«Этот реформатор сломался…»
14 мая, 2018 7:13 пп
Андрей Мовчан
Давным-давно, в 2001 году, я заканчивал руководство очень успешным бизнесом в области корпоративных финансов в Тройке Диалог (мы тогда своей командой вытащили компанию из кризиса 98 года и по ходу внедрили в практику схему формульных бонусов – то, на чем потом выросло поколение инвестбанкиров-миллионеров нулевых).
Мне хотелось нового, большего и более светлого (про последнее не спрашивайте, не пришло еще время рассказывать); мы сели с Рубеном Варданяном в его кабинете в Романовом переулке – поговорить о будущем. Наш диалог, как и подобает армяно-еврейским переговорам, минут тридцать шел обо всем кроме цели беседы; поговорили о жизни, детях, политике, моей планируемой учебе в Штатах, тройкинской поддержке на это время, и пр.
Наконец вопрос был поставлен. Рубен почесал нос, переложил ногу за ногу, еще раз почесал нос, переложил ноги наоборот и сказал: «А что ты скажешь о позиции CFO Тройки?»
Вы когда-нибудь пробовали выпить рюмку холодной водки, потом – вторую, третью, четвертую в рот – а в ней теплая вода? Мне было 33 (в те времена это как 50 сегодня), я был [боевым офицером] опытным инвестбанкиром, за спиной менеджмент в крупных банках, пара дюжин сделок, половина – новых для рынка, я в мечтах претендовал едва ли не на место председателя правления, на практике уж точно на руководство всем fixed income бизнесом; а мне предложили быть начальником бухгалтеров.
Я сильно обижался на Рубена дважды – и это был один из двух раз. Я очень любил Тройку, в Рубена был просто влюблен (это чувство я пронес потом через годы и расстояния и сегодня отношусь к нему с большой любовью и уважением) – но уже тогда я понимал: согласиться на снижение планки – значит убить карьеру.
Я отказался, а вскоре мои отношения с Тройкой вообще разладились, я возглавил Renaissance Investment Management – и мое везение мне не изменяло еще долго (оно и до сих пор со мной, правда возраст не тот, и я уже не рвусь из сил, довольствуясь небольшим бизнесом) – и RIM, и RenCredit, которыми я руководил и где был партнером, оказались крайне успешными и по размеру многократно превысили самые смелые мои мечтания времен Тройки.
Но к чему я ударился в воспоминания? К тому, что Алексей Кудрин принял предложение возглавить Счетную Палату. А мы то думали, что у него амбиции проводить реформы в стране. А его, оказывается, все это время считали бухгалтером высокого класса. А он, оказывается, с этим и не спорит. Уж кто-кто, а я знаю – то, что его так низко оценили, не его вина. А вот то, что он это принял – это его выбор. Обратной дороги нет. Этот реформатор сломался. Откуда бы взять следующего?
Андрей Мовчан
Давным-давно, в 2001 году, я заканчивал руководство очень успешным бизнесом в области корпоративных финансов в Тройке Диалог (мы тогда своей командой вытащили компанию из кризиса 98 года и по ходу внедрили в практику схему формульных бонусов – то, на чем потом выросло поколение инвестбанкиров-миллионеров нулевых).
Мне хотелось нового, большего и более светлого (про последнее не спрашивайте, не пришло еще время рассказывать); мы сели с Рубеном Варданяном в его кабинете в Романовом переулке – поговорить о будущем. Наш диалог, как и подобает армяно-еврейским переговорам, минут тридцать шел обо всем кроме цели беседы; поговорили о жизни, детях, политике, моей планируемой учебе в Штатах, тройкинской поддержке на это время, и пр.
Наконец вопрос был поставлен. Рубен почесал нос, переложил ногу за ногу, еще раз почесал нос, переложил ноги наоборот и сказал: «А что ты скажешь о позиции CFO Тройки?»
Вы когда-нибудь пробовали выпить рюмку холодной водки, потом – вторую, третью, четвертую в рот – а в ней теплая вода? Мне было 33 (в те времена это как 50 сегодня), я был [боевым офицером] опытным инвестбанкиром, за спиной менеджмент в крупных банках, пара дюжин сделок, половина – новых для рынка, я в мечтах претендовал едва ли не на место председателя правления, на практике уж точно на руководство всем fixed income бизнесом; а мне предложили быть начальником бухгалтеров.
Я сильно обижался на Рубена дважды – и это был один из двух раз. Я очень любил Тройку, в Рубена был просто влюблен (это чувство я пронес потом через годы и расстояния и сегодня отношусь к нему с большой любовью и уважением) – но уже тогда я понимал: согласиться на снижение планки – значит убить карьеру.
Я отказался, а вскоре мои отношения с Тройкой вообще разладились, я возглавил Renaissance Investment Management – и мое везение мне не изменяло еще долго (оно и до сих пор со мной, правда возраст не тот, и я уже не рвусь из сил, довольствуясь небольшим бизнесом) – и RIM, и RenCredit, которыми я руководил и где был партнером, оказались крайне успешными и по размеру многократно превысили самые смелые мои мечтания времен Тройки.
Но к чему я ударился в воспоминания? К тому, что Алексей Кудрин принял предложение возглавить Счетную Палату. А мы то думали, что у него амбиции проводить реформы в стране. А его, оказывается, все это время считали бухгалтером высокого класса. А он, оказывается, с этим и не спорит. Уж кто-кто, а я знаю – то, что его так низко оценили, не его вина. А вот то, что он это принял – это его выбор. Обратной дороги нет. Этот реформатор сломался. Откуда бы взять следующего?