К 100-летию Би-Би-Си
6 декабря, 2022 11:22 дп
Seva Novgorodsev
Seva Novgorodsev:
Продолжение, часть 36 (часть 35 здесь)
«Белые Ночи»
О приезде Барышникова в Лондоне я знал по линии кино. Уже была встречи в дорогом отеле «Дорчестер» на Парк-лейн. Режиссер Тейлор Хэкфорд рассказал, что сценарий фильма зародился из импровизаций в так называемых «актерских мастерских».
Известно, что Барышников, как и его друг, поэт Иосиф Бродский, никогда не возвращались в СССР, более того — такое возвращение против своей воли, по стечению обстоятельств, часто снилось Барышникову в ночных кошмарах. Отсюда сюжетная канва: артист балета, советский невозвращенец Николай Родченко (Барышников) летит на гастроли в Японию из Европы. Кратчайший маршрут — над территорией Советского Союза.
Где-то над Таймыром у самолета отказывает двигатель, он совершает аварийную посадку, задевает крылом за землю. Авария, Николай Родченко получает травму головы, попадает в местный госпиталь. В больницу к нему наведывается глава местного КГБ полковник Чайко.
Он понимает, что в руки ему попалась крупная рыба, важно не спугнуть. Балетного перебежчика он собирается вывезти в Ленинград и там, используя старых друзей, убедить его выступить на сцене Кировского театра и выдать все это за акт раскаяния.
На попечении полковника находится афроамериканец, певец и танцор, дезертировавший из армии во время вьетнамской войны. В репертуаре местного театра идет мюзикл «Порги и Бесс», он играет роль Порги. А кто будет играть Бесс?
Продюсер пояснил мне, что фонд Джорджа Гершвина, у которого нужно получать разрешение на съемку, ставит условие — роль Бесс могут исполнять только темнокожие артистки.
Такой поворот делал сюжетную канву уж вовсе фантастической. Допустим, Порги — американский дезертир, но откуда в таймырском городе еще одна личность с африканской наследственностью?
Этот вопрос продюсерам задал я, после того как увидел толстую темнокожую тетю, с которой уже вели предварительные переговоры. Продюсеры задумчиво почесали затылок и согласились со мной.
Выход из положения нашел юрист, изучивший «мелкий шрифт» в условиях фонда Гершвина, где говорилось, что роль Бесс могут также исполнять представители национальных меньшинств. Отыскалась в Лондоне таджикская певица хорошего роста и приятной наружности, которую и утвердили.
Когда человек, особенно неопытный, снимается в голливудской картине, ему кажется, что до всемирной славы — один шаг. Такой шанс надо ловить обеими руками. По окончании съемок на праздничном банкете наша таджикская Бесс выпила лишнего, зажала режиссера в углу и ухватила его за промежность обеими руками.
Был тихий скандал, артистку тут же убрали и, по-моему, даже удалили ее имя из титров. Впрочем, эту загадку я предлагаю решить какому-нибудь пытливому исследователю на пенсии.
Режиссеру Тейлору Хэкфорду такой агрессивный дамский интерес тогда был особенно не нужен. На этой картине он сошелся с актрисой Хелен Миррен и расстался со своей тогдашней женой, режиссером документальных фильмов. Хелен Миррен вышла за Тейлора замуж, и брак этот оказался прочным.
На первой встрече продюсер фильма Уильям Гилмор с гордостью показал мне стопки круглых жестяных коробок с пленкой. «Советское правительство, — сказал он, — не разрешает иностранным компаниям делать съемки внутри страны. Но мы договорились с финскими документалистами, они подали заявку на фильм «Москва из окна автомобиля», а копии всего отснятого материала передали нам.
Мы построим в студии интерьер машины, пустим эти кадры на заднюю проекцию и получится, что наши герои катаются по Москве».
Особую гордость мистера Гилмора вызывала сцена крушения пассажирского «Боинга», на котором Барышников-Родченко летел в Японию на гастроли. Обычно такие кадры снимают с помощью моделей (как, например, взрыв советского вертолета в «Джеймсе Бонде»), но тут было решено — мы делаем значительный, масштабный фильм, а не картину про Микки Мауса. И самолёт, и его крушение должны быть настоящие.
Единственный компромисс, на которой согласились пойти, — это грохнуть не Boeing 747, а 707-ю модель. Самолету придали нужный вид, надстроив на фюзеляже характерный «горб». Подержанный лайнер купили где-то в Латинской Америке. После переделки он должен был погибнуть ради минутного эффекта на экране.
«Боинги» сами не летают — нужны летчики, которые устроят аварию со взрывом, но при этом сами останутся невредимы. Их жизнь и безопасность надо было страховать, без этого никак.
При такой съемке места для ошибки нет, крушение не повторишь, поэтому всевозможные ракурсы надо было запланировать заранее. Снимали, как я помню, восемью камерами.
…
Фото: На первом плане: полковник Чайко (Ержи Сколимовски), Барышников, Изабелла Росселини
Seva Novgorodsev
Seva Novgorodsev:
Продолжение, часть 36 (часть 35 здесь)
«Белые Ночи»
О приезде Барышникова в Лондоне я знал по линии кино. Уже была встречи в дорогом отеле «Дорчестер» на Парк-лейн. Режиссер Тейлор Хэкфорд рассказал, что сценарий фильма зародился из импровизаций в так называемых «актерских мастерских».
Известно, что Барышников, как и его друг, поэт Иосиф Бродский, никогда не возвращались в СССР, более того — такое возвращение против своей воли, по стечению обстоятельств, часто снилось Барышникову в ночных кошмарах. Отсюда сюжетная канва: артист балета, советский невозвращенец Николай Родченко (Барышников) летит на гастроли в Японию из Европы. Кратчайший маршрут — над территорией Советского Союза.
Где-то над Таймыром у самолета отказывает двигатель, он совершает аварийную посадку, задевает крылом за землю. Авария, Николай Родченко получает травму головы, попадает в местный госпиталь. В больницу к нему наведывается глава местного КГБ полковник Чайко.
Он понимает, что в руки ему попалась крупная рыба, важно не спугнуть. Балетного перебежчика он собирается вывезти в Ленинград и там, используя старых друзей, убедить его выступить на сцене Кировского театра и выдать все это за акт раскаяния.
На попечении полковника находится афроамериканец, певец и танцор, дезертировавший из армии во время вьетнамской войны. В репертуаре местного театра идет мюзикл «Порги и Бесс», он играет роль Порги. А кто будет играть Бесс?
Продюсер пояснил мне, что фонд Джорджа Гершвина, у которого нужно получать разрешение на съемку, ставит условие — роль Бесс могут исполнять только темнокожие артистки.
Такой поворот делал сюжетную канву уж вовсе фантастической. Допустим, Порги — американский дезертир, но откуда в таймырском городе еще одна личность с африканской наследственностью?
Этот вопрос продюсерам задал я, после того как увидел толстую темнокожую тетю, с которой уже вели предварительные переговоры. Продюсеры задумчиво почесали затылок и согласились со мной.
Выход из положения нашел юрист, изучивший «мелкий шрифт» в условиях фонда Гершвина, где говорилось, что роль Бесс могут также исполнять представители национальных меньшинств. Отыскалась в Лондоне таджикская певица хорошего роста и приятной наружности, которую и утвердили.
Когда человек, особенно неопытный, снимается в голливудской картине, ему кажется, что до всемирной славы — один шаг. Такой шанс надо ловить обеими руками. По окончании съемок на праздничном банкете наша таджикская Бесс выпила лишнего, зажала режиссера в углу и ухватила его за промежность обеими руками.
Был тихий скандал, артистку тут же убрали и, по-моему, даже удалили ее имя из титров. Впрочем, эту загадку я предлагаю решить какому-нибудь пытливому исследователю на пенсии.
Режиссеру Тейлору Хэкфорду такой агрессивный дамский интерес тогда был особенно не нужен. На этой картине он сошелся с актрисой Хелен Миррен и расстался со своей тогдашней женой, режиссером документальных фильмов. Хелен Миррен вышла за Тейлора замуж, и брак этот оказался прочным.
На первой встрече продюсер фильма Уильям Гилмор с гордостью показал мне стопки круглых жестяных коробок с пленкой. «Советское правительство, — сказал он, — не разрешает иностранным компаниям делать съемки внутри страны. Но мы договорились с финскими документалистами, они подали заявку на фильм «Москва из окна автомобиля», а копии всего отснятого материала передали нам.
Мы построим в студии интерьер машины, пустим эти кадры на заднюю проекцию и получится, что наши герои катаются по Москве».
Особую гордость мистера Гилмора вызывала сцена крушения пассажирского «Боинга», на котором Барышников-Родченко летел в Японию на гастроли. Обычно такие кадры снимают с помощью моделей (как, например, взрыв советского вертолета в «Джеймсе Бонде»), но тут было решено — мы делаем значительный, масштабный фильм, а не картину про Микки Мауса. И самолёт, и его крушение должны быть настоящие.
Единственный компромисс, на которой согласились пойти, — это грохнуть не Boeing 747, а 707-ю модель. Самолету придали нужный вид, надстроив на фюзеляже характерный «горб». Подержанный лайнер купили где-то в Латинской Америке. После переделки он должен был погибнуть ради минутного эффекта на экране.
«Боинги» сами не летают — нужны летчики, которые устроят аварию со взрывом, но при этом сами останутся невредимы. Их жизнь и безопасность надо было страховать, без этого никак.
При такой съемке места для ошибки нет, крушение не повторишь, поэтому всевозможные ракурсы надо было запланировать заранее. Снимали, как я помню, восемью камерами.
…
Фото: На первом плане: полковник Чайко (Ержи Сколимовски), Барышников, Изабелла Росселини