Ботинки не всем
29 ноября, 2022 4:19 пп
Мэйдэй
Игорь Поночевный:
В 1946 году отцу исполнилось 7 лет, и он должен был идти в школу. Но он не пошел. Не было обуви. Да и деду надо было помогать, в войну разрушили дом, семья жила в глиняной землянке, надо было обустраиваться.
На другой год в избушку пришла учительница и велела ходить в школу, потому что в Советской стране все дети должны учиться. Отец пару месяцев походил, а зимой снова не смог — не было обуви. В семье было шестеро детей, дед вернулся с фронта контуженным, был ранен под Будапештом. Работал в колхозе.
Отец помогал матери в огороде. Ходил босиком, а зимой наматывал на ноги холстину. Обувь нужно было покупать за деньги, в городе, в магазине. В город никого не пускали, потому что у колхозников не было паспортов. И денег не давали, а только трудодни — такие галочки, на которые в конце года колхоз отпускал сахар или зерно колхознику.
Чтобы купить детям обувь, дед шел к председателю и просил лошадь на праздник. Самим держать лошадей было запрещено. Председатель с большим трудом давал лошадь, потому что таких желающих было — полколхоза. Дед грузил на телегу поросенка и гусей и кур и вез продавать в Любар. Там на вырученные деньги можно было купить ботинки, но не всем, а только старшим. Младшие же донашивали за них.
Отец все-таки выучился в школе, и даже до десятого класса, потом ушел в армию, где жизнь оказалась намного комфортнее сельской. Потом закончил училище, академию и так вырвался из крепостного рабства. Я был в его селе, и жил в дедовой хате, в начале семидесятых. Это такое глинобитное строение с глиняным же полом, крытое соломой. Там кухня с печью и всего одна комната, где жило и спало 8 человек. Направо от входа в хату, и под одной с ней крышей — хлев с коровой и свиньями. Разрушенный дом дед так и не смог восстановить. Это было село Киреевка Любарского района Житомирской области, Украина…
Мэйдэй
Игорь Поночевный:
В 1946 году отцу исполнилось 7 лет, и он должен был идти в школу. Но он не пошел. Не было обуви. Да и деду надо было помогать, в войну разрушили дом, семья жила в глиняной землянке, надо было обустраиваться.
На другой год в избушку пришла учительница и велела ходить в школу, потому что в Советской стране все дети должны учиться. Отец пару месяцев походил, а зимой снова не смог — не было обуви. В семье было шестеро детей, дед вернулся с фронта контуженным, был ранен под Будапештом. Работал в колхозе.
Отец помогал матери в огороде. Ходил босиком, а зимой наматывал на ноги холстину. Обувь нужно было покупать за деньги, в городе, в магазине. В город никого не пускали, потому что у колхозников не было паспортов. И денег не давали, а только трудодни — такие галочки, на которые в конце года колхоз отпускал сахар или зерно колхознику.
Чтобы купить детям обувь, дед шел к председателю и просил лошадь на праздник. Самим держать лошадей было запрещено. Председатель с большим трудом давал лошадь, потому что таких желающих было — полколхоза. Дед грузил на телегу поросенка и гусей и кур и вез продавать в Любар. Там на вырученные деньги можно было купить ботинки, но не всем, а только старшим. Младшие же донашивали за них.
Отец все-таки выучился в школе, и даже до десятого класса, потом ушел в армию, где жизнь оказалась намного комфортнее сельской. Потом закончил училище, академию и так вырвался из крепостного рабства. Я был в его селе, и жил в дедовой хате, в начале семидесятых. Это такое глинобитное строение с глиняным же полом, крытое соломой. Там кухня с печью и всего одна комната, где жило и спало 8 человек. Направо от входа в хату, и под одной с ней крышей — хлев с коровой и свиньями. Разрушенный дом дед так и не смог восстановить. Это было село Киреевка Любарского района Житомирской области, Украина…