«Кладу к твоим ногам фамилию Навальный…»
11 декабря, 2018 3:41 пп
Евгений Шестаков
22 октября сего года командующий Росгвардией В. Золотов своим приказом учредил литературную премию Росгвардии в размере 120 тысяч рублей. Нижеследующий текст прошу считать литературным, написанным специально под эту премию.
Отбросив ускорители, Навальный взвился вверх по лестнице, но уже на третьем уткнулся предательским сопливым носом в новенькую сбрую офицерской упряжи.
— Не уйдешь, — удивительно мелодичным для старого боевого коня голосом сказал сказал Виктор Васильевич, роняя яблоки на ступени.
— Простите, больше не буду… — огоньки стыда поползли по незаслуженно дорогим брюкам смутьяна, взвились к вызывающе новой куртке, заалели на его двусмысленных впалопухлых щечках.
— Покайся, тебе скидка и бонус выйдут, — сказал Виктор Васильевич, устало вытирая пот и мочу.
— Каюсь. Ты победил меня. Признаю, без Путина нет России, без тебя нет Путина. Я, Никто Никакоевич Нахернадов, кладу к твоим ногам фамилию Навальный, она больше не моя, она твоя, забирай.
Вечерело. Виктор Васильевич Навальный В Галифе поднял трубку, покрутил рычаг, дождался ответа и доложил:
— Исполнено, государь.
Ответом было молчание с отдельным маленьким молчанием внутри и еще одним совсем крошечным в середке. Мало кто знал, что государь был не кощей, а горыныч, и лишь единицы знали, что головы его вставлены одна в другую. Светало. Но, слава богу, так и не рассвело.
Евгений Шестаков
22 октября сего года командующий Росгвардией В. Золотов своим приказом учредил литературную премию Росгвардии в размере 120 тысяч рублей. Нижеследующий текст прошу считать литературным, написанным специально под эту премию.
Отбросив ускорители, Навальный взвился вверх по лестнице, но уже на третьем уткнулся предательским сопливым носом в новенькую сбрую офицерской упряжи.
— Не уйдешь, — удивительно мелодичным для старого боевого коня голосом сказал сказал Виктор Васильевич, роняя яблоки на ступени.
— Простите, больше не буду… — огоньки стыда поползли по незаслуженно дорогим брюкам смутьяна, взвились к вызывающе новой куртке, заалели на его двусмысленных впалопухлых щечках.
— Покайся, тебе скидка и бонус выйдут, — сказал Виктор Васильевич, устало вытирая пот и мочу.
— Каюсь. Ты победил меня. Признаю, без Путина нет России, без тебя нет Путина. Я, Никто Никакоевич Нахернадов, кладу к твоим ногам фамилию Навальный, она больше не моя, она твоя, забирай.
Вечерело. Виктор Васильевич Навальный В Галифе поднял трубку, покрутил рычаг, дождался ответа и доложил:
— Исполнено, государь.
Ответом было молчание с отдельным маленьким молчанием внутри и еще одним совсем крошечным в середке. Мало кто знал, что государь был не кощей, а горыныч, и лишь единицы знали, что головы его вставлены одна в другую. Светало. Но, слава богу, так и не рассвело.