— Михаил, ваша теория финансового заговора против России постоянно обновляется. Вчера вы упомянули в статье такой термин как «церебральный долларовый перитонит». Что это?

— Объясняю. Формой хождения рубля в зарубежном приличном обществе является доллар. Удельный вес которого — 58. Так?

— Вроде да.

— Теперь смотрите. В основе любого западного банка лежит сирота, замурованная в бетон. С тех пор, как Колумб открыл первый обменный пункт, страдания людей монетизирует кучка людей в передниках со спрятанным за спиной большим пальцем. Ложа, понимаете? Они кладут на всех без разбору. И почувствуйте разницу. Наш Сбербанк — это чистая забота о населении, любая старушка может скончаться в очереди, но деньги не пропадут, просто вклад переоформят в загробный и проценты будет получать церковь. А у них? Человек платит по ипотеке 2 процента, ходит довольный, душа нараспашку, не боится ничего, весь открытый, бац — менингит!

— О, как.

— Сплошь и рядом. При этом не забывайте, в долларе 58 рублей, им тесно. Вы когда-нибудь ездили в лифте с семью собаками?

— Нет.

— А тут да. По сути, само существование доллара есть непрерывная попытка усыновить рубль и оставить его на жаре в машине.

— Вот как. Ну, а перитонит? Это что?

— Да забудьте. Вот агрессивный антироссийский валютный пенисмент — это да. Правда, пока не знаю, что это.