БЫЛ, БЫЛ В МОЕЙ ЖИЗНИ ОДИН ЧЕСТНЫЙ КОММУНИСТ…
5 октября, 2022 6:40 пп
Денис Драгунский
Denis Dragunsky:
…Вернее, коммунистка.
Тут надо объяснить — честный не в простом смысле. Не в смысле «не ворует ложечки» и «не врет по поводу и без повода», умеет держать слово в смысле обещать и сделать, отдать взятые в долг вещи и т.п. Это не фокус — в этом смысле коммунист ничем не отличался от беспартийного.
Я именно что в идейно-коммунистическом смысле.
История была такая. В 1962 году в начале июня произошли известные события в Новочеркасске — бунт рабочих и его кровавое подавление. Разумеется, все это было засекречено. Но шила в мешке не утаишь. В октябре того же года появилась подробная статья в Time — ну а через пару недель эта информация проникла и в Москву.
У моей мамы была знакомая, мидовская служащая среднего уровня. Мама с ней поделилась этой новостью. Эта дама громко возмутилась — даже я слышал из соседней комнаты — раздавались стальным голосом слова «клевета!» «провокация!» «Аллочка (это моя мама), я тебя люблю и уважаю, и изумляюсь, как ты, при твоем уме, могла попасть на крючок антисоветской пропаганды!» — и все такое.
Расстались холодно, едва не поссорившись.
А через пару недель эта дама позвонила и пришла «по важному делу», как она сказала.
— Аллочка! — сказала она на пороге. — Нас собирали на партгруппе. Все рассказали. Ты говорила правду. Извини меня за мои резкие слова.
И протянула руку.
— Спасибо! — совершенно искренне сказала моя беспартийная мама и пожала ей руку. — Ты честный коммунист!
Та слегка прослезилась, промокнула глаза платочком, и пошла следом за моей мамой на кухню, пить чай.
Денис Драгунский
Denis Dragunsky:
…Вернее, коммунистка.
Тут надо объяснить — честный не в простом смысле. Не в смысле «не ворует ложечки» и «не врет по поводу и без повода», умеет держать слово в смысле обещать и сделать, отдать взятые в долг вещи и т.п. Это не фокус — в этом смысле коммунист ничем не отличался от беспартийного.
Я именно что в идейно-коммунистическом смысле.
История была такая. В 1962 году в начале июня произошли известные события в Новочеркасске — бунт рабочих и его кровавое подавление. Разумеется, все это было засекречено. Но шила в мешке не утаишь. В октябре того же года появилась подробная статья в Time — ну а через пару недель эта информация проникла и в Москву.
У моей мамы была знакомая, мидовская служащая среднего уровня. Мама с ней поделилась этой новостью. Эта дама громко возмутилась — даже я слышал из соседней комнаты — раздавались стальным голосом слова «клевета!» «провокация!» «Аллочка (это моя мама), я тебя люблю и уважаю, и изумляюсь, как ты, при твоем уме, могла попасть на крючок антисоветской пропаганды!» — и все такое.
Расстались холодно, едва не поссорившись.
А через пару недель эта дама позвонила и пришла «по важному делу», как она сказала.
— Аллочка! — сказала она на пороге. — Нас собирали на партгруппе. Все рассказали. Ты говорила правду. Извини меня за мои резкие слова.
И протянула руку.
— Спасибо! — совершенно искренне сказала моя беспартийная мама и пожала ей руку. — Ты честный коммунист!
Та слегка прослезилась, промокнула глаза платочком, и пошла следом за моей мамой на кухню, пить чай.