«И теперь я сама буду делать майонез…»
18 января, 2020 1:18 пп
Валерий Зеленогорский
Валерий Зеленогорский:
Утреннее-2. Нам пишут-2.
Я — Лена, мне тридцать, я жертва домашнего насилия, он ударил меня утром 31 декабря, я стерпела, ведь так повелось издревле на Руси, еще со времен Домостроя.
Я решила не заявлять на него, ведь участковый его дружбан.
Когда я шла в «Пятерочку» заливаясь слезами, я встретила Бахметьева, он утешил меня и увел к себе поддержать морально.
Эти две недели я провела, как в раю, Бахметьев — это что-то с чем-то, я не вернусь, я узнала, что бывает иная жизнь.
Не было счастья, да несчастье помогло.
И еще, пусть скажет спасибо своей мамочке, она та еще сука, что касается ипотеки, то мне на нее насрать с высокой колокольни, я не буду платить, мне оно не надо. Мне Бахметьев шубу купил и блендер, и теперь я сама буду делать майонез, как Татьяна Толстая.
Валерий Зеленогорский
Валерий Зеленогорский:
Утреннее-2. Нам пишут-2.
Я — Лена, мне тридцать, я жертва домашнего насилия, он ударил меня утром 31 декабря, я стерпела, ведь так повелось издревле на Руси, еще со времен Домостроя.
Я решила не заявлять на него, ведь участковый его дружбан.
Когда я шла в «Пятерочку» заливаясь слезами, я встретила Бахметьева, он утешил меня и увел к себе поддержать морально.
Эти две недели я провела, как в раю, Бахметьев — это что-то с чем-то, я не вернусь, я узнала, что бывает иная жизнь.
Не было счастья, да несчастье помогло.
И еще, пусть скажет спасибо своей мамочке, она та еще сука, что касается ипотеки, то мне на нее насрать с высокой колокольни, я не буду платить, мне оно не надо. Мне Бахметьев шубу купил и блендер, и теперь я сама буду делать майонез, как Татьяна Толстая.