Гарибальди о России
23 мая, 2018 9:56 дп
Максим Кантор
Гарибальди не любил царскую Россию в целом и Александра Второго (т.н. Освободителя, которого нынче почитают едва ли не святым), в частности.
Немедленно после издания Манифеста об «освобождении крестьян» в Польше усилилось движение за независимость — и грандиозная демонстрация в Варшаве (9 апреля 1861 г) была расстреляна царскими войсками — войсками Александра Освободителя.
Гарибальди опубликовал открытое письмо Герцену, призвал «всех просвещённых европейцев поднять голос против виновника гнусной бойни»; в этом письме далее говорится о том, что «итальянский народ передает слово сочувствия героической и несчастной Польше», поддержку храбрым полякам, и «слово благодарности храбрым воинам русским, которые сломали свою саблю, чтобы не обагрить ее в народной польской крови»
Были среди русских солдат те, кто отказался стрелять в поляков; вот про них Гарибальди и и пишет.
Есть чувство важнее гордости за империю и «русский мир»; благороднее, нежели служение короне и имперскому отечеству; чище, чем гордость победами и медалями.
Это чувство называется — солидарность трудящихся перед лицом империи, капитала и национализма.
Максим Кантор
Гарибальди не любил царскую Россию в целом и Александра Второго (т.н. Освободителя, которого нынче почитают едва ли не святым), в частности.
Немедленно после издания Манифеста об «освобождении крестьян» в Польше усилилось движение за независимость — и грандиозная демонстрация в Варшаве (9 апреля 1861 г) была расстреляна царскими войсками — войсками Александра Освободителя.
Гарибальди опубликовал открытое письмо Герцену, призвал «всех просвещённых европейцев поднять голос против виновника гнусной бойни»; в этом письме далее говорится о том, что «итальянский народ передает слово сочувствия героической и несчастной Польше», поддержку храбрым полякам, и «слово благодарности храбрым воинам русским, которые сломали свою саблю, чтобы не обагрить ее в народной польской крови»
Были среди русских солдат те, кто отказался стрелять в поляков; вот про них Гарибальди и и пишет.
Есть чувство важнее гордости за империю и «русский мир»; благороднее, нежели служение короне и имперскому отечеству; чище, чем гордость победами и медалями.
Это чувство называется — солидарность трудящихся перед лицом империи, капитала и национализма.