Евгения Лещинская: Ах, как здорово рассказал Губерман об идеале старости! — Году в тридцатом это было. Эрдман шёл в субботний день по улице Тверской и встретил вдруг Раневскую. Оба они были молоды, приятельствовали, и поэтому Раневская сразу же вкрадчиво сказала: — Ой, Коля, ты так разоделся, ты наверняка идёшь куда-то […]

Евгения Лещинская: Когда мы приехали в Америку, моя мама, попирая всякую логику, стала учить французский. Вернее, не учить, а вспоминать. Когда-то он ей был знаком. А английский казался совершенно неподходящим. Буквально ни одного известного слова. Мамин девиз был такой: кто захочет, тот поймет. Я, срываясь на фальцет и теряя всякое […]

Евгения Лещинская: Я тут на просторах наткнулась на яростный спор: евреи или не евреи телепровокаторы шейнин, норкин, соловьев и еще парочка особей по списку (ничего, что я с маленькой буквы ?). А если евреи, то как же так? И может ли битый-перебитый, униженный и оскорбленный, быть таким уникальным мерзавцем ? […]

Евгения Лещинская: Мой папа дружил с великим букинистом Львом Абрамовичем Глезером. Я думаю, что москвичи (и не только), имевшие хоть какое-то отношение к книге, имя это слышали. Лева — так его называли и в глаза, и за глаза, невзирая на возраст, — практически всю жизнь проработал в Пушкинской лавке. А […]

Евгения Лещинская: Меня сегодня три раза приняли за другую тетку. Вернее, три раза за трех разных. Было надето: маска с набалдашником – одна штука, очки темные – одна штука, бандана на голове – одна штука, джинсы – одне, кроссовки – две. Сверху намотана тоже какая-то одна хрень в виде хламиды-кардигана. […]

Евгения Лещинская: Разговаривала с московской подругой. И вот там трындец так трындец. Нет, все эти ваши карантины, очереди, марлевые намордники и прочие пугалки – семечки и детский лепет на лужайке. У наших покруче. Там сын с молодой женой отправились две недели назад в медовое путешествие, насладились по самую макушку и […]