Девица в гондоле
19 июня, 2025 1:33 дп
Мэйдэй
Андрей Мальгин:
Издание «Холод» опубликовало интервью с девицей, которая учится в Венеции и мечтает при этом поскорее оттуда вырваться и вернуться на родину, так как — «разочаровалась». Интервью сопровождается гламурной съемкой: вот девица на гондоле, вот на фоне палаццо и т.п. Небольшие фрагменты:
— Первое время я чувствовала себя потерянной: я не ориентировалась в городе и не понимала, как мне сделать документы. Никто из сотрудников университета не связался со мной и не рассказал, как устроено обучение. Мне помогали только другие русскоязычные студенты из общего чата.
Я поселилась в общежитии, и это был один из худших опытов в моей жизни. Мне выделили крошечную комнату. На кухне воняло, и в целом находиться в здании было неприятно. За это я платила 350 евро в месяц. Вскоре я переехала в другое общежитие и стала жить с соседкой вдвое младше меня — это стоило уже 430 евро…
Я чувствовала себя стулом без ножек — лишилась всех опор. У меня не было друзей, привычной еды, все говорили на чужом языке — даже капучино на миндальном молоке не найти. Мне уже не хотелось есть пасту, я мечтала о вкусной картошке, которой в Венеции не было. Я словно лишилась всего, что делало меня счастливой…
Практически на любой работе в Италии требуют знание итальянского, который я так и не смогла осилить за полтора года. Я пыталась устроиться в места, где нужны англоговорящие люди: в музеи, сферу туризма или даже в гостиницу администратором. Мне приходилось часами заполнять огромные анкеты, но никто мне так и не ответил.
Как я поняла, в Италии высокий уровень безработицы. Как я поняла, итальянцы всю жизнь сидят на одних и тех же местах, поэтому текучки совсем нет. А попасть в сферу туризма, где крутятся огромные деньги, почти невозможно. Осознав, что в Италии у меня практически нет возможности реализоваться, я разочаровалась в стране.
Многие студенты в Венеции работают уборщиками или официантами. После месяца поиска работы я поняла, что эта участь ждет и меня. В апреле я узнала, что в одном ресторане ищут официантов, и решила попробовать. Я связалась с хозяином заведения, и он предложил мне выйти на вечернюю смену.
Оплата была мизерной: девять евро в час. Как студентка я могла работать не больше 20 часов в месяц, поэтому моя зарплата была бы примерно 700–800 евро.
Я не могла поверить, что со своим жизненным и рабочим опытом, образованием и ресурсами гожусь только в обслуживающий персонал. Я шла на работу как на казнь: было ощущение, будто я достигла дна…
За полтора года я поняла: мне не нравится, как живут итальянцы. Они будто никуда не стремятся, работают на одной работе всю жизнь, откладывают деньги на пенсию, чтобы потом пить апероль на веранде. Кому-то так нравится, и они называют это «дольче витой» (сладкая жизнь. — Прим. «Холода»), а мне кажется, что это происходит от безысходности. Тут ужасная безработица, а открыть собственный бизнес практически невозможно из-за высоких налогов. Поэтому люди даже не пытаются чего-то достичь — прямо как в Советском Союзе…
Сервисы тут не развиты: в Москве тебе круглосуточно могут доставить все за 15 минут, а здесь по воскресеньям ничего не работает, в будни магазины закрываются в семь вечера. Словно попала в прошлое.
Мне не подходит эта страна, и я не хочу тут оставаться. Поэтому мне не хочется учить итальянский, а это главная причина, по которой меня не берут на работу
Мэйдэй
Андрей Мальгин:
Издание «Холод» опубликовало интервью с девицей, которая учится в Венеции и мечтает при этом поскорее оттуда вырваться и вернуться на родину, так как — «разочаровалась». Интервью сопровождается гламурной съемкой: вот девица на гондоле, вот на фоне палаццо и т.п. Небольшие фрагменты:
— Первое время я чувствовала себя потерянной: я не ориентировалась в городе и не понимала, как мне сделать документы. Никто из сотрудников университета не связался со мной и не рассказал, как устроено обучение. Мне помогали только другие русскоязычные студенты из общего чата.
Я поселилась в общежитии, и это был один из худших опытов в моей жизни. Мне выделили крошечную комнату. На кухне воняло, и в целом находиться в здании было неприятно. За это я платила 350 евро в месяц. Вскоре я переехала в другое общежитие и стала жить с соседкой вдвое младше меня — это стоило уже 430 евро…
Я чувствовала себя стулом без ножек — лишилась всех опор. У меня не было друзей, привычной еды, все говорили на чужом языке — даже капучино на миндальном молоке не найти. Мне уже не хотелось есть пасту, я мечтала о вкусной картошке, которой в Венеции не было. Я словно лишилась всего, что делало меня счастливой…
Практически на любой работе в Италии требуют знание итальянского, который я так и не смогла осилить за полтора года. Я пыталась устроиться в места, где нужны англоговорящие люди: в музеи, сферу туризма или даже в гостиницу администратором. Мне приходилось часами заполнять огромные анкеты, но никто мне так и не ответил.
Как я поняла, в Италии высокий уровень безработицы. Как я поняла, итальянцы всю жизнь сидят на одних и тех же местах, поэтому текучки совсем нет. А попасть в сферу туризма, где крутятся огромные деньги, почти невозможно. Осознав, что в Италии у меня практически нет возможности реализоваться, я разочаровалась в стране.
Многие студенты в Венеции работают уборщиками или официантами. После месяца поиска работы я поняла, что эта участь ждет и меня. В апреле я узнала, что в одном ресторане ищут официантов, и решила попробовать. Я связалась с хозяином заведения, и он предложил мне выйти на вечернюю смену.
Оплата была мизерной: девять евро в час. Как студентка я могла работать не больше 20 часов в месяц, поэтому моя зарплата была бы примерно 700–800 евро.
Я не могла поверить, что со своим жизненным и рабочим опытом, образованием и ресурсами гожусь только в обслуживающий персонал. Я шла на работу как на казнь: было ощущение, будто я достигла дна…
За полтора года я поняла: мне не нравится, как живут итальянцы. Они будто никуда не стремятся, работают на одной работе всю жизнь, откладывают деньги на пенсию, чтобы потом пить апероль на веранде. Кому-то так нравится, и они называют это «дольче витой» (сладкая жизнь. — Прим. «Холода»), а мне кажется, что это происходит от безысходности. Тут ужасная безработица, а открыть собственный бизнес практически невозможно из-за высоких налогов. Поэтому люди даже не пытаются чего-то достичь — прямо как в Советском Союзе…
Сервисы тут не развиты: в Москве тебе круглосуточно могут доставить все за 15 минут, а здесь по воскресеньям ничего не работает, в будни магазины закрываются в семь вечера. Словно попала в прошлое.
Мне не подходит эта страна, и я не хочу тут оставаться. Поэтому мне не хочется учить итальянский, а это главная причина, по которой меня не берут на работу