«Из-за соседнего столика поднялись серьёзные взрослые мужчины…»
9 ноября, 2022 9:34 дп
Артём Липатов
Артем Липатов:
Я много раз рассказывал эту историю. Она, в общем-то, яйца выеденного не стоит, но она была — и этого уже много. Наверное, сегодня я ее рассказываю в последний раз.
Это было 24 года назад. В казино Golden Palace фирма грамзаписи RDM презентовала изысканной публике и прессе сборник «Наши в городе. Выстрел первый» — редкую об ту пору штуку, собрание актуальных хитов русской музыки не попсового и не шансонного характера, хоть были там и Ирина Богушевская, и «Амурские волны»… Но были представлены и «Сплин», и «Мумий Тролль», только-только подымавший буйну голову, и «Собаки Качалова», и «Серьга», не к ночи будь помянута. Главным хитом диска был «Товарищ сержант» группы «Кафе» — кто сейчас помнит эту песню? Я вот помню, а толку-то.
Короче говоря, внизу под нами играли на зеленых столах, туда-сюда ходили дамы с пониженной социальной ответственностью, а перед нами Андрей Феофанов и Олег Гаркуша вели мероприятие. Честно — не помню ни одного выступления; спонсорской водки было столько, что можно было напиться, протрезветь и снова напиться в течение этого вечера.
Нас было четверо за столом: я, Света Беляева, Леша Певчев и Сережа Бабенко, друг мой душевный, фотограф милостью Божьей.
Иногда к нам подбегал Кирилл Зиновьев (где ты, Кирилл?). Мы выпивали, закусывали, что-то слушали (ох, вспомнил выступление группы «Кафе»!). За соседним с нами столиком сосредоточенно и нелегко выпивали серьезные взрослые мужчины. Пили они медленнее нас, но куда как увереннее, иногда с естествоиспытательским интересом поглядывая на сцену.
В какой-то момент Олег Гаркуша внезапно промолвил, всматриваясь в зал:
— Дорогие друзья! (отчетливо помню эту фразу) У нас есть — пауза — рояль в кустах! Сегодня к нам в гости заглянули наши шотландские друзья! Проездом на гастроли! Надо сказать, они не взяли с собой инструменты, но обещали нам спеть а-капелла, то есть без сопровождения! Встречайте — группа Nazareth!
Из-за соседнего столика поднялись серьезные взрослые мужчины и, оправляя одежду, неспешно поднялись на сцену. После недолгих переговоров им принесли еще два микрофона, мужчины расположились между ними. И запели.
Никогда, друзья мои, никогда я не испытывал ничего подобного. Может быть, на концерте великолепных грузин «Ибери» разве что. Дэн Маккаферти и его друзья на пять голосов, не репетируя, не готовясь, не сделав ни единой ошибки спели великую песню The Long Black Veil. Ту самую, что пел Джонни Кэш, что пела Джоан Баэз, The Band, Дэйв Мэттьюз, Chieftains с Миком Джаггером, Лефти Фриззел — кто ее только не пел. И вот теперь передо мной пятеро не очень веселых и очень, очень пьяных шотландских мужчин тоже ее пели.
Это было невероятное чудо. Я, кажется, даже протрезвел мгновенно.
Ten years ago, on a cold dark night
There was someone killed ‘neath the town hall light
There were few at the scene, but they all agreed
That the slayer who ran looked a lot like me
The judge said, «Son what is your alibi?
If you were somewhere else then you won’t have to die»
I spoke not a word though it meant my life
For I had been in the arms of my best friend’s wife
She walks these hills in a long black veil
She visits my grave when the night winds wail
Nobody knows, nobody sees
Nobody knows but me
Cтарая песня про объятия чужой жены, судью, убийство и виселицу, мне кажется, никогда не звучала так торжественно и так обреченно. Может быть, потому что все были пьяны. Может быть, не поэтому.
Сохранилось фото — Сережа, профи, снимал как проклятый. Ирина Богушевская и ваш покорный. У Богушевской взгляд загнанной охотникам лани, а ваш этот самый с идиотскойй улыбкой грозит певице пальчиком. Точно помню, что при этом я произносил: «Вот, Ирина, как надо петь!». Певица согласно качала головой.
Ну и мудак же я был.
Больше от того вечера не осталось в памяти ничего. Когда чудо кончилось, я оглушительно, вопиюще, невероятно напился, потому что теперь уже ничего не имело значения. Только эти пятеро в какой-то неброской одежде на сцене между нескольких микрофонов, покачиваясь. И все.
The scaffold is high, and eternity nears
She stood in the crowd and shed not a tear
But sometimes at night when the cold wind mourns
In a long black veil she cries over my bones
She walks these hills in a long black veil
She visits my grave when the night winds wail
Nobody knows, nobody sees
Nobody knows but me.
А вчера Дэн Маккаферти умер.
Артём Липатов
Артем Липатов:
Я много раз рассказывал эту историю. Она, в общем-то, яйца выеденного не стоит, но она была — и этого уже много. Наверное, сегодня я ее рассказываю в последний раз.
Это было 24 года назад. В казино Golden Palace фирма грамзаписи RDM презентовала изысканной публике и прессе сборник «Наши в городе. Выстрел первый» — редкую об ту пору штуку, собрание актуальных хитов русской музыки не попсового и не шансонного характера, хоть были там и Ирина Богушевская, и «Амурские волны»… Но были представлены и «Сплин», и «Мумий Тролль», только-только подымавший буйну голову, и «Собаки Качалова», и «Серьга», не к ночи будь помянута. Главным хитом диска был «Товарищ сержант» группы «Кафе» — кто сейчас помнит эту песню? Я вот помню, а толку-то.
Короче говоря, внизу под нами играли на зеленых столах, туда-сюда ходили дамы с пониженной социальной ответственностью, а перед нами Андрей Феофанов и Олег Гаркуша вели мероприятие. Честно — не помню ни одного выступления; спонсорской водки было столько, что можно было напиться, протрезветь и снова напиться в течение этого вечера.
Нас было четверо за столом: я, Света Беляева, Леша Певчев и Сережа Бабенко, друг мой душевный, фотограф милостью Божьей.
Иногда к нам подбегал Кирилл Зиновьев (где ты, Кирилл?). Мы выпивали, закусывали, что-то слушали (ох, вспомнил выступление группы «Кафе»!). За соседним с нами столиком сосредоточенно и нелегко выпивали серьезные взрослые мужчины. Пили они медленнее нас, но куда как увереннее, иногда с естествоиспытательским интересом поглядывая на сцену.
В какой-то момент Олег Гаркуша внезапно промолвил, всматриваясь в зал:
— Дорогие друзья! (отчетливо помню эту фразу) У нас есть — пауза — рояль в кустах! Сегодня к нам в гости заглянули наши шотландские друзья! Проездом на гастроли! Надо сказать, они не взяли с собой инструменты, но обещали нам спеть а-капелла, то есть без сопровождения! Встречайте — группа Nazareth!
Из-за соседнего столика поднялись серьезные взрослые мужчины и, оправляя одежду, неспешно поднялись на сцену. После недолгих переговоров им принесли еще два микрофона, мужчины расположились между ними. И запели.
Никогда, друзья мои, никогда я не испытывал ничего подобного. Может быть, на концерте великолепных грузин «Ибери» разве что. Дэн Маккаферти и его друзья на пять голосов, не репетируя, не готовясь, не сделав ни единой ошибки спели великую песню The Long Black Veil. Ту самую, что пел Джонни Кэш, что пела Джоан Баэз, The Band, Дэйв Мэттьюз, Chieftains с Миком Джаггером, Лефти Фриззел — кто ее только не пел. И вот теперь передо мной пятеро не очень веселых и очень, очень пьяных шотландских мужчин тоже ее пели.
Это было невероятное чудо. Я, кажется, даже протрезвел мгновенно.
Ten years ago, on a cold dark night
There was someone killed ‘neath the town hall light
There were few at the scene, but they all agreed
That the slayer who ran looked a lot like me
The judge said, «Son what is your alibi?
If you were somewhere else then you won’t have to die»
I spoke not a word though it meant my life
For I had been in the arms of my best friend’s wife
She walks these hills in a long black veil
She visits my grave when the night winds wail
Nobody knows, nobody sees
Nobody knows but me
Cтарая песня про объятия чужой жены, судью, убийство и виселицу, мне кажется, никогда не звучала так торжественно и так обреченно. Может быть, потому что все были пьяны. Может быть, не поэтому.
Сохранилось фото — Сережа, профи, снимал как проклятый. Ирина Богушевская и ваш покорный. У Богушевской взгляд загнанной охотникам лани, а ваш этот самый с идиотскойй улыбкой грозит певице пальчиком. Точно помню, что при этом я произносил: «Вот, Ирина, как надо петь!». Певица согласно качала головой.
Ну и мудак же я был.
Больше от того вечера не осталось в памяти ничего. Когда чудо кончилось, я оглушительно, вопиюще, невероятно напился, потому что теперь уже ничего не имело значения. Только эти пятеро в какой-то неброской одежде на сцене между нескольких микрофонов, покачиваясь. И все.
The scaffold is high, and eternity nears
She stood in the crowd and shed not a tear
But sometimes at night when the cold wind mourns
In a long black veil she cries over my bones
She walks these hills in a long black veil
She visits my grave when the night winds wail
Nobody knows, nobody sees
Nobody knows but me.
А вчера Дэн Маккаферти умер.