«Через лет 30 опомнились и стали орать — шедевр…»
21 ноября, 2021 12:53 пп
Диляра Тасбулатова
Диляра Тасбулатова:
А если серьезно, какой великий величайший фильм «Профессия:репортер» (на самом деле Passenger — на англ. еще и уходящий — to pass, умирающий в переносном смысле).
Точка невозврата, когда герой забрав документы у умершего, присваивает себе его личность, то есть де-идентифицируется, вступая на территорию инобытия.
Но и там, и здесь, где он теперь Робертсон (а был -Локк), хоть уходи от себя, теряй себя или будь в своем теле — все бесполезно.
ВСЁ. Ты уже умер.
Там много чего еще. но образ европейской депрессии, сделанной Антониони еще и пластически, к тому же он будто все время находится в разных состояниях (Антониони, посредством особого способа съемки) которые не перетекают в друг друга, хотя это может быть просто панорама камерой: что вообще-то сделать почти невозможно. Плюс это триллер ведь. Еще и условно «политический» (и в своем роде пародия на него).
Полная версия — 246 минут (я сейчас пересмотрела но 205 минут). которую выкупил (пленку) Джек Николсон, который там в главной роли и восстановил фильм в его первоначальной версии.
Поначалу как обычно никто ни фига не понял, слишком сложно показалось: типа разъять фильм могут только философы. Окей, это правда. Но он завораживает не только философов, но и, по идее, по языку, безо всякой там философской оснастки, должен производить впечатление. По тайне, которая в нем есть.
Через лет 30 опомнились и стали орать — шедевр.
Ну хоть так, едрена корень, мне все время обидно (за гениев).
— Ну да, ты постоянно всех жалеешь, сидя в Химках с курьером Васечкой: то Жирардо, то Делона. Он, наверно, тронут: вот, говорит, жалеют меня, старика, никому не нужного (сказал Васечка).
Завтра буду лекцию про все это читать — «»Профессия: репортер» + «Ночь» Антониони. По зуму.
Диляра Тасбулатова
Диляра Тасбулатова:
А если серьезно, какой великий величайший фильм «Профессия:репортер» (на самом деле Passenger — на англ. еще и уходящий — to pass, умирающий в переносном смысле).
Точка невозврата, когда герой забрав документы у умершего, присваивает себе его личность, то есть де-идентифицируется, вступая на территорию инобытия.
Но и там, и здесь, где он теперь Робертсон (а был -Локк), хоть уходи от себя, теряй себя или будь в своем теле — все бесполезно.
ВСЁ. Ты уже умер.
Там много чего еще. но образ европейской депрессии, сделанной Антониони еще и пластически, к тому же он будто все время находится в разных состояниях (Антониони, посредством особого способа съемки) которые не перетекают в друг друга, хотя это может быть просто панорама камерой: что вообще-то сделать почти невозможно. Плюс это триллер ведь. Еще и условно «политический» (и в своем роде пародия на него).
Полная версия — 246 минут (я сейчас пересмотрела но 205 минут). которую выкупил (пленку) Джек Николсон, который там в главной роли и восстановил фильм в его первоначальной версии.
Поначалу как обычно никто ни фига не понял, слишком сложно показалось: типа разъять фильм могут только философы. Окей, это правда. Но он завораживает не только философов, но и, по идее, по языку, безо всякой там философской оснастки, должен производить впечатление. По тайне, которая в нем есть.
Через лет 30 опомнились и стали орать — шедевр.
Ну хоть так, едрена корень, мне все время обидно (за гениев).
— Ну да, ты постоянно всех жалеешь, сидя в Химках с курьером Васечкой: то Жирардо, то Делона. Он, наверно, тронут: вот, говорит, жалеют меня, старика, никому не нужного (сказал Васечка).
Завтра буду лекцию про все это читать — «»Профессия: репортер» + «Ночь» Антониони. По зуму.