Альфред Кох: Вот и прошел двадцать седьмой день войны. Из Ирпеня и Бучи очевидцы пишут, что русские освободители тащут из опустевших квартир телевизоры и ковры… Я помню с какой теплотой каждый русский вспоминает дедушку-фронтовика, который привез из Германии трофейный аккордеон и ковер-гобелен с оленями… Либеральный поэт Орлуша даже стихи про […]

Альфред Кох: Вот и закончился двадцать шестой день войны. В Харькове 96-летний Борис Романенко, бывший узник Бухенвальда, погиб от денацификации: русская ракета попала прямо в его дом… Российская армия верна себе и метод, которым она победила немцев, продолжает использовать и по сей день. (А зачем что-то менять если работает?) Так […]

Альфред Кох: Шел двадцать пятый день войны. Что толку описывать все эти военные операции если я в этом ничего не понимаю? Послушаешь русских — у них все на мази. Раздолбаем, типа, бандеровцев, даже не надейся. Может поначалу не все шло по плану. Так когда у нас хоть что-то шло по […]

Альфред Кох: Двадцать четвертый день войны совпал с днем рождения Егора Гайдара. Гайдар был мудрый человек. Он был мой товарищ. И я его очень любил. В одном из его последних интервью (которое у него взял я) мы коснулись близкой темы: как Ельцин принял решение о начале первой Чеченской войны. Вот […]

Альфред Кох: Вот и прошел двадцать третий день войны. Мне не хочется писать о том, что главными событиями этого дня были выступление Путина в Лужниках и разговор Байдена с Си Цзинпинем. Во-первых, потому, что это были абсолютно бессмысленные мероприятия. А во-вторых, потому, что в это время в Украине гибли люди. […]

Альфред Кох: Тут меня смущают лангустины, птитим, шардоне и батат. Нет ли тут влияния Гейропы? Так ведь можно и в рабство к высшей расе попасть… Я уж про равиоли и тАрт не говорю… Есть же нормальные русские вареники (от укр. «вареники») и тОрт (от нем. «die Torte»). Так нет, вые….ываются… […]