«Гони гонорар взад, гопница!..»
25 июня, 2018 5:45 дп
Евгения Лещинская
Я жила в Москве, в Малом Козихинском, дом десять. Против ресторана «Московские зори». Ровно под нашими окнами был сборный пункт проституток Центрального округа . Они там собирались на утреннюю поверку и вечерний развод. Поначалу окрестные жители слабо кудахтали и пытались обратиться в родное отделение милиции, рыдая про малолетних детей и престарелых родителей. Но это было таким же бредом, как если бы зайцы жаловались на свою заячью жизнь в волчий департамент.
В конце концов все уже как-то и попривыкли к ночным соседям, никто ни в кого не стреляет, морды не бьют. Всё чинно-благородно: смену сдал – смену принял. Но вот однажды часа в три ночи дом пробудился от истошного мужского крика, несшегося с улицы. Какой-то штымп приперся жаловаться на некондицию товара к главному уличному начальству – мамке (или воспитательнице , я не сильна в терминологии).
— Шо ты мне гнала ?! – орал этот жлоб. – Ты гнала, шо она воспитанная и с манэрами. А шо мы имеем ? С воспитанием — пиздец, с манэрами — наебали. Гони гонорар взад, гопница!
Мамка в свою очередь подробно, в басовой октаве, объясняла скандалисту,что и где у него в ближайшее время отрастет и зазвенит.
Жильцы дома, как из ложи бенуара, наблюдали за развитием сюжета и ждали кульминации. Причем, пристрастия зрителей разделились. Молодые и продвинутые болели за своих, то есть, за проституток. Симпатии пенсионеров союзного значения и ветеранов были явно на стороне команды гостей.
В конце концов, прилетел ангел в чине сержанта пресненского увд и стремительно увез на черном вороне всех оппонентов на суд божий. Жильцы дома десять по Козихинскому переулку разошлись спать. Мы так никогда и не узнали, какие же проколы, неприемлемые среди истинного бомонда, допустила работница ажурного чулка и презерватива. Эта мысль не дает мне покоя по сей день.
Евгения Лещинская
Я жила в Москве, в Малом Козихинском, дом десять. Против ресторана «Московские зори». Ровно под нашими окнами был сборный пункт проституток Центрального округа . Они там собирались на утреннюю поверку и вечерний развод. Поначалу окрестные жители слабо кудахтали и пытались обратиться в родное отделение милиции, рыдая про малолетних детей и престарелых родителей. Но это было таким же бредом, как если бы зайцы жаловались на свою заячью жизнь в волчий департамент.
В конце концов все уже как-то и попривыкли к ночным соседям, никто ни в кого не стреляет, морды не бьют. Всё чинно-благородно: смену сдал – смену принял. Но вот однажды часа в три ночи дом пробудился от истошного мужского крика, несшегося с улицы. Какой-то штымп приперся жаловаться на некондицию товара к главному уличному начальству – мамке (или воспитательнице , я не сильна в терминологии).
— Шо ты мне гнала ?! – орал этот жлоб. – Ты гнала, шо она воспитанная и с манэрами. А шо мы имеем ? С воспитанием — пиздец, с манэрами — наебали. Гони гонорар взад, гопница!
Мамка в свою очередь подробно, в басовой октаве, объясняла скандалисту,что и где у него в ближайшее время отрастет и зазвенит.
Жильцы дома, как из ложи бенуара, наблюдали за развитием сюжета и ждали кульминации. Причем, пристрастия зрителей разделились. Молодые и продвинутые болели за своих, то есть, за проституток. Симпатии пенсионеров союзного значения и ветеранов были явно на стороне команды гостей.
В конце концов, прилетел ангел в чине сержанта пресненского увд и стремительно увез на черном вороне всех оппонентов на суд божий. Жильцы дома десять по Козихинскому переулку разошлись спать. Мы так никогда и не узнали, какие же проколы, неприемлемые среди истинного бомонда, допустила работница ажурного чулка и презерватива. Эта мысль не дает мне покоя по сей день.