«Эти вертолеты там не редкость…»
31 января, 2025 10:35 дп
Ирина Ткаченко
Ирина Ткаченко:
Этот аэропорт в Вашингтоне — чуть не самая напряженная для воздухоплавания локация, полосы для взлета пересекающиеся (
), вокруг вода и город, трафик непрерывный — но вполне нормально, что военные вертолеты летают практически в зоне посадки?
Потому что что? Как это?
Я в некотором ступоре.
Авиадиспетчер дважды предупреждает пилота вертолета о гражданском джете и дает указание облететь джет сзади. Вертолетчик подтверждает, что видит самолет, и запрашивает разрешение поддерживать дистанцию ВИЗУАЛЬНО. На что диспетчер тут же дает согласие, потому что в этом нет ничего экстраординарного.
Эти вертолеты там не редкость и визуальное управление дистанцией облегчает задачу регулирования движения в аэропорту, давая диспетчеру возможность концентрировать внимание на самолетах, готовящихся к посадке и взлёту.
Вертолетчик видит самолет. И когда тот еще на высоте 1200 футов, и когда уже на 350.
Диспетчер, предупредив вертолетчика в первый раз, через примерно полминуты еще раз спрашивает, видя, что они сближаются, виден ли вертолету джет. Да, виден.
Пилоты самолета АА ничего не могли сделать в этой ситуации. Самолет уже не мог выйти с предписанной полосы посадки (глиссады? Не помню) Ни физически, никак: нет ни скорости, ни высоты, ни времени. Они сажали самолет, у них опций не было.
Изменить траекторию должен был — и мог — вертолетчик. У него было всё: дистанция, маневренность, визуальные ориентиры. И вместо этого он влетел в самолет.
Почему, будут расследовать.
Я же никак не могут принять и понять другое — тот факт, что в воздушном пространстве городского аэродрома — смотри, где полосы — летают себе туда-сюда прочие, не относящиеся к аэропорту вертолеты нехилого размера («летающий танк», так называли БлэкХок, когда он появился) и это никого, как говорится, не колышет.
Ну, это же Вашингтон.
Ну, там же рядом военная точка.
Ну, это не значит, что безопасность страдает.
Ну, это случилось впервые.
Ну, вертолеты на другой высоте.
Ну, там было мало авиадиспетчеров.
Вот это все, нмв, не аргументы. Это не есть нормально: смотреть на экран и видеть с одной стороны цепочку (как бусины на нитке) летящих на посадку гражданских самолетов, а с другой — летящий им буквально навстречу военный вертолёт.
Ну, это же военные, они знают. Облетят.
Не облетели.
…
What could go wrong…
Днём раньше в том же аэропорту Рейгана гражданский самолет ушел при попытке приземлиться на второй круг из-за того, что пилот заметил приближающийся вертолёт и сообщил о риске столкновения авиадиспетчеру.
23 января в этом же аэропорту еще один самолет внезапно прервал заход на посадку. Капитан корабля объяснил пассажирам, что самолет вынужден совершить маневр из-за близости вертолета.
Это было странно, что траекторию движения самолета пересек вертолет, — сказал один из пассажиров того рейса из города Шарлотт.
Между максимальной разрешенной высотой полета вертолетов и минимальной высотой полета самолетов над Потомаком вблизи аэропорта Рейгана всего несколько десятков метров.
Несколько десятков метров — и разрешенное правилами FAA отклонение от заданной высоты судна в воздухе.
За два недавних года в районе аэропорта Рейгана было зафиксировано больше 80,000 полетов вертолетов 50 компаний и организаций, большинство — военных.
Из-за такого количества вертолетов для регулировки их движения в аэпорорту была открыта еще одна авиадиспетчерская — для снижения рисков судоходства. Соответственно, работают обычно два диспетчера: один с самолетами, второй с вертолетами.
В среду вечером вместо двух диспетчеров на работе остался один.
Полоса для приземления (вторая) аэропорта Рейгана, куда был направлен рейс АА, почти вполовину короче соседней, стандартной. Она датируется 1940 годом и предназначалась для самолетов того времени. Приземляться на ней сегодня обычно стараются под наблюдением опытных пилотов. У пилота в такой ситуации нет времени смотреть по сторонам, только вперед, рассчитывая точный момент касания.
Пилоты вертолета могли быть в очках ночного видения, что с одной стороны, облегчало ориентацию ночью над водой, улучшая чёткость изображения, а с другой, ограничивало коридор зрения пилота до 40 градусов.
У команды военного вертолета обычно два человека (из четверых) — это корректировщики, которые следят за боковым воздушным пространством, на случай появления самолетов с той или другой стороны. В вечер катастрофы в вертолете был только один корректировщик.
Ирина Ткаченко
Ирина Ткаченко:
), вокруг вода и город, трафик непрерывный — но вполне нормально, что военные вертолеты летают практически в зоне посадки?What could go wrong…
Днём раньше в том же аэропорту Рейгана гражданский самолет ушел при попытке приземлиться на второй круг из-за того, что пилот заметил приближающийся вертолёт и сообщил о риске столкновения авиадиспетчеру.
23 января в этом же аэропорту еще один самолет внезапно прервал заход на посадку. Капитан корабля объяснил пассажирам, что самолет вынужден совершить маневр из-за близости вертолета.
Это было странно, что траекторию движения самолета пересек вертолет, — сказал один из пассажиров того рейса из города Шарлотт.
Между максимальной разрешенной высотой полета вертолетов и минимальной высотой полета самолетов над Потомаком вблизи аэропорта Рейгана всего несколько десятков метров.
Несколько десятков метров — и разрешенное правилами FAA отклонение от заданной высоты судна в воздухе.
За два недавних года в районе аэропорта Рейгана было зафиксировано больше 80,000 полетов вертолетов 50 компаний и организаций, большинство — военных.
Из-за такого количества вертолетов для регулировки их движения в аэпорорту была открыта еще одна авиадиспетчерская — для снижения рисков судоходства. Соответственно, работают обычно два диспетчера: один с самолетами, второй с вертолетами.
В среду вечером вместо двух диспетчеров на работе остался один.
Полоса для приземления (вторая) аэропорта Рейгана, куда был направлен рейс АА, почти вполовину короче соседней, стандартной. Она датируется 1940 годом и предназначалась для самолетов того времени. Приземляться на ней сегодня обычно стараются под наблюдением опытных пилотов. У пилота в такой ситуации нет времени смотреть по сторонам, только вперед, рассчитывая точный момент касания.
Пилоты вертолета могли быть в очках ночного видения, что с одной стороны, облегчало ориентацию ночью над водой, улучшая чёткость изображения, а с другой, ограничивало коридор зрения пилота до 40 градусов.
У команды военного вертолета обычно два человека (из четверых) — это корректировщики, которые следят за боковым воздушным пространством, на случай появления самолетов с той или другой стороны. В вечер катастрофы в вертолете был только один корректировщик.