь, отвечал Игорь. — Когда после лагеря нигде не печатали, а семью кормить никто не отменял, приходилось работать негром. Литературным.
— Вот это да! — офигела я, — а повесть-то хороша!
— Я был честный негр, -с достоинством молвил Губерман.
— Раз так, — выступила я всё еще недоверчиво, — дайте зуб и распишитесь кровью. Чтобы никаких сомнений! Для исторической правды и на радость потомкам.
— Зубы и так уже наполовину розданы, да и остатки кровушки пригодятся, — философски заметил Игорь Миронович, — а ручкой или карандашом подпишусь хоть сейчас. Показания после подписи уже не меняют.
Дорогой Игорь Миронович! Игорь! С днем рождения! Я хочу сегодня выпить за ваше здоровье и благополучие, за ваш оптимизм и юмор, за блеск ваших глаз и умение радоваться малому. Давайте мысленно чокнемся тем самым вискарём, который мы так и не успели приговорить. Сегодня – отличный повод!
Будьте, живите, радуйтесь и радуйте! А главное – пишите и никогда не меняйте показаний.