Эйнштейн: «Я хочу узнать формулу мира…»
14 марта, 2021 10:22 дп
Владимир Генин
Vladimir Genin:
Нильс Бор никогда не критиковал резко докладчиков, вежливость его формулировок была всем известна. Даже прочтя никуда не годную работу, он восклицал: «Я не собираюсь критиковать, я просто не могу понять, как может человек написать такую чепуху!».
Над дверью своего деревенского дома Нильс Бор прибил подкову, которая, согласно поверию, должна приносить счастье. Увидев подкову, один из посетителей воскликнул: «Неужели такой великий ученый, как вы, может действительно верить, что подкова над дверью приносит удачу?» – «Нет, – ответил Бор, – конечно, я не верю. Это предрассудок. Но, вы знаете, говорят, она приносит удачу даже тем, кто в это не верит».
Нильс Бор любил ходить в кино, причем из всех жанров признавал только один – ковбойские вестерны. Когда Бор по вечерам начинал жаловаться на усталость и рассеянность и говорил, что «надо что-то предпринять», все его ученики знали, что лучший способ развлечь профессора – сводить его на что-нибудь вроде «Одинокого всадника» или «Схватки в заброшенном ранчо». После одного из таких просмотров, когда по дороге домой все подсмеивались над непременной и избитой ситуацией – герой всегда хватается за револьвер последним, но успевает выстрелить первым, – Бор неожиданно стал утверждать, что так на самом деле и должно быть. Он развил теорию, согласно которой злодей, собирающийся напасть первым, должен сознательно выбрать момент, когда начать движение, и это замедляет его действия, тогда как реакция героя – акт чисто рефлекторный, и потому он действует быстрее. С Бором никто не соглашался, разгорелся спор. Чтобы разрешить его, послали в лавку за парой игрушечных ковбойских револьверов. В последовавшей серии «дуэлей» Бор, выступая в роли положительного героя, «перестрелял» всех своих молодых соперников!
Трудно себе представить, что привлекало Бора в этих картинах. «Я вполне могу допустить, – говорил он, – что хорошенькая героиня, спасаясь бегством, может оказаться на извилистой и опаской горной тропе. Менее вероятно, но все же возможно, что мост над пропастью рухнет как раз в тот момент, когда она на него ступит. Исключительно маловероятно, что в последний момент она схватится за былинку и повиснет над пропастью, но даже с такой возможностью я могу согласиться. Совсем уж трудно, но все-таки можно поверить в то, что красавец ковбой как раз в это время будет проезжать мимо и выручит несчастную. Но чтобы в этот момент тут же оказался оператор с камерой, готовый заснять все эти волнующие события на пленку, – уж этому, увольте, я не поверю!»
Когда Нильс Бор выступал в физическом институте Академии Наук СССР, то на вопрос о том, как удалось ему создать первоклассную школу физиков, он ответил: «По-видимому, потому, что я никогда не стеснялся признаваться своим ученикам, что я дурак…»
Переводивший речь Нильса Бора Е.М. Лифшиц донес эту фразу до аудитории в таком виде: «По-видимому потому, что я никогда не стеснялся заявить своим ученикам, что они дураки…» Эта фраза вызвала оживление в аудитории, тогда Е.М. Лифшиц, переспросив Бора, поправился и извинился за случайную оговорку. Однако сидевший в зале П.Л. Капица глубокомысленно заметил, что это не случайная оговорка. Она фактически выражаем принципиальное различие между школами Бора и Ландау, к которой принадлежит и Е.М. Лифшиц.
Нильс Бор блестяще излагал свои мысли, когда бывал один на один с собеседником, а вот выступления его перед большой аудиторией часто бывали неудачны, порой даже малопонятны. Его брат Харальд, известный математик, был блестящим лектором. «Причина простая, – говорил Харальд, – я всегда объясняю то, о чем говорил и раньше, а Нильс всегда объясняет то, о чем будет говорить позже».
Давида Гильберта (1862…1943) спросили об одном из его бывших учеников.
– Ах, этот-то? – вспомнил Гильберт. – Он стал поэтом. Для математики у него было слишком мало воображения.
На одной из своих лекций Давид Гильберт сказал:
– Каждый человек имеет некоторый определенный горизонт. Когда он сужается и становится бесконечно малым, он превращается в точку. Тогда человек говорит: «Это моя точка зрения».
Вольфганг Паули был стопроцентным теоретиком.
Его неспособность обращаться с любым экспериментальным оборудованием вошла у друзей в поговорку. Утверждали даже, что ему достаточно просто войти в лабораторию, чтобы в ней что-нибудь сразу же переставало работать. Это мистическое явление окрестили «эффектом Паули» (в отличие от знаменитого «принципа Паули» в квантовой теории). Из документально зарегистрированных проявлений эффекта Паули самым поразительным, несомненно, является следующий. Однажды в лаборатории Джеймса Франка в Геттингене произошел настоящий взрыв, разрушивший дорогую установку. Время этого ЧП было точно зафиксировано. Как потом оказалось, взрыв произошел именно в тот момент, когда поезд, в котором Паули следовал из Цюриха в Копенгаген, остановился на 8 минут в Геттингене.
Отец кибернетики Норберт Винер славился чрезвычайной забывчивостью.
Когда его семья переехала на новую квартиру, его жена положила ему в бумажник листок, на котором записала их новый адрес, — она отлично понимала, что иначе муж не сможет найти дорогу домой. Тем не менее, в первый же день, когда ему на работе пришла в голову очередная замечательная идея, он полез в бумажник, достал оттуда листок с адресом, написал на его обороте несколько формул, понял, что идея неверна и выкинул листок в мусорную корзину.
Вечером, как ни в чем не бывало, он поехал по своему прежнему адресу. Когда обнаружилось, что в старом доме уже никто не живет, он в полной растерянности вышел на улицу… Внезапно его осенило, он подошел к стоявшей неподалеку девочке и сказал: «Извините, возможно, вы помните меня. Я профессор Винер, и моя семья недавно переехала отсюда. Вы не могли бы сказать, куда именно?» Девочка выслушала его очень внимательно и ответила: «Да, папа, мама так и думала, что ты это забудешь».
Исаак Ньютон очень не любил отвлекаться от своих занятий, особенно по бытовым мелочам. Чтобы выпускать и впускать свою кошку, не подходя к двери, он прорезал в ней специальную дыру. Когда у кошки появились котята, то он проделал в двери для каждого котенка по дополнительному меньшему отверстию.
Среди континуума дурацких теорий обязательно найдутся такие, предсказания которых совпадают с экспериментом.
Сидят в кафе два физика. Мимо проходит девушка. Один физик говорит другому:
— Ты смотри, какое интересное сочетание атомов!
Гуляют два теоретика в лесу. Встречают медведя. Первый побежал, второй остался.
— Побежали! — кричит первый второму.
— Зачем? Моя скорость всё равно меньше скорости медведя. — говорит второй.
— Неважно, что твоя скорость меньше скорости медведя, важно, чтобы моя скорость была больше твоей. — отвечает первый.
Выгнали студента с физфака. Пошел он со злости на теологический. Спит на лекции. Подходит к нему преподаватель богословия:
— Скажи мне, отроче, что есть Божественная Сила? — Божественная Масса на Божественное Ускорение… — отвечает студент, не открывая глаза.
Едут по Австралии биолог, физик, математик и видят, что на лугу пасется черная овца.
— Смотрите! В Австралии обитают черные овцы. — говорит биолог.
— Нет. В Австралии обитает как минимум одна черная овца. — утверждает физик.
— Нет, господа. В Австралии обитает как минимум одна овца, и как минимум с одной стороны черная. — заявляет математик.
Встречает физик своего товарища, тот ему говорит:
— Мне тут такой классный анекдот рассказали: «Бежит мышка по краю обрыва: пи-пи-пи—а-а-а-а-а!!!».
— Ну и что особенного — обыкновенный эффект Доплера. — отвечает физик.
Биолог, физик и математик сидят в кафе и наблюдают за дверью на противоположной стороне улицы. Они отмечают следующую закономерность — количество людей, входящих в эту дверь всегда равняется количеству людей, которые через некоторое время из нее выходят. Внезапно картина нарушается: в дверь входят двое, а потом выходят трое. Учёные начинают обсуждать этот феномен. Биолог:
— Очевидно, они размножились.
Физик:
— По-видимому, это можно объяснить ошибкой эксперимента.
Математик:
— Когда в дом войдет еще один человек, он будет пуст.
Умер Альберт Эйнштейн. Предстал перед Богом. Бог ему говорит:
— Я знаю вы великий учёный. Я выполню любую вашу просьбу.
Эйнштейн:
— Я хочу узнать формулу мира.
Бог записал формулу.
— В ней есть одна ошибка! — восклицает Эйнштейн.
— Я знаю. — отвечает Бог.
Владимир Генин
Vladimir Genin:
Нильс Бор никогда не критиковал резко докладчиков, вежливость его формулировок была всем известна. Даже прочтя никуда не годную работу, он восклицал: «Я не собираюсь критиковать, я просто не могу понять, как может человек написать такую чепуху!».
Над дверью своего деревенского дома Нильс Бор прибил подкову, которая, согласно поверию, должна приносить счастье. Увидев подкову, один из посетителей воскликнул: «Неужели такой великий ученый, как вы, может действительно верить, что подкова над дверью приносит удачу?» – «Нет, – ответил Бор, – конечно, я не верю. Это предрассудок. Но, вы знаете, говорят, она приносит удачу даже тем, кто в это не верит».
Нильс Бор любил ходить в кино, причем из всех жанров признавал только один – ковбойские вестерны. Когда Бор по вечерам начинал жаловаться на усталость и рассеянность и говорил, что «надо что-то предпринять», все его ученики знали, что лучший способ развлечь профессора – сводить его на что-нибудь вроде «Одинокого всадника» или «Схватки в заброшенном ранчо». После одного из таких просмотров, когда по дороге домой все подсмеивались над непременной и избитой ситуацией – герой всегда хватается за револьвер последним, но успевает выстрелить первым, – Бор неожиданно стал утверждать, что так на самом деле и должно быть. Он развил теорию, согласно которой злодей, собирающийся напасть первым, должен сознательно выбрать момент, когда начать движение, и это замедляет его действия, тогда как реакция героя – акт чисто рефлекторный, и потому он действует быстрее. С Бором никто не соглашался, разгорелся спор. Чтобы разрешить его, послали в лавку за парой игрушечных ковбойских револьверов. В последовавшей серии «дуэлей» Бор, выступая в роли положительного героя, «перестрелял» всех своих молодых соперников!
Трудно себе представить, что привлекало Бора в этих картинах. «Я вполне могу допустить, – говорил он, – что хорошенькая героиня, спасаясь бегством, может оказаться на извилистой и опаской горной тропе. Менее вероятно, но все же возможно, что мост над пропастью рухнет как раз в тот момент, когда она на него ступит. Исключительно маловероятно, что в последний момент она схватится за былинку и повиснет над пропастью, но даже с такой возможностью я могу согласиться. Совсем уж трудно, но все-таки можно поверить в то, что красавец ковбой как раз в это время будет проезжать мимо и выручит несчастную. Но чтобы в этот момент тут же оказался оператор с камерой, готовый заснять все эти волнующие события на пленку, – уж этому, увольте, я не поверю!»
Когда Нильс Бор выступал в физическом институте Академии Наук СССР, то на вопрос о том, как удалось ему создать первоклассную школу физиков, он ответил: «По-видимому, потому, что я никогда не стеснялся признаваться своим ученикам, что я дурак…»
Переводивший речь Нильса Бора Е.М. Лифшиц донес эту фразу до аудитории в таком виде: «По-видимому потому, что я никогда не стеснялся заявить своим ученикам, что они дураки…» Эта фраза вызвала оживление в аудитории, тогда Е.М. Лифшиц, переспросив Бора, поправился и извинился за случайную оговорку. Однако сидевший в зале П.Л. Капица глубокомысленно заметил, что это не случайная оговорка. Она фактически выражаем принципиальное различие между школами Бора и Ландау, к которой принадлежит и Е.М. Лифшиц.
Нильс Бор блестяще излагал свои мысли, когда бывал один на один с собеседником, а вот выступления его перед большой аудиторией часто бывали неудачны, порой даже малопонятны. Его брат Харальд, известный математик, был блестящим лектором. «Причина простая, – говорил Харальд, – я всегда объясняю то, о чем говорил и раньше, а Нильс всегда объясняет то, о чем будет говорить позже».
Давида Гильберта (1862…1943) спросили об одном из его бывших учеников.
– Ах, этот-то? – вспомнил Гильберт. – Он стал поэтом. Для математики у него было слишком мало воображения.
На одной из своих лекций Давид Гильберт сказал:
– Каждый человек имеет некоторый определенный горизонт. Когда он сужается и становится бесконечно малым, он превращается в точку. Тогда человек говорит: «Это моя точка зрения».
Вольфганг Паули был стопроцентным теоретиком.
Его неспособность обращаться с любым экспериментальным оборудованием вошла у друзей в поговорку. Утверждали даже, что ему достаточно просто войти в лабораторию, чтобы в ней что-нибудь сразу же переставало работать. Это мистическое явление окрестили «эффектом Паули» (в отличие от знаменитого «принципа Паули» в квантовой теории). Из документально зарегистрированных проявлений эффекта Паули самым поразительным, несомненно, является следующий. Однажды в лаборатории Джеймса Франка в Геттингене произошел настоящий взрыв, разрушивший дорогую установку. Время этого ЧП было точно зафиксировано. Как потом оказалось, взрыв произошел именно в тот момент, когда поезд, в котором Паули следовал из Цюриха в Копенгаген, остановился на 8 минут в Геттингене.
Отец кибернетики Норберт Винер славился чрезвычайной забывчивостью.
Когда его семья переехала на новую квартиру, его жена положила ему в бумажник листок, на котором записала их новый адрес, — она отлично понимала, что иначе муж не сможет найти дорогу домой. Тем не менее, в первый же день, когда ему на работе пришла в голову очередная замечательная идея, он полез в бумажник, достал оттуда листок с адресом, написал на его обороте несколько формул, понял, что идея неверна и выкинул листок в мусорную корзину.
Вечером, как ни в чем не бывало, он поехал по своему прежнему адресу. Когда обнаружилось, что в старом доме уже никто не живет, он в полной растерянности вышел на улицу… Внезапно его осенило, он подошел к стоявшей неподалеку девочке и сказал: «Извините, возможно, вы помните меня. Я профессор Винер, и моя семья недавно переехала отсюда. Вы не могли бы сказать, куда именно?» Девочка выслушала его очень внимательно и ответила: «Да, папа, мама так и думала, что ты это забудешь».
Исаак Ньютон очень не любил отвлекаться от своих занятий, особенно по бытовым мелочам. Чтобы выпускать и впускать свою кошку, не подходя к двери, он прорезал в ней специальную дыру. Когда у кошки появились котята, то он проделал в двери для каждого котенка по дополнительному меньшему отверстию.
Среди континуума дурацких теорий обязательно найдутся такие, предсказания которых совпадают с экспериментом.
Сидят в кафе два физика. Мимо проходит девушка. Один физик говорит другому:
— Ты смотри, какое интересное сочетание атомов!
Гуляют два теоретика в лесу. Встречают медведя. Первый побежал, второй остался.
— Побежали! — кричит первый второму.
— Зачем? Моя скорость всё равно меньше скорости медведя. — говорит второй.
— Неважно, что твоя скорость меньше скорости медведя, важно, чтобы моя скорость была больше твоей. — отвечает первый.
Выгнали студента с физфака. Пошел он со злости на теологический. Спит на лекции. Подходит к нему преподаватель богословия:
— Скажи мне, отроче, что есть Божественная Сила? — Божественная Масса на Божественное Ускорение… — отвечает студент, не открывая глаза.
Едут по Австралии биолог, физик, математик и видят, что на лугу пасется черная овца.
— Смотрите! В Австралии обитают черные овцы. — говорит биолог.
— Нет. В Австралии обитает как минимум одна черная овца. — утверждает физик.
— Нет, господа. В Австралии обитает как минимум одна овца, и как минимум с одной стороны черная. — заявляет математик.
Встречает физик своего товарища, тот ему говорит:
— Мне тут такой классный анекдот рассказали: «Бежит мышка по краю обрыва: пи-пи-пи—а-а-а-а-а!!!».
— Ну и что особенного — обыкновенный эффект Доплера. — отвечает физик.
Биолог, физик и математик сидят в кафе и наблюдают за дверью на противоположной стороне улицы. Они отмечают следующую закономерность — количество людей, входящих в эту дверь всегда равняется количеству людей, которые через некоторое время из нее выходят. Внезапно картина нарушается: в дверь входят двое, а потом выходят трое. Учёные начинают обсуждать этот феномен. Биолог:
— Очевидно, они размножились.
Физик:
— По-видимому, это можно объяснить ошибкой эксперимента.
Математик:
— Когда в дом войдет еще один человек, он будет пуст.
Умер Альберт Эйнштейн. Предстал перед Богом. Бог ему говорит:
— Я знаю вы великий учёный. Я выполню любую вашу просьбу.
Эйнштейн:
— Я хочу узнать формулу мира.
Бог записал формулу.
— В ней есть одна ошибка! — восклицает Эйнштейн.
— Я знаю. — отвечает Бог.