ФАШИЗМ И КОММУНИЗМ: ДВЕ ИЛЛЮЗИИ ИДЕАЛЬНОГО МИРОУСТРОЙСТВА
10 августа, 2018 12:18 пп
Наталья Троянцева
Наталья Троянцева:
Всенародная поддержка Гитлера была основана на том, что он обещал немцам рай на земле. Этот рай не включал в себя ничего сверхъестественного – нужно было просто гордиться аристократической чистотой собственной крови и работать много и упорно, как и свойственно этой нации исторически.
Немцы радостно взялись за дело. И тут возникло неразрешимое противоречие: возможность работать много и упорно целиком зависела от финансовых и материальных ресурсов тех, чья кровь не была немецкой. Более того, условный Зигфрид, так гордящийся своим божественным предназначением, вдруг оказался в унизительной материальной зависимости от условного венецианского купца.
И тогда зигфриды стали создавать лагеря уничтожения. И возглавлять эти лагеря. Одна талантливая виолончелистка, ребёнком попавшая в Освенцим, уцелела там потому, что талантливо исполняла именно ту вещь Шумана, которую обожал комендант.
Самой действенной психологической атакой для немецких солдат оказалась Седьмая симфония Шостаковича, которую транслировало радио, укреплённое на танке. Кино-клише «фашистов», которое я помню с детства, совсем не соответствует действительности. Только люди с тонкой душевной организацией способны стать инструментом государственного зверства – у них нет ресурса для противостояния.
Бетховена (и Штрауса) обожал Гитлер. Ленин только этого композитора, похоже, и знал – его мать предпочитала «Аппассионату» всем иным вещам. Ленин тоже обещал рабочим и интеллигенции рай на земле, только тут помехой оказалась как раз рефлексирующая мысль и вставшая на купеческие ноги аристократия. Рай для бедных и для тех, кто принимал за ум ортодоксальную нетерпимость к размышлению, включал в себя жёсткий отбор безоговорочных клевретов, готовых за кусок пирога отречься от самих себя окончательно и бесповоротно. И жить в качестве вечных обвиняемых, всякий раз взращивая, а затем – исторгая из своей же среды своих же инквизиторов и палачей.
Каждый, кто способен понять, понимает, что именно в этом состоянии и пребывает население страны до сих пор. Самое забавное то, что «борцы с режимом» не отдают себе отчёт ни в собственной ортодоксальности, ни в собственной наивной категоричности. Слово «фашизм» слышится всё чаще, «рефлексирующая интеллигенция» убеждена, что фашисты – это бастрыкины, бортниковы и колокольцевы. Нет, уважаемые коллеги. Фашисты – это те, кто убеждён, что идеальную демократию можно на халяву позаимствовать, уничтожив бастрыкиных, бортниковых etc., очистить поле и свалить туда кучей ворованное зерно – в надежде: вдруг само прорастёт…
К счастью, очень-очень медленно, шаг за шагом, люди начинают осознавать собственную силу. Генри Резник и Григорий Явлинский вступились за детей, втянутых в подлость «нового величия». Кстати, это название – злая насмешка и над самой фсб-аристократией, и над – увы! – ненавидящей её оппозицией: одновременно. И снова вспоминается остро-умница Довлатов: советский, антисоветский, какая разница…
Интеллигенция воззвала к Макрону по поводу судьбы Сенцова. Это честно – никак не рассчитывать на собственную общественную репутацию, целиком полагаясь на «вот приедет барин, барин нас рассудит…» Но это всё равно – шаг, поступок. Из таких вот шагов и строится демократическое общество. В постоянном противостоянии, борьбе – и напряжённейшем осмыслении каждого шага.
Наталья Троянцева
Наталья Троянцева:
Всенародная поддержка Гитлера была основана на том, что он обещал немцам рай на земле. Этот рай не включал в себя ничего сверхъестественного – нужно было просто гордиться аристократической чистотой собственной крови и работать много и упорно, как и свойственно этой нации исторически.
Немцы радостно взялись за дело. И тут возникло неразрешимое противоречие: возможность работать много и упорно целиком зависела от финансовых и материальных ресурсов тех, чья кровь не была немецкой. Более того, условный Зигфрид, так гордящийся своим божественным предназначением, вдруг оказался в унизительной материальной зависимости от условного венецианского купца.
И тогда зигфриды стали создавать лагеря уничтожения. И возглавлять эти лагеря. Одна талантливая виолончелистка, ребёнком попавшая в Освенцим, уцелела там потому, что талантливо исполняла именно ту вещь Шумана, которую обожал комендант.
Самой действенной психологической атакой для немецких солдат оказалась Седьмая симфония Шостаковича, которую транслировало радио, укреплённое на танке. Кино-клише «фашистов», которое я помню с детства, совсем не соответствует действительности. Только люди с тонкой душевной организацией способны стать инструментом государственного зверства – у них нет ресурса для противостояния.
Бетховена (и Штрауса) обожал Гитлер. Ленин только этого композитора, похоже, и знал – его мать предпочитала «Аппассионату» всем иным вещам. Ленин тоже обещал рабочим и интеллигенции рай на земле, только тут помехой оказалась как раз рефлексирующая мысль и вставшая на купеческие ноги аристократия. Рай для бедных и для тех, кто принимал за ум ортодоксальную нетерпимость к размышлению, включал в себя жёсткий отбор безоговорочных клевретов, готовых за кусок пирога отречься от самих себя окончательно и бесповоротно. И жить в качестве вечных обвиняемых, всякий раз взращивая, а затем – исторгая из своей же среды своих же инквизиторов и палачей.
Каждый, кто способен понять, понимает, что именно в этом состоянии и пребывает население страны до сих пор. Самое забавное то, что «борцы с режимом» не отдают себе отчёт ни в собственной ортодоксальности, ни в собственной наивной категоричности. Слово «фашизм» слышится всё чаще, «рефлексирующая интеллигенция» убеждена, что фашисты – это бастрыкины, бортниковы и колокольцевы. Нет, уважаемые коллеги. Фашисты – это те, кто убеждён, что идеальную демократию можно на халяву позаимствовать, уничтожив бастрыкиных, бортниковых etc., очистить поле и свалить туда кучей ворованное зерно – в надежде: вдруг само прорастёт…
К счастью, очень-очень медленно, шаг за шагом, люди начинают осознавать собственную силу. Генри Резник и Григорий Явлинский вступились за детей, втянутых в подлость «нового величия». Кстати, это название – злая насмешка и над самой фсб-аристократией, и над – увы! – ненавидящей её оппозицией: одновременно. И снова вспоминается остро-умница Довлатов: советский, антисоветский, какая разница…
Интеллигенция воззвала к Макрону по поводу судьбы Сенцова. Это честно – никак не рассчитывать на собственную общественную репутацию, целиком полагаясь на «вот приедет барин, барин нас рассудит…» Но это всё равно – шаг, поступок. Из таких вот шагов и строится демократическое общество. В постоянном противостоянии, борьбе – и напряжённейшем осмыслении каждого шага.