К 100-летию Би-Би-Си
1 ноября, 2022 6:47 пп
Seva Novgorodsev
Seva Novgorodsev:
Продолжение, часть 11
(часть 10 здесь)
4 июля 1925 года, в День независимости США от британского владычества, лорд Бальфур, автор Декларации 1917 года, положившей начало государству Израиль, торжественно открыл первое здание. На роскошном фасаде, обращенном к Кинг-стрит, в обрамлении колонн красовались статуи, символизирующие англо-американскую дружбу. Ниже шла высеченная на камне надпись To the friendship of English speaking peoples («За дружбу англоязычных народов»).
Американский архитектор Уильям Корбетт построил все по последнему слову техники. Каркас здания, собранный из прочных стальных балок, был заполнен серым портлендским камнем, а внутри отделан полированным ракушечником. На момент открытия это было самое дорогое здание в мире. Через 10 лет закончили еще четыре крыла, и в 1935 году комплекс был готов.
Когда рыли котлован под фундамент, то нашли почерневшую от времени мраморную голову римского военачальника. Волевое лицо, а на лице — все пороки, погубившие Рим: жестокость, жадность, жажда власти.
В том, что это римлянин, у меня сомнений не было. Людей такой внешности туманный Альбион не производил, да и места вдоль берега Темзы были территорией римского Лондиниума. В глубоких подвалах домов на Стрэнде (Strand — «дорога вдоль реки») кое-где сохранились древние термы и бани.
Когда я приехал работать на Би-би-си, мраморная голова стояла в вестибюле на постаменте, и многие, проходя, непременно шлепали ее по древнеримской лысине. Потом руководству это, видимо, показалось фамильярным, голову перенесли на центральную лестницу перед бельэтажем и соорудили для нее колпак из оргстекла с объяснительной надписью.
Так она и стояла до лета 2012 года, когда Би-би-си покинула Буш-хаус после 72-х лет, проведенных в нем в статусе постояльца (здание так и не купили, хотя была возможность), и дальнейшая судьба римской головы растворилась в историческом тумане.
В 2015 году лондонский Кингс-колледж взял все здания в аренду на 50 лет. Образование нынче платное, дорогое, у колледжа денег много. Все наши бывшие комнаты и студии выдрали до камня и построили вместо них аудитории и классы.
Славное имя Ирвинга Буша, конечно, потускнело со временем, но по-прежнему живет, поскольку переименовывать Буш-хаус никто никогда не станет.
Программный ассистент
В 1946 году, когда Русская служба впервые вышла в эфир, я, еще этого не зная, готовился к будущей карьере, посещая детский кружок при ленинградском Радиокомитете.
Мы жили тогда в шикарной квартире на улице Ракова 33 (сейчас Итальянская), напротив Зимнего стадиона, серое массивное здание Радиокомитета было в ста метрах от нашего дома. Мама отпускала меня одного, потому что дорогу не надо переходить. На радио мы готовили пьесу, в которой я играл дерево. Надо было молча стоять и качаться, подняв руки вверх. Поэтому когда я пересек порог Буш-хауса, волнения не было, потому что был опыт.
Мы покидали Советский Союз без гражданства, с визой в один конец, никаких документов не имели и по всем показателям были настоящими беженцами. Как потом писали англичане — Nationality Uncertain.
Еще одно выражение определяло кадровую политику корпорации — fresh blood policy, что по-английски звучит довольно мило и свежо, но по-русски становится устрашающей «политикой свежей крови». Таким вот кровяным тельцем я и вошел в систему бибисейского кровообращения, в коллектив, ставший второй семьей.
У меня перед отъездом из СССР были некоторые проблемы с друзьями. Надо было, во-первых, чтобы человек был близким по духу, интересовался бы западной культурой, знал язык. Во-вторых, желательно чтобы имел высшее образование. Непременно — чтобы не стучал в КГБ.
И вот, прихожу я в Буш-хаус на пятый этаж, вхожу в комнаты и понимаю, что все вокруг интересуются и знают западную культуру, все блестяще владеют английским языком, практически все имеют высшее образование, а то и два, и никто не имеет никакого отношения к Комитету госбезопасности, поскольку это проверено в соответствующих британских инстанциях. Другими словами — дружи с кем хочешь, подходит любой.
Seva Novgorodsev
Seva Novgorodsev:
Продолжение, часть 11
(часть 10 здесь)
4 июля 1925 года, в День независимости США от британского владычества, лорд Бальфур, автор Декларации 1917 года, положившей начало государству Израиль, торжественно открыл первое здание. На роскошном фасаде, обращенном к Кинг-стрит, в обрамлении колонн красовались статуи, символизирующие англо-американскую дружбу. Ниже шла высеченная на камне надпись To the friendship of English speaking peoples («За дружбу англоязычных народов»).
Американский архитектор Уильям Корбетт построил все по последнему слову техники. Каркас здания, собранный из прочных стальных балок, был заполнен серым портлендским камнем, а внутри отделан полированным ракушечником. На момент открытия это было самое дорогое здание в мире. Через 10 лет закончили еще четыре крыла, и в 1935 году комплекс был готов.
Когда рыли котлован под фундамент, то нашли почерневшую от времени мраморную голову римского военачальника. Волевое лицо, а на лице — все пороки, погубившие Рим: жестокость, жадность, жажда власти.
В том, что это римлянин, у меня сомнений не было. Людей такой внешности туманный Альбион не производил, да и места вдоль берега Темзы были территорией римского Лондиниума. В глубоких подвалах домов на Стрэнде (Strand — «дорога вдоль реки») кое-где сохранились древние термы и бани.
Когда я приехал работать на Би-би-си, мраморная голова стояла в вестибюле на постаменте, и многие, проходя, непременно шлепали ее по древнеримской лысине. Потом руководству это, видимо, показалось фамильярным, голову перенесли на центральную лестницу перед бельэтажем и соорудили для нее колпак из оргстекла с объяснительной надписью.
Так она и стояла до лета 2012 года, когда Би-би-си покинула Буш-хаус после 72-х лет, проведенных в нем в статусе постояльца (здание так и не купили, хотя была возможность), и дальнейшая судьба римской головы растворилась в историческом тумане.
В 2015 году лондонский Кингс-колледж взял все здания в аренду на 50 лет. Образование нынче платное, дорогое, у колледжа денег много. Все наши бывшие комнаты и студии выдрали до камня и построили вместо них аудитории и классы.
Славное имя Ирвинга Буша, конечно, потускнело со временем, но по-прежнему живет, поскольку переименовывать Буш-хаус никто никогда не станет.
Программный ассистент
В 1946 году, когда Русская служба впервые вышла в эфир, я, еще этого не зная, готовился к будущей карьере, посещая детский кружок при ленинградском Радиокомитете.
Мы жили тогда в шикарной квартире на улице Ракова 33 (сейчас Итальянская), напротив Зимнего стадиона, серое массивное здание Радиокомитета было в ста метрах от нашего дома. Мама отпускала меня одного, потому что дорогу не надо переходить. На радио мы готовили пьесу, в которой я играл дерево. Надо было молча стоять и качаться, подняв руки вверх. Поэтому когда я пересек порог Буш-хауса, волнения не было, потому что был опыт.
Мы покидали Советский Союз без гражданства, с визой в один конец, никаких документов не имели и по всем показателям были настоящими беженцами. Как потом писали англичане — Nationality Uncertain.
Еще одно выражение определяло кадровую политику корпорации — fresh blood policy, что по-английски звучит довольно мило и свежо, но по-русски становится устрашающей «политикой свежей крови». Таким вот кровяным тельцем я и вошел в систему бибисейского кровообращения, в коллектив, ставший второй семьей.
У меня перед отъездом из СССР были некоторые проблемы с друзьями. Надо было, во-первых, чтобы человек был близким по духу, интересовался бы западной культурой, знал язык. Во-вторых, желательно чтобы имел высшее образование. Непременно — чтобы не стучал в КГБ.
И вот, прихожу я в Буш-хаус на пятый этаж, вхожу в комнаты и понимаю, что все вокруг интересуются и знают западную культуру, все блестяще владеют английским языком, практически все имеют высшее образование, а то и два, и никто не имеет никакого отношения к Комитету госбезопасности, поскольку это проверено в соответствующих британских инстанциях. Другими словами — дружи с кем хочешь, подходит любой.