К 100-летию Би-Би-Си
29 октября, 2022 9:15 пп
Seva Novgorodsev
Seva Novgorodsev:
Продолжение, часть 8 (часть 7 здесь)
Кáлина-мáлина, сбежала дочка Сталина
Дочь Сталина, Светлана, унаследовала от папы тяжелый характер и буйный темперамент. Отец приходил в ярость от ее романов. Режиссер Алексей Каплер поплатился за нежную дружбу со Светланой годами лагерей. В 1944 году было замужество с Григорием Морозовым, одноклассником брата Василия Сталина, пять лет спустя, в 1949-м, был второй брак с сыном Жданова Юрием.
После смерти отца в марте 1953 года она взяла фамилию матери, Аллилуева, работала в Институте мировой литературы. Познакомилась и сошлась с индийским аристократом (и при этом коммунистом) по имени Раджа Брадеш Сингх. Индия считалась дружественным государством, поэтому особых препятствий ей не чинили.
Светлана жила в знаменитом «доме на набережной», у нее была государственная дача и машина. Осенью 1966 года Раджа Брадеш Сингх тяжело заболел и умер. Она написала письмо Брежневу с просьбой разрешить поездку на родину мужа, чтобы развеять его прах над священными водами Ганга.
В Политбюро знали, что Аллилуева написала книгу мемуаров «Двадцать писем к другу», содержание ее было известно. Ничего крамольного, но публиковать рукопись не собирались, а главное, не хотели ее публикации на Западе.
КГБ было поручено не допустить вывоза рукописи, но самой Аллилуевой выезд разрешить, поскольку за нее дал личное поручительство Алексей Косыгин, председатель Совета министров. Сын Светланы Иосиф тогда собирался жениться, дата свадьбы была уже назначена, и в Кремле рассудили, что мать свадьбу своего сына не пропустит.
Светлана Аллилуева прибыла в Индию в декабре 1966 года, посол Бенедиктов разместил ее в квартире для сотрудников дипломатической миссии.
Кончилась неделя разрешенного пребывания в Дели, по просьбе Светланы визу продлили еще на месяц, на все это время она уезжала в деревню покойного мужа.
В начале марта решили, что Аллилуевой пора возвращаться. Посол Бенедиктов вручил ей паспорт и авиабилет в Москву на 8 марта.
8 марта, Международный женский день, был одним из официальных советских праздников. В посольстве был выходной, Светлана Аллилуева оказалась без присмотра, с паспортом на руках. Во время прогулок она часто ходила мимо посольства США, в эту заветную калитку она и зашла, пользуясь возможностью.
В американском посольстве появление дочери Сталина вызвало панику. Прежде всего, никто не знал, что у Сталина есть дочь. Когда, наконец, личность Светланы подтвердили, в Вашингтон полетела срочная дипломатическая телеграмма.
Президент США Линдон Джонсон отказался предоставить убежище — он не хотел конфликта с Москвой и неудобной ситуации с Индией, однако дал указание вывезти Аллилуеву как можно скорее, но легально.
В сопровождении приятного молодого человека, агента ЦРУ, она вылетела в Рим, оттуда в Швейцарию, где ей предоставили туристическую визу на полтора месяца. Учитывая невероятный ажиотаж журналистов и фотографов, Аллилуеву спрятали в кармелитский монастырь.
Напомню, что она работала в Институте мировой литературы, специализировалась на советских писателях. И тут ей в руки попадает знаменитый нашумевший роман Бориса Пастернака «Доктор Живаго», запрещенный в СССР.
Аллилуева прочитала его в монастырской тиши. Соединение красоты природы, гармонии окружающей ее святости и событий, описанных в книге, произвели такое глубокое впечатление, что она, продолжая созданный уже ею жанр «писем к другу», написала еще одно письмо, обращенное к Пастернаку. Это эпистолярное обращение имело чисто литературный характер, поскольку адресат письма, Борис Пастернак, умер еще в мае 1960 года.
Материал был «горячий», его тут же подхватил американский толстый журнал Atlantic Monthly. На обложке красовался сенсационный заголовок «Размышления по прочтении «Доктора Живаго»: первая публикация дочери Сталина». Кстати, переводил текст «письма» известный Макс Хейворд, переводчик первого английского издания романа Пастернака.
В письме Пастернаку Светлана дает волю чувствам, раскрывает душу и проводит параллель между собственной трагедией и судьбой героев книги. Аллилуева вспоминает своего друга, писателя Андрея Синявского, лагерного зэка, «босого, нечесаного, в лохмотьях», жалуется на «партийных фарисеев и ханжей», травивших ее за связь с Раджей Сингхом. «Что они знают о нас, как могут нас понять эти жалкие бюрократы?».
За две недели до выхода июньского, 1967 года, номера Atlantic Monthly из Нью-Йорка в Русскую службу пришел телекс с текстом открытого письма Аллилуевой. В архивах Би-би-си сохранился это документ с приложенной к нему запиской от 17 мая 1967 года с подписью «Джеймс».
«Джеймс» — это Джеймс Монахан, контролер Европейской службы Би-би-си и, по совпадению, брат супруги Александра Ливена, Вероники.
«Светлана, — говорилось в записке, — очень высоко ценит Русскую службу и с удовольствием предоставляет ей право на исключительную публикацию с условием — передавать весь текст целиком, без сокращений».
Seva Novgorodsev
Seva Novgorodsev:
Продолжение, часть 8 (часть 7 здесь)
Кáлина-мáлина, сбежала дочка Сталина
Дочь Сталина, Светлана, унаследовала от папы тяжелый характер и буйный темперамент. Отец приходил в ярость от ее романов. Режиссер Алексей Каплер поплатился за нежную дружбу со Светланой годами лагерей. В 1944 году было замужество с Григорием Морозовым, одноклассником брата Василия Сталина, пять лет спустя, в 1949-м, был второй брак с сыном Жданова Юрием.
После смерти отца в марте 1953 года она взяла фамилию матери, Аллилуева, работала в Институте мировой литературы. Познакомилась и сошлась с индийским аристократом (и при этом коммунистом) по имени Раджа Брадеш Сингх. Индия считалась дружественным государством, поэтому особых препятствий ей не чинили.
Светлана жила в знаменитом «доме на набережной», у нее была государственная дача и машина. Осенью 1966 года Раджа Брадеш Сингх тяжело заболел и умер. Она написала письмо Брежневу с просьбой разрешить поездку на родину мужа, чтобы развеять его прах над священными водами Ганга.
В Политбюро знали, что Аллилуева написала книгу мемуаров «Двадцать писем к другу», содержание ее было известно. Ничего крамольного, но публиковать рукопись не собирались, а главное, не хотели ее публикации на Западе.
КГБ было поручено не допустить вывоза рукописи, но самой Аллилуевой выезд разрешить, поскольку за нее дал личное поручительство Алексей Косыгин, председатель Совета министров. Сын Светланы Иосиф тогда собирался жениться, дата свадьбы была уже назначена, и в Кремле рассудили, что мать свадьбу своего сына не пропустит.
Светлана Аллилуева прибыла в Индию в декабре 1966 года, посол Бенедиктов разместил ее в квартире для сотрудников дипломатической миссии.
Кончилась неделя разрешенного пребывания в Дели, по просьбе Светланы визу продлили еще на месяц, на все это время она уезжала в деревню покойного мужа.
В начале марта решили, что Аллилуевой пора возвращаться. Посол Бенедиктов вручил ей паспорт и авиабилет в Москву на 8 марта.
8 марта, Международный женский день, был одним из официальных советских праздников. В посольстве был выходной, Светлана Аллилуева оказалась без присмотра, с паспортом на руках. Во время прогулок она часто ходила мимо посольства США, в эту заветную калитку она и зашла, пользуясь возможностью.
В американском посольстве появление дочери Сталина вызвало панику. Прежде всего, никто не знал, что у Сталина есть дочь. Когда, наконец, личность Светланы подтвердили, в Вашингтон полетела срочная дипломатическая телеграмма.
Президент США Линдон Джонсон отказался предоставить убежище — он не хотел конфликта с Москвой и неудобной ситуации с Индией, однако дал указание вывезти Аллилуеву как можно скорее, но легально.
В сопровождении приятного молодого человека, агента ЦРУ, она вылетела в Рим, оттуда в Швейцарию, где ей предоставили туристическую визу на полтора месяца. Учитывая невероятный ажиотаж журналистов и фотографов, Аллилуеву спрятали в кармелитский монастырь.
Напомню, что она работала в Институте мировой литературы, специализировалась на советских писателях. И тут ей в руки попадает знаменитый нашумевший роман Бориса Пастернака «Доктор Живаго», запрещенный в СССР.
Аллилуева прочитала его в монастырской тиши. Соединение красоты природы, гармонии окружающей ее святости и событий, описанных в книге, произвели такое глубокое впечатление, что она, продолжая созданный уже ею жанр «писем к другу», написала еще одно письмо, обращенное к Пастернаку. Это эпистолярное обращение имело чисто литературный характер, поскольку адресат письма, Борис Пастернак, умер еще в мае 1960 года.
Материал был «горячий», его тут же подхватил американский толстый журнал Atlantic Monthly. На обложке красовался сенсационный заголовок «Размышления по прочтении «Доктора Живаго»: первая публикация дочери Сталина». Кстати, переводил текст «письма» известный Макс Хейворд, переводчик первого английского издания романа Пастернака.
В письме Пастернаку Светлана дает волю чувствам, раскрывает душу и проводит параллель между собственной трагедией и судьбой героев книги. Аллилуева вспоминает своего друга, писателя Андрея Синявского, лагерного зэка, «босого, нечесаного, в лохмотьях», жалуется на «партийных фарисеев и ханжей», травивших ее за связь с Раджей Сингхом. «Что они знают о нас, как могут нас понять эти жалкие бюрократы?».
За две недели до выхода июньского, 1967 года, номера Atlantic Monthly из Нью-Йорка в Русскую службу пришел телекс с текстом открытого письма Аллилуевой. В архивах Би-би-си сохранился это документ с приложенной к нему запиской от 17 мая 1967 года с подписью «Джеймс».
«Джеймс» — это Джеймс Монахан, контролер Европейской службы Би-би-си и, по совпадению, брат супруги Александра Ливена, Вероники.
«Светлана, — говорилось в записке, — очень высоко ценит Русскую службу и с удовольствием предоставляет ей право на исключительную публикацию с условием — передавать весь текст целиком, без сокращений».