ДЕНЬ СУРКА
3 февраля, 2018 8:48 дп
PHIL SUZEMKA
Phil Suzemka:
Я прилетел в Тиват днём тридцатого декабря. Было солнечно. Ещё три с небольшим часа назад вокруг меня была замызганная холодная Москва, а тут — спокойное море, горы, города и дороги, залитые солнцем. В тот день мы с Лёшкой напились так, словно до этого нас с ним год продержали в какой-то антиалкогольной Сахаре. Виски я открыл ещё в самолёте, а заканчивали мы с ним уже местными самогонами.
…Странный год у меня выдался в Монтенегро. Я летал туда несколько раз, но в море не вышел ни разу. Не хотел. Хватило берега. Ну, или — берегов (они были разными). Отсыпался после голландского плавания, как и положено отсыпаться сурку Филу. Сидел вечерами у моря, на верандах «Барки» и «Форреста». Иногда вставал, брал саронг и спускался к воде, чтоб искупаться. Снова возвращался. Ждал друзей, встречал с ними закаты. Даже жарил барабульку в ожидании неожиданно оказавшегося офигительным risotto nero…
…Тридцать первого мы с Лёшкой с трудом доползли из разных локаций до любимой конобы и, долго таращась друг на друга, думали, как бы это нам привести себя в порядок уж если не русскому Новому Году, то хотя бы к черногорскому. Я прилетел всего на три дня. Почти как год назад.
Тогда мы ездили в Вирпазар на праздник вина и уклейки, мотались по Бару и тем его окрестностям, с которыми меня связывал этот город и жившие в нём раньше люди. В этот раз я захватил с собой кроме камеры ещё и стабилизатор Osmo Mobile, но так ни черта на iPhone и не снял. Может, потому, что сохранился ролик прежнего декабря. Тот — о призраках, с которыми я тогда здесь встречался.
А теперь я понимаю, что призраки… — ну, что призраки?! — бриз, налетающий с моря и ветер, срывающийся с гор, встречаясь вместе, разрывает их в клочья не только в моём сознании…
***
…Я сплю. Как сурок. Или просто как Фил. И не спрашивайте меня, пожалуйста, о зиме. Она точно будет долгой, а в весну я теперь вообще не верю…
PHIL SUZEMKA
Phil Suzemka:
Я прилетел в Тиват днём тридцатого декабря. Было солнечно. Ещё три с небольшим часа назад вокруг меня была замызганная холодная Москва, а тут — спокойное море, горы, города и дороги, залитые солнцем. В тот день мы с Лёшкой напились так, словно до этого нас с ним год продержали в какой-то антиалкогольной Сахаре. Виски я открыл ещё в самолёте, а заканчивали мы с ним уже местными самогонами.
…Странный год у меня выдался в Монтенегро. Я летал туда несколько раз, но в море не вышел ни разу. Не хотел. Хватило берега. Ну, или — берегов (они были разными). Отсыпался после голландского плавания, как и положено отсыпаться сурку Филу. Сидел вечерами у моря, на верандах «Барки» и «Форреста». Иногда вставал, брал саронг и спускался к воде, чтоб искупаться. Снова возвращался. Ждал друзей, встречал с ними закаты. Даже жарил барабульку в ожидании неожиданно оказавшегося офигительным risotto nero…
…Тридцать первого мы с Лёшкой с трудом доползли из разных локаций до любимой конобы и, долго таращась друг на друга, думали, как бы это нам привести себя в порядок уж если не русскому Новому Году, то хотя бы к черногорскому. Я прилетел всего на три дня. Почти как год назад.
Тогда мы ездили в Вирпазар на праздник вина и уклейки, мотались по Бару и тем его окрестностям, с которыми меня связывал этот город и жившие в нём раньше люди. В этот раз я захватил с собой кроме камеры ещё и стабилизатор Osmo Mobile, но так ни черта на iPhone и не снял. Может, потому, что сохранился ролик прежнего декабря. Тот — о призраках, с которыми я тогда здесь встречался.
А теперь я понимаю, что призраки… — ну, что призраки?! — бриз, налетающий с моря и ветер, срывающийся с гор, встречаясь вместе, разрывает их в клочья не только в моём сознании…
***
…Я сплю. Как сурок. Или просто как Фил. И не спрашивайте меня, пожалуйста, о зиме. Она точно будет долгой, а в весну я теперь вообще не верю…