Гибель журнализма
12 июня, 2020 2:30 пп
Алексей Рощин
Алексей Рощин:
Понимаю, что рискую, публикуя сей «крик души» — многие ведь и ходят в соцсети для того, чтобы позлорадствовать над бедой ближнего; это такая самотерапия — сходить посмотреть, что у других «еще хуже», ЗНАЧИТ, «у меня-то еще неплохо!» Ну, с другой стороны, ладно — пусть несчастные порадуются.
В общем, мой давний коллега Maxim Artemyev написал у себя в ФБ про тотальную невостребованность своей профессии. Так-то он журналист со стажем, публиковался в «Форбс», писал для других солидных изданий, в общем, даже заработал себе какое-никакое имя в профессиональной среде; и вот — даже он… В общем, слушайте:
«Только сегодня узнал, что еще в одном крупнейшем нашем СМИ закрыли отдел «Мнения». Что хочу по этому поводу сказать. Я уже шесть лет как зарегистирован на Хедхантере как «обозреватель». За шесть лет мне НИ РАЗУ не пришло предложение по этой специальности. Вру, один или два раза предлагали обозревателем куда-то на кулинарный сайт и сайт моды (fashion).
Я смотрю на вакансии, смотрю вообще на работу СМИ. 95% (99%?) сотрудников — НЕ ПИШУЩИЕ люди. Редактора, редактора, редактора и т.п. При всем моем к ним уважении —
читатель не читает и не смотрит редактора. Когда русский читатель рубежа веков открывал «Речь», «Россию» или «Новое время», он не искал глазами — кто редактор? Он искал фельетон Амфитеатрова, статью Меньшикова или Розанова, рассказ Чехова, театральную хронику Дорошевича, отчет о выставке Волошина и т.д. Никого не интересовало — кто редактор? Напротив, это редактор в лице Суворина бегал за Чеховым, приглашал его в сотрудники, поил чаем и коньяком, когда тот заходил к нему в редакцию, вел с ним неторопливые беседы, поскольку понимал, что АВТОР — первое лицо.
Что изменилось сегодня? Кто поставляет «контент», которым забивают нынешние СМИ? Кто пишет, если все — «редакторы»? Я вырос на словах Довлатова: «Журналистика — это стиль, идеи, проблемы». И всегда стремился, чтобы в моих статьях был и узнаваемый стиль, чтобы их не могли спутать ни с чьими другими, и оригинальные, не заимствованные идеи, и проблемы, которых никто другой не видит. Это востребовано сейчас или нет?»
Ответ, впрочем, еще лет 15 назад дал Галковский — когда написал в своем ЖЖ, что «сейчас все — журналисты». Тогда это казалось остроумным каламбуром — ну да, типа, «ведешь Живой Журнал — значит, журналист, все строго», но потом выявилась и тотальная правота этого наблюдения.
Хотя я вот, честно говоря, по настоящим журналистам-публицистам-обозревателям скучаю. Вот уже почти полгода, как Привалов перестал публиковать еженедельные колонки в «Эксперте» (да и сам «Эксперт» дышит на ладан) — и я до сих пор никак не могу смириться с этой утратой.
Алексей Рощин
Алексей Рощин:
Понимаю, что рискую, публикуя сей «крик души» — многие ведь и ходят в соцсети для того, чтобы позлорадствовать над бедой ближнего; это такая самотерапия — сходить посмотреть, что у других «еще хуже», ЗНАЧИТ, «у меня-то еще неплохо!» Ну, с другой стороны, ладно — пусть несчастные порадуются.
В общем, мой давний коллега Maxim Artemyev написал у себя в ФБ про тотальную невостребованность своей профессии. Так-то он журналист со стажем, публиковался в «Форбс», писал для других солидных изданий, в общем, даже заработал себе какое-никакое имя в профессиональной среде; и вот — даже он… В общем, слушайте:
«Только сегодня узнал, что еще в одном крупнейшем нашем СМИ закрыли отдел «Мнения». Что хочу по этому поводу сказать. Я уже шесть лет как зарегистирован на Хедхантере как «обозреватель». За шесть лет мне НИ РАЗУ не пришло предложение по этой специальности. Вру, один или два раза предлагали обозревателем куда-то на кулинарный сайт и сайт моды (fashion).
Я смотрю на вакансии, смотрю вообще на работу СМИ. 95% (99%?) сотрудников — НЕ ПИШУЩИЕ люди. Редактора, редактора, редактора и т.п. При всем моем к ним уважении —
читатель не читает и не смотрит редактора. Когда русский читатель рубежа веков открывал «Речь», «Россию» или «Новое время», он не искал глазами — кто редактор? Он искал фельетон Амфитеатрова, статью Меньшикова или Розанова, рассказ Чехова, театральную хронику Дорошевича, отчет о выставке Волошина и т.д. Никого не интересовало — кто редактор? Напротив, это редактор в лице Суворина бегал за Чеховым, приглашал его в сотрудники, поил чаем и коньяком, когда тот заходил к нему в редакцию, вел с ним неторопливые беседы, поскольку понимал, что АВТОР — первое лицо.
Что изменилось сегодня? Кто поставляет «контент», которым забивают нынешние СМИ? Кто пишет, если все — «редакторы»? Я вырос на словах Довлатова: «Журналистика — это стиль, идеи, проблемы». И всегда стремился, чтобы в моих статьях был и узнаваемый стиль, чтобы их не могли спутать ни с чьими другими, и оригинальные, не заимствованные идеи, и проблемы, которых никто другой не видит. Это востребовано сейчас или нет?»
Ответ, впрочем, еще лет 15 назад дал Галковский — когда написал в своем ЖЖ, что «сейчас все — журналисты». Тогда это казалось остроумным каламбуром — ну да, типа, «ведешь Живой Журнал — значит, журналист, все строго», но потом выявилась и тотальная правота этого наблюдения.
Хотя я вот, честно говоря, по настоящим журналистам-публицистам-обозревателям скучаю. Вот уже почти полгода, как Привалов перестал публиковать еженедельные колонки в «Эксперте» (да и сам «Эксперт» дышит на ладан) — и я до сих пор никак не могу смириться с этой утратой.