«А кто бы не воровал на его месте!?..»
6 августа, 2016 7:26 пп
Инна Сергеевна
Инна Сергеевна:
Читаю, как в Одинцовском районе украли 16 (!!!) тонн кабеля спецсвязи и думаю, ведь «наеби ближнего своего и укради » это национальная идея. Ребята сверху, кричат:»Денег нет, но вы держитесь…» и вырывают с мясом последние заводы, выводят в офшоры последние миллиарды евро, выкачивают оставшуюся нефть, вырывают изо рта у нищих учителей и врачей, у больных детей и у стариков последнее, срывают ковшом все, что можно срыть и оправить на экспорт, чтоб купить седьмую яхту или замок любовнику…
Те, кто рангом ниже, воруют из офиса степлеры, бумагу, фирменные ручки и кружки, вафельные полотенца в отелях Турции, рубероид с соседской дачи, чей-то вай-фай и кабели спецсвязи…
Это вшито так глубоко, что не отделимо от сути, ретивый визави в ватнике, принадлежащий к сакральным 86%, орет, видя очередной роскошнейший дом в Майами у депутата:»А кто бы не воровал на его месте? Я б тоже воровал и ты, доберись ты туда, нам де волю то только дай…» Маленькое, жадное, кургузое, забитое и нищеватое существо, переполненное страхом за будущее и не желающее отстаивать свои права априорно, отвинчивает гайки на железнодорожных путях, размешивает молоко своих коров побелкой, скручивает счетчик, врёт жене, сношаясь с любовницей, врёт на исповеди фейковому священнику, прячущему под рясой погоны, врёт начальнику, врёт детям, врёт себе, что наладится всё и надо потерпеть, ибо он пропитан этим ядом, распылявшимся тут столетиями. Врать и воровать здесь так же естественно, как дышать.
Чудесными словами начиналась одна книга :»В «Севастопольских рассказах» многие места просто страшно читать. Крадут абсолютно всё: то, что казна отпустила для обмундирования, вооружения и пропитания армии. Воруют невероятно, неправдоподобно, феерически.»
«Воруют-с» — фотографически точное определение главного устройства здешней жизни. Свидетельства из «Крымской войны» — монографии Е. Тарле:
Когда внезапно 1 февраля 1853 г. открылось, что директор канцелярии инвалидного фонда Политковский похитил около 1 200 000 рублей серебром, Николай был потрясен не суммой кражи, а тем, что она совершалась много лет подряд, что на роскошных кутежах Политковского присутствовал весь сановный Петербург во главе с Леонтием Дубельтом, фактическим начальником III отделения, что казнокраду явно попустительствовал аристократ старого рода, взысканный милостями Ушаков, личный доверенный генерал-адъютант царя, правда, юридически вывернувшийся из беды…
Сенатор Н. К. Лебедев, обер-прокурор сената в 1848—1850 гг., человек, много видевший, много знавший, на каждой странице своих интимных, не для печати предназначавшихся записок говорит о неслыханных безобразиях, царящих во всех ведомствах, о чудовищных хищениях, о полном отсутствии правосудия и порядка…
«В госпитале даже раненым офицерам подавали суп с тараканами… Командир отпускал на котёл припасы в десятичных дробях, предоставляя солдатам заботиться самим о своих желудках, и те по ночам бандами отправлялись в поля копать картофель…»
Доходы, получаемые от этой систематической кражи солдатского довольствия, имели свое общепризнанное, правильно исчисленное финансовое значение в русском быту. Например, в 1855 г. один командир пехотной бригады выдал свою дочь замуж, дав в приданое половину того, что он будет отныне красть из сумм, отпускаемых на продовольствие солдат. «Вместо интенданта был в армии подрядчик, и не знал солдат, где его каша»
Инна Сергеевна
Инна Сергеевна:
Читаю, как в Одинцовском районе украли 16 (!!!) тонн кабеля спецсвязи и думаю, ведь «наеби ближнего своего и укради » это национальная идея. Ребята сверху, кричат:»Денег нет, но вы держитесь…» и вырывают с мясом последние заводы, выводят в офшоры последние миллиарды евро, выкачивают оставшуюся нефть, вырывают изо рта у нищих учителей и врачей, у больных детей и у стариков последнее, срывают ковшом все, что можно срыть и оправить на экспорт, чтоб купить седьмую яхту или замок любовнику…
Те, кто рангом ниже, воруют из офиса степлеры, бумагу, фирменные ручки и кружки, вафельные полотенца в отелях Турции, рубероид с соседской дачи, чей-то вай-фай и кабели спецсвязи…
Это вшито так глубоко, что не отделимо от сути, ретивый визави в ватнике, принадлежащий к сакральным 86%, орет, видя очередной роскошнейший дом в Майами у депутата:»А кто бы не воровал на его месте? Я б тоже воровал и ты, доберись ты туда, нам де волю то только дай…» Маленькое, жадное, кургузое, забитое и нищеватое существо, переполненное страхом за будущее и не желающее отстаивать свои права априорно, отвинчивает гайки на железнодорожных путях, размешивает молоко своих коров побелкой, скручивает счетчик, врёт жене, сношаясь с любовницей, врёт на исповеди фейковому священнику, прячущему под рясой погоны, врёт начальнику, врёт детям, врёт себе, что наладится всё и надо потерпеть, ибо он пропитан этим ядом, распылявшимся тут столетиями. Врать и воровать здесь так же естественно, как дышать.
Чудесными словами начиналась одна книга :»В «Севастопольских рассказах» многие места просто страшно читать. Крадут абсолютно всё: то, что казна отпустила для обмундирования, вооружения и пропитания армии. Воруют невероятно, неправдоподобно, феерически.»
«Воруют-с» — фотографически точное определение главного устройства здешней жизни. Свидетельства из «Крымской войны» — монографии Е. Тарле:
Когда внезапно 1 февраля 1853 г. открылось, что директор канцелярии инвалидного фонда Политковский похитил около 1 200 000 рублей серебром, Николай был потрясен не суммой кражи, а тем, что она совершалась много лет подряд, что на роскошных кутежах Политковского присутствовал весь сановный Петербург во главе с Леонтием Дубельтом, фактическим начальником III отделения, что казнокраду явно попустительствовал аристократ старого рода, взысканный милостями Ушаков, личный доверенный генерал-адъютант царя, правда, юридически вывернувшийся из беды…
Сенатор Н. К. Лебедев, обер-прокурор сената в 1848—1850 гг., человек, много видевший, много знавший, на каждой странице своих интимных, не для печати предназначавшихся записок говорит о неслыханных безобразиях, царящих во всех ведомствах, о чудовищных хищениях, о полном отсутствии правосудия и порядка…
«В госпитале даже раненым офицерам подавали суп с тараканами… Командир отпускал на котёл припасы в десятичных дробях, предоставляя солдатам заботиться самим о своих желудках, и те по ночам бандами отправлялись в поля копать картофель…»
Доходы, получаемые от этой систематической кражи солдатского довольствия, имели свое общепризнанное, правильно исчисленное финансовое значение в русском быту. Например, в 1855 г. один командир пехотной бригады выдал свою дочь замуж, дав в приданое половину того, что он будет отныне красть из сумм, отпускаемых на продовольствие солдат. «Вместо интенданта был в армии подрядчик, и не знал солдат, где его каша»