«А он её – хыть! – ответно полюбил…»
28 декабря, 2018 7:25 дп
Евгений Шестаков
Dilyara Tasbulatova:
предпочитаю вот такие стихи — а то как начнут: Дикинсон, Паунд, Бродский)))
Евгений Шестаков,
27 июля 2014 г.:
Люблю писать серьезных глубоких песен.
Попросили адаптировать «Ромео и Джульетту» Шекспира для учащихся средних и весьма средних школ. Сделал.
На Второй Советской жил парнишка,
Он носил железные очки
И не расставался с умной книжкой,
Думы его были высоки.
А на углу Гагарина и Щорса
Девочка, ой, красивая жила.
Шарфики носила с длинным ворсом,
Туфельки, каблук и все дела.
Я не помню, как оно случилось,
Мне портвейн всю память загубил.
В общем, девочка в парнишку – хоп! – влюбилась,
А он ее – хыть! – ответно полюбил.
Ох, каких размеров было счастье
Двух прекрасных молодых людей!
Но беда пришла к ним и сказала: «Здрасьте!»,
И закрутила их без бигудей.
Дело в том, что девочкин папаша
С мальчиковым папой был знаком.
Ох, широка страна моя родная Раша!
Но встретилася морда с кулаком.
Дело в том, что был один судьею,
А другой на зоне тарахтел.
Эх, простите, люди, мне, я слез своих не скрою –
Этот посадил, а этот сел.
И заместо марша Мендельсона
Застонал шопеновский мотив.
С тихим грустным звоном похоронным
Вдруг закрылись двери перспектив.
Девочка решила отравиться,
Организм таблетки не принял.
Мальчик на ее колготках думал удавиться,
Но порвались, зря лишь только снял.
Девочка хотела утопиться.
Но в реке дежурил водолаз.
Мальчик из чего-то там пытался застрелиться,
Промахнулся двадцать восемь раз.
Так и продолжается поныне,
Он седой, седая вся она.
То его сосед из петли вынет,
То ее поймают из окна.
Господи, ну что же мы за люди!
Почему так долго помним зло?
Почему детей-овечек губит
Прошлое родителей-козлов…
Евгений Шестаков
Dilyara Tasbulatova:
предпочитаю вот такие стихи — а то как начнут: Дикинсон, Паунд, Бродский)))
Евгений Шестаков,
27 июля 2014 г.:
Люблю писать серьезных глубоких песен.
Попросили адаптировать «Ромео и Джульетту» Шекспира для учащихся средних и весьма средних школ. Сделал.
На Второй Советской жил парнишка,
Он носил железные очки
И не расставался с умной книжкой,
Думы его были высоки.
А на углу Гагарина и Щорса
Девочка, ой, красивая жила.
Шарфики носила с длинным ворсом,
Туфельки, каблук и все дела.
Я не помню, как оно случилось,
Мне портвейн всю память загубил.
В общем, девочка в парнишку – хоп! – влюбилась,
А он ее – хыть! – ответно полюбил.
Ох, каких размеров было счастье
Двух прекрасных молодых людей!
Но беда пришла к ним и сказала: «Здрасьте!»,
И закрутила их без бигудей.
Дело в том, что девочкин папаша
С мальчиковым папой был знаком.
Ох, широка страна моя родная Раша!
Но встретилася морда с кулаком.
Дело в том, что был один судьею,
А другой на зоне тарахтел.
Эх, простите, люди, мне, я слез своих не скрою –
Этот посадил, а этот сел.
И заместо марша Мендельсона
Застонал шопеновский мотив.
С тихим грустным звоном похоронным
Вдруг закрылись двери перспектив.
Девочка решила отравиться,
Организм таблетки не принял.
Мальчик на ее колготках думал удавиться,
Но порвались, зря лишь только снял.
Девочка хотела утопиться.
Но в реке дежурил водолаз.
Мальчик из чего-то там пытался застрелиться,
Промахнулся двадцать восемь раз.
Так и продолжается поныне,
Он седой, седая вся она.
То его сосед из петли вынет,
То ее поймают из окна.
Господи, ну что же мы за люди!
Почему так долго помним зло?
Почему детей-овечек губит
Прошлое родителей-козлов…