«И с вероятностью в 99,7 вынесет обвинительный приговор…»
21 октября, 2020 10:08 дп
Мэйдэй
Алхас Абгаджава:
Хочу развеять еще один миф. Часто, даже от коллег слышу, что законы у нас, в целом, неплохие, вот только правоприменительная практика, дескать, все портит.
Как-то даже слышал, что наш УПК чуть ли не самый прогрессивный в мире.
В первом тезисе соглашусь лишь с последней частью, насчет практики. А по второму тезису замечу, что прогрессивные в нашем УПК лишь первые две главы, по сути даже только одна — вторая глава, статьи 6-19. Это там, где про презумпцию, неприкосновенность, равенство сторон, законность и так далее.
Весь остальной УПК позволяет силовикам и судам нагло нарушать все принципы, закрепленные во 2 главе.
Главная хитрость нашего УПК — это два следствия, предварительное и судебное. Считается, что состязательность и равенство сторон есть на обеих стадиях, На самом деле, нет ни в первой, ни во второй.
В первой стадии (предварительном следствии) вам скажут, ну как же так, адвокат допускается сразу, даже если человек еще свидетель. Вот только к чему он допускается? К статистическому присутствию, не более.
Участвует защита в допросе свидетелй обвинения? Нет!
Может защита назначать экспертизу на таких же правах, как следователь? Нет!
Может защита допрашивать свидетелей? Нет! (если кто-то в комментах напишет, что защита может опросить, забаню!)
Ну и главное, когда защита получает доступ ко всем материалам дела? Правильно, когда следствие полностью окончено.
Иезуитство нашего процессуального закона еще в том, что суд, избирающий меру пресечения, совершенно не вникает в суть обвинения, вопросы квалификации, наличие или отсутствие доказательств. То есть, судебный порядок избрания самых строгих мер пресечения — чистая фикция.
Но самый ужас в том, что суд, уже рассматривающий дело по существу, при необходимости продления срока стражи или домашнего ареста, рассматривает этот вопрос еще более формально, чем на предварительном следствии.
А как проходит судебное следствие? Суд всеми силами, правдами и неправдами, сохраняет тот же форватер, по которому уже прошло предварительное следствие и с вероятностью в 99,7 вынесет обвинительный приговор.
Да что там, судья в нашем процессе — второй прокурор. Если обвинитель что-то забудет спросить у свидетеля, или еще лучше, просто не знает как, это сделает судья. Если обвинитель забудет о том, что истекает срок стражи, ему заботливо напомнит об этом судья.
Вы спросите, зачем я это пишу. Все все знают и так, наверное. Но знаете что?
Мы получили всю эту ситуацию не тогда, когда силовики подмяли все под себя, а когда многие из нас стали говорить «систему не сломать», «жаловаться бесполезно», «все уже решено».
Систему в таком виде как сейчас поддерживает не только силовая корпорация, но и те, кто в силу своего статуса и полномочий должны обжаловать, не соглашаться, идти во все инстанции и предавать огласке вопиющие случаи, но не делают этого.
Коллеги, друзья, сочувствующие и пострадавшие от системы, бесполезно требовать законности и справедливости в судах. Это все равно, что просить мясников резать нежнее.
Судебную систему пора менять радикально. Никто за нас этого делать не будет.
Мэйдэй
Алхас Абгаджава:
Хочу развеять еще один миф. Часто, даже от коллег слышу, что законы у нас, в целом, неплохие, вот только правоприменительная практика, дескать, все портит.
Как-то даже слышал, что наш УПК чуть ли не самый прогрессивный в мире.
В первом тезисе соглашусь лишь с последней частью, насчет практики. А по второму тезису замечу, что прогрессивные в нашем УПК лишь первые две главы, по сути даже только одна — вторая глава, статьи 6-19. Это там, где про презумпцию, неприкосновенность, равенство сторон, законность и так далее.
Весь остальной УПК позволяет силовикам и судам нагло нарушать все принципы, закрепленные во 2 главе.
Главная хитрость нашего УПК — это два следствия, предварительное и судебное. Считается, что состязательность и равенство сторон есть на обеих стадиях, На самом деле, нет ни в первой, ни во второй.
В первой стадии (предварительном следствии) вам скажут, ну как же так, адвокат допускается сразу, даже если человек еще свидетель. Вот только к чему он допускается? К статистическому присутствию, не более.
Участвует защита в допросе свидетелй обвинения? Нет!
Может защита назначать экспертизу на таких же правах, как следователь? Нет!
Может защита допрашивать свидетелей? Нет! (если кто-то в комментах напишет, что защита может опросить, забаню!)
Ну и главное, когда защита получает доступ ко всем материалам дела? Правильно, когда следствие полностью окончено.
Иезуитство нашего процессуального закона еще в том, что суд, избирающий меру пресечения, совершенно не вникает в суть обвинения, вопросы квалификации, наличие или отсутствие доказательств. То есть, судебный порядок избрания самых строгих мер пресечения — чистая фикция.
Но самый ужас в том, что суд, уже рассматривающий дело по существу, при необходимости продления срока стражи или домашнего ареста, рассматривает этот вопрос еще более формально, чем на предварительном следствии.
А как проходит судебное следствие? Суд всеми силами, правдами и неправдами, сохраняет тот же форватер, по которому уже прошло предварительное следствие и с вероятностью в 99,7 вынесет обвинительный приговор.
Да что там, судья в нашем процессе — второй прокурор. Если обвинитель что-то забудет спросить у свидетеля, или еще лучше, просто не знает как, это сделает судья. Если обвинитель забудет о том, что истекает срок стражи, ему заботливо напомнит об этом судья.
Вы спросите, зачем я это пишу. Все все знают и так, наверное. Но знаете что?
Мы получили всю эту ситуацию не тогда, когда силовики подмяли все под себя, а когда многие из нас стали говорить «систему не сломать», «жаловаться бесполезно», «все уже решено».
Систему в таком виде как сейчас поддерживает не только силовая корпорация, но и те, кто в силу своего статуса и полномочий должны обжаловать, не соглашаться, идти во все инстанции и предавать огласке вопиющие случаи, но не делают этого.
Коллеги, друзья, сочувствующие и пострадавшие от системы, бесполезно требовать законности и справедливости в судах. Это все равно, что просить мясников резать нежнее.
Судебную систему пора менять радикально. Никто за нас этого делать не будет.