Десяток снятых с пробега генералов тут же заменят другие бегуны. Полдюжины откинувшихся руководителей научных и технологических программ тоже наверняка имели вполне компетентных замов и помов. Из значительных ядерных объектов серьезно атакован — и неизвестно, уничтожен ли — лишь центр в Натанзе.

Достать завод по обогащению урана в Фордо даже не пытались — а ведь главные центрифуги крутятся именно там. Там же, вполне вероятно, и хранится обогащенный до оружейного уровня “продукт”. Трудно укусить локоть — особенно, когда он находится на глубине 80 метров под скалой.

Немного реальности, господа: мы до сих пор еще обнаруживаем и добиваем арсеналы и мастерские Хизбаллы, а также продолжаем удивляться очередному, неизвестному нашей разведке двухкилометровому туннелю Хамаса — и это здесь, прямо под носом и после полутора лет победной войны. Умножьте эту неизвестность на сто, возведите в квадрат — и только тогда получите порядок тех сюрпризов, которые кроются в далеком иранском тумане.

Пять непрерывных волн воздушных атак на расстоянии тысяч миль от возможности подвесить под крылья новые бомбы — штучная операция, каких не повторяют ежедневно. А повторять надо.

Да, аятолл ткнули мордой в парашу — это несомненно. Психологический эффект этой ночи велик и впечатляющ. Но именно психологический, не более того: ядерный и ракетный потенциал Ирана не только не уничтожен, но даже не слишком поврежден. Тамошний главный сукин сын с бубликом на калгане по-прежнему дышит, кашляет и изрыгает словесную блевотину. Режим получил сильную оплеуху, но прочихается уже к вечеру.

Надо продолжать — последовательно, не останавливаясь, пока не будет достигнута главная цель — падение исламского режима. А для этого нужно сосредоточиться не столько на военных объектах, сколько на политических целях. Нужно снecти им гoлoвы вместе с бубликами, спродуцировать максимальный общественный хаос безвластия типа газаватского и поддержать силы оппозиции.

Иран перестанет быть нашей проблемой лишь после смены режима.