«Если у вас не было личного самолета или парохода, то вряд ли у вас был способ попасть в Америку…»
29 ноября, 2018 9:28 дп
Наталья Резник
Читая ленту ФБ, я постоянно натыкаюсь на обсуждение русскими американцами своей судьбы и своего поведения в сравнении с судьбами и поведением беженцев из Латинской Америки. Во-первых, мы тихо сидели и ждали получения бумажек, а они, нарушая все правила, прут через границу. Во-вторых, мы освоили английский, устроились на не пыльную работу, а они часто работают за наличные и двух слов по-английски связать не могут.
Ну, во-первых, если у вас не было личного самолета или парохода, то вряд ли у вас был способ попасть в Америку каким-то иным путем, кроме как дождавшись бумажек.
Во-вторых, я недавно волонтерила с группой сотрудников в английской школе для эмигрантов, мы ходили, чтобы обеспечить людям conversational practice. Большинству российских эмигрантов и не снилось, из каких условий эти люди приехали, какой у них опыт и как им бывает трудно выучить язык. Некоторые годами ходят в эту школу, поскольку у них нет больше никакой языковой практики: они работают на фабриках и стройках, где нет ни одного англоязычного человека, кроме начальства.
Многие мои соотечественники начинают ерничать и веселиться, когда их упрекают в расизме: мол, какой же я расист! Ну хорошо, не расизм. Ксенофобия в более широком смысле. Не хотите такого термина? Высокомерие и снобизм. Лучше? Как ни назови, всё равно ничего хорошего.
Наталья Резник
Читая ленту ФБ, я постоянно натыкаюсь на обсуждение русскими американцами своей судьбы и своего поведения в сравнении с судьбами и поведением беженцев из Латинской Америки. Во-первых, мы тихо сидели и ждали получения бумажек, а они, нарушая все правила, прут через границу. Во-вторых, мы освоили английский, устроились на не пыльную работу, а они часто работают за наличные и двух слов по-английски связать не могут.
Ну, во-первых, если у вас не было личного самолета или парохода, то вряд ли у вас был способ попасть в Америку каким-то иным путем, кроме как дождавшись бумажек.
Во-вторых, я недавно волонтерила с группой сотрудников в английской школе для эмигрантов, мы ходили, чтобы обеспечить людям conversational practice. Большинству российских эмигрантов и не снилось, из каких условий эти люди приехали, какой у них опыт и как им бывает трудно выучить язык. Некоторые годами ходят в эту школу, поскольку у них нет больше никакой языковой практики: они работают на фабриках и стройках, где нет ни одного англоязычного человека, кроме начальства.
Многие мои соотечественники начинают ерничать и веселиться, когда их упрекают в расизме: мол, какой же я расист! Ну хорошо, не расизм. Ксенофобия в более широком смысле. Не хотите такого термина? Высокомерие и снобизм. Лучше? Как ни назови, всё равно ничего хорошего.