Безголовый петушок
26 октября, 2022 8:48 пп
Мэйдэй
Сергей Мурашов:
Как-то раз, во время одного из наших визитов в Яготин, Мыкола Савич, мой тесть, зарубил нам на суп петушка. Как он сам потом признался, петушок давно его нервировал, переоценивая своё место в курятнике и мире, но Савич, как всякий рачительный хозяин, терпел его выходки до поры. Но лишь представился повод, судьба петушка была решена быстро и неотвратимо – один взмах топора, и голова с широко распахнутыми глупыми глазами и раскрывающимся в беззвучном крике клювом отлетела прочь.
Но тут случилось странное – странное для нас, городских жителей: обезглавленный петушок не пожелал с достоинством принять свою судьбу и тихо умереть, но, как-бы не понимая приключившейся с ним драмы (а и как ему её было понять, с головой, отлетевшей в крапиву?), продолжил вышагивать по двору, взмахивая крыльями, и пытаясь атаковать своего обидчика. Казалось, вот сейчас он громогласно закукарекает, а то и кинется топтать кого-то из предусмотрительно разбежавшихся кур…
Но нет, поскакав по двору, и помахав крыльями, безголовый петух, залитый собственной кровью, оступился, упал, и, подрыгав лапами, испустил дух.
Моя Родина напоминает мне сейчас того петушка, на какое-то время повисшего между жизнью и смертью, не понимающего всего ужаса случившегося, и пытающегося продолжать привычную жизнь, несмотря на струю крови, брызжущую из его тела, несмотря на то, что его отрубленная голова уже валялась в стороне, привлекая садовых муравьёв и мух. Всякому разумному наблюдателю всё уже ясно, но нет – имитация привычной жизни всё ещё продолжается, нет ни сил, ни разумения принять случившееся, и безголовое тело продолжает метаться.
В отличие от того, давно съеденного петушка, Россия имеет немало ресурсов, и наша агония может продлиться ещё месяцы и годы. Но то, что это именно агония, уже несомненно, и конец её понятен: прежняя Россия обречена, и счёт её метаниям запущен.
Мэйдэй
Сергей Мурашов:
Как-то раз, во время одного из наших визитов в Яготин, Мыкола Савич, мой тесть, зарубил нам на суп петушка. Как он сам потом признался, петушок давно его нервировал, переоценивая своё место в курятнике и мире, но Савич, как всякий рачительный хозяин, терпел его выходки до поры. Но лишь представился повод, судьба петушка была решена быстро и неотвратимо – один взмах топора, и голова с широко распахнутыми глупыми глазами и раскрывающимся в беззвучном крике клювом отлетела прочь.
Но тут случилось странное – странное для нас, городских жителей: обезглавленный петушок не пожелал с достоинством принять свою судьбу и тихо умереть, но, как-бы не понимая приключившейся с ним драмы (а и как ему её было понять, с головой, отлетевшей в крапиву?), продолжил вышагивать по двору, взмахивая крыльями, и пытаясь атаковать своего обидчика. Казалось, вот сейчас он громогласно закукарекает, а то и кинется топтать кого-то из предусмотрительно разбежавшихся кур…
Но нет, поскакав по двору, и помахав крыльями, безголовый петух, залитый собственной кровью, оступился, упал, и, подрыгав лапами, испустил дух.
Моя Родина напоминает мне сейчас того петушка, на какое-то время повисшего между жизнью и смертью, не понимающего всего ужаса случившегося, и пытающегося продолжать привычную жизнь, несмотря на струю крови, брызжущую из его тела, несмотря на то, что его отрубленная голова уже валялась в стороне, привлекая садовых муравьёв и мух. Всякому разумному наблюдателю всё уже ясно, но нет – имитация привычной жизни всё ещё продолжается, нет ни сил, ни разумения принять случившееся, и безголовое тело продолжает метаться.
В отличие от того, давно съеденного петушка, Россия имеет немало ресурсов, и наша агония может продлиться ещё месяцы и годы. Но то, что это именно агония, уже несомненно, и конец её понятен: прежняя Россия обречена, и счёт её метаниям запущен.