«Дембельская форма — это особый разговор…»
13 сентября, 2018 8:23 пп
Seva Novgorodsev
14-го сентября 2012 года на 65-м году жизни умер Максим Капитановский.
Я познакомился с ним в 2007 на фестивале «Сотворение мира» в Казани, куда ездил ведущим. Худруком фестиваля был Андрей Макаревич, поэтому люди из «Машины времени», включая Капитановского, там тоже регулярно появлялись.
В 1970-м году Макс начинал барабанщиком в группе, учил в МГУ вьетнамский язык, но потом загремел служить на китайскую границу. Вернувшись из армии, стал звукорежиссером «Машины».
У нас с ним было много общих знакомых, разговаривать с Максом было весело и просто. Скромный, обаятельный человек, с лица которого не сходила внутренняя улыбка. Он рассказывал мне о своих проектах.
Максим написал четыре книги и стал режиссёром четырёх больших документальных лент о музыкантах и музыке.
«У Макса масса разнообразных достоинств, — сказал о нем Андрей Макаревич, — одно из них, он великолепный рассказчик. Я понимаю, конечно, что рассказ рассказанный и рассказ, изложенный на бумаге, — совершенно разные вещи.
Но мне кажется, что Максовы истории могут свободно жить и в той, и в другой ипостаси. И если автор то и дело приподнимается над тусклым уровнем бытовой действительности — он имеет право на этот полёт. Сильная всё-таки вещь — литература». Конец цитаты.
Вот отрывок из книжки «Всё очень непросто», описание армейской жизни:
«Дембельская форма — это особый разговор. Начнём с пилотки. Тут дело сложное. До сих пор учёные не могут прийти к согласию. Мир разделился на две части, как у писателя Свифта по поводу очистки варёного яйца — на остроконечников и тупоконечников, только в нашем случае — на «затылочников» и «лбешников».
«Затылочники» упорно считают, призывая в свидетели Военно-морской флот, что наиболее залихватски пилотка сидит на затылке, почти на шее, куда она прибивается специальным гвоздиком, а «лбешники», в свою очередь, предлагают опускать пилотку на нос и в крайнем случае придерживать языком.
Есть ещё немногочисленная и всеми презираемая экстремистская партия «височников», рекомендующая носить убор на ухе, но их всерьёз никто не принимает.
Всё это относится и к фуражкам, только в фуражку вставляют специальную металлическую конструкцию, с помощью которой тулья в профиль образует почти прямой угол, вызывающий нездоровые ассоциации с немецким рейхом. Звёздочка в обоих случаях сгибается под тем же прямым углом.
К такому идеалу стремились почти все защитники Родины, за исключением некоторых воинов-кавказцев, чьи состоятельные родители присылали им на дембель заказные фуражки диаметром до полутора метров; злые языки утверждают, что был случай, когда на такой убор сел пограничный вертолёт.
Ниже головы у дембеля обычно находится китель, борта которого украшены белым электрическим проводом, бархатом и медными заклёпками. Погоны должны быть маленькими и армированы 3-миллиметровой сталью; из-под правого погона к третьей пуговице должен спускаться аксельбант, свитый из красивой верёвки.
Некоторые дураки, не сведущие в аксессуарах, перепоясывались аксельбантом на манер портупеи, другие засовывали свободный конец в карман.
Хорошо иметь молодцеватую грудь, осмотреть всю ширину которой можно, только повернув голову на 180 градусов. Тогда на груди свободно умещается целая коллекция воинских значков. Тут и военный специалист 3-го, 2-го и 1-го классов, и бегун-разрядник, и парашютист-затяжник, и чемпион-стрелок из всех видов оружия, включая торпеды.
Приятно освежает наличие значка «Гвардия» и малопонятного «Береги Родину», а при удаче можно рассмотреть притаившегося под мышкой «Донор СССР».
Брюки ушивались до состояния колготок, так что стрелки отглаживать было бессмысленно, и они рисовались шариковой ручкой.
К сапогам пришивались вторые голенища, и по длине они были похожи на обувь Фанфана-Тюльпана или певицы Ларисы Долиной; после чего при помощи утюга геометрически сплющивались, укорачиваясь раза в четыре, и мучительно напоминали куплетную гармошку-концертину.
Прибавим сюда каблуки-рюмочки, кропотливо выточенные холодными дембельскими вечерами из тяжёлой армейской резины, алюминиевую ложку с наборной «финской» рукояткой и затейливой военной вязью «Ищи мясо, сука!», а также ремень, свисающий до положения «Покорнейше благодарю», — вот приблизительный собирательный портрет дальневосточного дембеля».
Конец цитаты.
(Предлагаю включить песню «Машины Времени» — «Брошенный Богом Мир»)
Seva Novgorodsev
14-го сентября 2012 года на 65-м году жизни умер Максим Капитановский.
Я познакомился с ним в 2007 на фестивале «Сотворение мира» в Казани, куда ездил ведущим. Худруком фестиваля был Андрей Макаревич, поэтому люди из «Машины времени», включая Капитановского, там тоже регулярно появлялись.
В 1970-м году Макс начинал барабанщиком в группе, учил в МГУ вьетнамский язык, но потом загремел служить на китайскую границу. Вернувшись из армии, стал звукорежиссером «Машины».
У нас с ним было много общих знакомых, разговаривать с Максом было весело и просто. Скромный, обаятельный человек, с лица которого не сходила внутренняя улыбка. Он рассказывал мне о своих проектах.
Максим написал четыре книги и стал режиссёром четырёх больших документальных лент о музыкантах и музыке.
«У Макса масса разнообразных достоинств, — сказал о нем Андрей Макаревич, — одно из них, он великолепный рассказчик. Я понимаю, конечно, что рассказ рассказанный и рассказ, изложенный на бумаге, — совершенно разные вещи.
Но мне кажется, что Максовы истории могут свободно жить и в той, и в другой ипостаси. И если автор то и дело приподнимается над тусклым уровнем бытовой действительности — он имеет право на этот полёт. Сильная всё-таки вещь — литература». Конец цитаты.
Вот отрывок из книжки «Всё очень непросто», описание армейской жизни:
«Дембельская форма — это особый разговор. Начнём с пилотки. Тут дело сложное. До сих пор учёные не могут прийти к согласию. Мир разделился на две части, как у писателя Свифта по поводу очистки варёного яйца — на остроконечников и тупоконечников, только в нашем случае — на «затылочников» и «лбешников».
«Затылочники» упорно считают, призывая в свидетели Военно-морской флот, что наиболее залихватски пилотка сидит на затылке, почти на шее, куда она прибивается специальным гвоздиком, а «лбешники», в свою очередь, предлагают опускать пилотку на нос и в крайнем случае придерживать языком.
Есть ещё немногочисленная и всеми презираемая экстремистская партия «височников», рекомендующая носить убор на ухе, но их всерьёз никто не принимает.
Всё это относится и к фуражкам, только в фуражку вставляют специальную металлическую конструкцию, с помощью которой тулья в профиль образует почти прямой угол, вызывающий нездоровые ассоциации с немецким рейхом. Звёздочка в обоих случаях сгибается под тем же прямым углом.
К такому идеалу стремились почти все защитники Родины, за исключением некоторых воинов-кавказцев, чьи состоятельные родители присылали им на дембель заказные фуражки диаметром до полутора метров; злые языки утверждают, что был случай, когда на такой убор сел пограничный вертолёт.
Ниже головы у дембеля обычно находится китель, борта которого украшены белым электрическим проводом, бархатом и медными заклёпками. Погоны должны быть маленькими и армированы 3-миллиметровой сталью; из-под правого погона к третьей пуговице должен спускаться аксельбант, свитый из красивой верёвки.
Некоторые дураки, не сведущие в аксессуарах, перепоясывались аксельбантом на манер портупеи, другие засовывали свободный конец в карман.
Хорошо иметь молодцеватую грудь, осмотреть всю ширину которой можно, только повернув голову на 180 градусов. Тогда на груди свободно умещается целая коллекция воинских значков. Тут и военный специалист 3-го, 2-го и 1-го классов, и бегун-разрядник, и парашютист-затяжник, и чемпион-стрелок из всех видов оружия, включая торпеды.
Приятно освежает наличие значка «Гвардия» и малопонятного «Береги Родину», а при удаче можно рассмотреть притаившегося под мышкой «Донор СССР».
Брюки ушивались до состояния колготок, так что стрелки отглаживать было бессмысленно, и они рисовались шариковой ручкой.
К сапогам пришивались вторые голенища, и по длине они были похожи на обувь Фанфана-Тюльпана или певицы Ларисы Долиной; после чего при помощи утюга геометрически сплющивались, укорачиваясь раза в четыре, и мучительно напоминали куплетную гармошку-концертину.
Прибавим сюда каблуки-рюмочки, кропотливо выточенные холодными дембельскими вечерами из тяжёлой армейской резины, алюминиевую ложку с наборной «финской» рукояткой и затейливой военной вязью «Ищи мясо, сука!», а также ремень, свисающий до положения «Покорнейше благодарю», — вот приблизительный собирательный портрет дальневосточного дембеля».
Конец цитаты.
(Предлагаю включить песню «Машины Времени» — «Брошенный Богом Мир»)