«Читая поток ваших писем…»
19 апреля, 2023 1:23 пп
Мэйдэй
Обращение Владимира Кара-Мурзы после приговора с 25-летним сроком лишения свободы:
«В одном из моих любимых новогодних фильмов — «О чём ещё говорят мужчины» — есть сцена, где герой попадает на собственные поминки и, прячась под столом, слушает прочувственные речи в свой адрес. Все последние дни — после запроса прокурора, а теперь после приговора Мосгорсуда — я ощущаю себя этим героем из фильма, читая поток ваших писем с такими теплыми, душевными, но как будто прощальными словами.
Друзья, спасибо вам за теплоту, за солидарность и поддержку — но не спешите со мной прощаться. В нашей стране реальность имеет обыкновение отличаться от того, что написано в формальных бумажках. Очень люблю историю, которую рассказывал директор Музея кино Наум Клейман о ссылке своей семьи в Сибирь в конце правления Сталина. Когда переселенцев вывели из теплушек на снег и комендант стал зачитывать приговор, одна женщина вдруг начала громко смеяться. Все подумали, что она сошла с ума. А когда комендант уехал, она подошла к ним и сказала: «Что вы плачете? Вот если бы он сказал «сосланы пожизненно», я бы плакала вместе с вами. А он сказал: «сосланы навечно». Они думают, что они хозяева вечности. Вот увидите: эта вечность скоро кончится».
Не сомневаюсь: впереди у всех нас еще много работы.
А пока хочу сказать огромное спасибо всем, кто поддерживал меня весь этот год и особенно — последний месяц. Друзьям, родным, соратникам, хорошим неравнодушным людям — знакомым и незнакомым. Отдельное спасибо моим адвокатам Марии Эйсмонт, Вадиму Прохорову и Ольге Михайловой; моим свидетелям на «суде» Григорию Явлинскому, Дмитрию Муратову, Александру Подрабинеку и Олегу Орлову; моим поручителям — Наталие Солженицыной, Натану Щаранскому, Павлу Литвинову, Борису Акунину, Андрею Макаревичу, Юрию Шевчуку, Алексею Венедиктову и многим другим; всем, кто приходит поддержать меня к закрытым дверям Мосгорсуда.
Спасибо всем друзьям и коллегам, кто поднимал голос на международном уровне — и в мою защиту, и в защиту всех политзаключенных России. Это очень важно.
Самая большая благодарность за поддержку — моей семье. Бабушке, маме, тёще и тестю. (Бабушке было четыре года, когда арестовали и расстреляли по 58-й статье её отца; её муж — мой дед — по той же 58-й сидел в ГУЛАГе; а недавно я поздравил её с 90-летием письмом из тюрьмы. Жизнь человека как отражение эпохи.) Хочу, чтобы мои дети — Екатерина, Софья и Даниил — знали, что я люблю их больше всего на свете. И хочу верить, что каждый из них — на своём уровне и ждя своего возраста — понимает, почему я не мог иначе.
Не хватит никаких слов, чтобы выразить мою благодарность моей жене, соратнице и лучшему другу — Евгении. Мы вместе больше двадцати лет — и я знаю, что не смог бы пройти весь этот путь без твоей поддержки. И понимаю, почему спустя два столетия жён декабристов вспоминают едва ли не чаще их самих.
Я люблю тебя. Всё будет хорошо. Мы обязательно увидимся».
Мэйдэй
Обращение Владимира Кара-Мурзы после приговора с 25-летним сроком лишения свободы:
«В одном из моих любимых новогодних фильмов — «О чём ещё говорят мужчины» — есть сцена, где герой попадает на собственные поминки и, прячась под столом, слушает прочувственные речи в свой адрес. Все последние дни — после запроса прокурора, а теперь после приговора Мосгорсуда — я ощущаю себя этим героем из фильма, читая поток ваших писем с такими теплыми, душевными, но как будто прощальными словами.
Друзья, спасибо вам за теплоту, за солидарность и поддержку — но не спешите со мной прощаться. В нашей стране реальность имеет обыкновение отличаться от того, что написано в формальных бумажках. Очень люблю историю, которую рассказывал директор Музея кино Наум Клейман о ссылке своей семьи в Сибирь в конце правления Сталина. Когда переселенцев вывели из теплушек на снег и комендант стал зачитывать приговор, одна женщина вдруг начала громко смеяться. Все подумали, что она сошла с ума. А когда комендант уехал, она подошла к ним и сказала: «Что вы плачете? Вот если бы он сказал «сосланы пожизненно», я бы плакала вместе с вами. А он сказал: «сосланы навечно». Они думают, что они хозяева вечности. Вот увидите: эта вечность скоро кончится».
Не сомневаюсь: впереди у всех нас еще много работы.
А пока хочу сказать огромное спасибо всем, кто поддерживал меня весь этот год и особенно — последний месяц. Друзьям, родным, соратникам, хорошим неравнодушным людям — знакомым и незнакомым. Отдельное спасибо моим адвокатам Марии Эйсмонт, Вадиму Прохорову и Ольге Михайловой; моим свидетелям на «суде» Григорию Явлинскому, Дмитрию Муратову, Александру Подрабинеку и Олегу Орлову; моим поручителям — Наталие Солженицыной, Натану Щаранскому, Павлу Литвинову, Борису Акунину, Андрею Макаревичу, Юрию Шевчуку, Алексею Венедиктову и многим другим; всем, кто приходит поддержать меня к закрытым дверям Мосгорсуда.
Спасибо всем друзьям и коллегам, кто поднимал голос на международном уровне — и в мою защиту, и в защиту всех политзаключенных России. Это очень важно.
Самая большая благодарность за поддержку — моей семье. Бабушке, маме, тёще и тестю. (Бабушке было четыре года, когда арестовали и расстреляли по 58-й статье её отца; её муж — мой дед — по той же 58-й сидел в ГУЛАГе; а недавно я поздравил её с 90-летием письмом из тюрьмы. Жизнь человека как отражение эпохи.) Хочу, чтобы мои дети — Екатерина, Софья и Даниил — знали, что я люблю их больше всего на свете. И хочу верить, что каждый из них — на своём уровне и ждя своего возраста — понимает, почему я не мог иначе.
Не хватит никаких слов, чтобы выразить мою благодарность моей жене, соратнице и лучшему другу — Евгении. Мы вместе больше двадцати лет — и я знаю, что не смог бы пройти весь этот путь без твоей поддержки. И понимаю, почему спустя два столетия жён декабристов вспоминают едва ли не чаще их самих.
Я люблю тебя. Всё будет хорошо. Мы обязательно увидимся».