Белая японская тряпочка
24 августа, 2024 8:38 дп
Мэйдэй
Игорь Поночевный:
У каждого японца всегда есть белая японская тряпочка. Когда он готовит свое суши, белая японская тряпочка всегда лежит рядом. Он берет острый ножик, которым режет эти суши, и которые никаким другим ножиком разрезать невозможно, хоть ты тресни, и всякий европейский или американский человек обязательно в конце порвет и скомкает свое суши, когда режет, непременно порвет водоросли нори в конце, все разрежет с горем пополам, сдавливая казалось бы совершенную и идеальную, как ему кажется, конструкцию, свернутую из риса, тунца, огурца, авокадо, филадельфии и васаби с кунжутным семенем, а потом порвет, точно порвет водоросли в самом конце, и начнет нервничать и паниковать, и торопиться и обязательно скомкает, и чтобы никто не видел этого позора — сунет суши в рот и съест, давясь и вспоминая, что забыл окунуть в соевый соус, заливаясь слезами то ли от чрезмерно наваленного васаби, то ли от жалости, что все вышло опять через жопу, а ведь так хотелось сделать именно правильно. Ну, а японец, наоборот, разрезает легко и быстро. Потому, что и нож отточен, и опыт всех двух тысяч лет разрезания суши отложен в геноме выверенного и точного движения руки, которым и рыбу вскрыть и суши отрезать и харакири сделать при необходимости, и потому что белая японская тряпочка. Белая японская тряпочка, о которую он вытирает ножик. Нет, не бумажное полотенце, как у этих варваров. А именно белая японская тряпочка, смоченная водой, всегда лежащая под рукою, которая есть в каждом японском доме, как баня — в каждом финском. И в этом-то и есть весь японский дух: в ровно сложенной, непременно чистой, слегка влажной, всегда свежей белой японской тряпочке. Которая есть в каждом доме и у каждого японца и всегда под рукой. Аригато гозаимасу.
Мэйдэй
Игорь Поночевный:
У каждого японца всегда есть белая японская тряпочка. Когда он готовит свое суши, белая японская тряпочка всегда лежит рядом. Он берет острый ножик, которым режет эти суши, и которые никаким другим ножиком разрезать невозможно, хоть ты тресни, и всякий европейский или американский человек обязательно в конце порвет и скомкает свое суши, когда режет, непременно порвет водоросли нори в конце, все разрежет с горем пополам, сдавливая казалось бы совершенную и идеальную, как ему кажется, конструкцию, свернутую из риса, тунца, огурца, авокадо, филадельфии и васаби с кунжутным семенем, а потом порвет, точно порвет водоросли в самом конце, и начнет нервничать и паниковать, и торопиться и обязательно скомкает, и чтобы никто не видел этого позора — сунет суши в рот и съест, давясь и вспоминая, что забыл окунуть в соевый соус, заливаясь слезами то ли от чрезмерно наваленного васаби, то ли от жалости, что все вышло опять через жопу, а ведь так хотелось сделать именно правильно. Ну, а японец, наоборот, разрезает легко и быстро. Потому, что и нож отточен, и опыт всех двух тысяч лет разрезания суши отложен в геноме выверенного и точного движения руки, которым и рыбу вскрыть и суши отрезать и харакири сделать при необходимости, и потому что белая японская тряпочка. Белая японская тряпочка, о которую он вытирает ножик. Нет, не бумажное полотенце, как у этих варваров. А именно белая японская тряпочка, смоченная водой, всегда лежащая под рукою, которая есть в каждом японском доме, как баня — в каждом финском. И в этом-то и есть весь японский дух: в ровно сложенной, непременно чистой, слегка влажной, всегда свежей белой японской тряпочке. Которая есть в каждом доме и у каждого японца и всегда под рукой. Аригато гозаимасу.