Viva Las Vegas!
10 января, 2017 9:52 дп
Лена Пчёлкина
Лена Пчелкина:
Когда-то у меня был другой муж, другая жизнь и отличная лобовая авария в анамнезе. В меня въехали жители другой республики, на угнанной машине, без прав, прямо в лоб, и теперь это многое объясняет. Это случилось 25 сентября 2001 года.
Как-то я вылечилась – прямо назло Люберецкой больнице номер 2 (у меня никогда не было самого лучшего) и мы с моим тогдашним мужем полетели в Америку – ту самую, которая теперь писает с моем лифте.
Я была с подушкой под сломанную подвязанную руку, хромая и с 26-ю швами на лбу. Муж решил меня порадовать поездкой в Лас-Вегас. И вот мы оказались в аэропорту, в котором после 11 сентября были предприняты ошеломительные меры безопасности. Огромная афроамериканская женщина посмотрела на меня и молвила:
— Мы вас не будем обыскивать — вы – жертва.
В руках у неё был мой российский паспорт, я пыталась объяснить, что я не жертва 11 сентября, но тут живой коридор захлопал и я пошла, словно пава, попукивая и отбивая чечетку, как сказано у классиков.
Я конечно воспользовалась, и пронесла запрещённое — виски во фляжке, так как боюсь летать смертельно.
Полёт начался оптимистически. Командир корабля объявил: «Спасибо вам за мужество, которое позволило вам сесть на борт нашего корабля, в настоящее время ничего страшного не обнаружено, но если вы что-то обнаружите, кидайте в них всем, что под рукой, мы взлетаем, Да поможет нам Бог».
Я боюсь летать. Рядом со мной сидел афроамериканец, который ввинтился от страха в свой худи. И обратился ко мне.
— Могу ли я отхлебнуть из вашей фляжки, как начнут продавать — отдам, я боюсь летать.
Что же я откажу товарищу по несчастью? Мы крепко выпили. Он меня не подвёл. Нам носили весь полёт. Муж со мной не разговаривал, так как давно сложил в голове себе образ какой-то настоящей леди (видимо Мисс Марпл), и я, выпивая из одной фляжки с сомнительным элементом, не подходила ни разу под этот типаж. В какой-то момент бортпроводница отказалась нам принести ещё виски. Говорит, типа вам хватит. Мой новый друг посмотрел на меня и говорит:
— Детка, предоставь это мне.
Я ему – может сказать им, что я еврейка, жертва и инвалид? Он отвечает:
— Поверь, достаточно того, что я черный.
Собственно он это и озвучил, и все, кто были на борту не совсем белые (а я подружилась со всеми- и вообще было решено считать меня временно черной) прямо слегка привстали на конце фразы. Нам дальше носили на убой.
Прилетели в Лас-Вегас. Муж со мной не разговаривает. Мой новый друг подошел ко мне прощаться:
— Ты увидишь фасад- красиво, дорогие отели, коктейли, шоу, — говорит он мне. – Я тут рулю. Девочки, мальчики, домашние животные, всё, что захочешь, ты нормальная, сестра …. Я этот виски не забуду никогда. Будут проблемы, или будешь искать удовольствия…. Вот моя карточка.
Я была дурой. Не хватило духу. Не позвонила. Я теперь судорожно ищу его карточку и вспоминаю его имя. Надеюсь, он тоже меня вспоминает.
Лена Пчёлкина
Лена Пчелкина:
Когда-то у меня был другой муж, другая жизнь и отличная лобовая авария в анамнезе. В меня въехали жители другой республики, на угнанной машине, без прав, прямо в лоб, и теперь это многое объясняет. Это случилось 25 сентября 2001 года.
Как-то я вылечилась – прямо назло Люберецкой больнице номер 2 (у меня никогда не было самого лучшего) и мы с моим тогдашним мужем полетели в Америку – ту самую, которая теперь писает с моем лифте.
Я была с подушкой под сломанную подвязанную руку, хромая и с 26-ю швами на лбу. Муж решил меня порадовать поездкой в Лас-Вегас. И вот мы оказались в аэропорту, в котором после 11 сентября были предприняты ошеломительные меры безопасности. Огромная афроамериканская женщина посмотрела на меня и молвила:
— Мы вас не будем обыскивать — вы – жертва.
В руках у неё был мой российский паспорт, я пыталась объяснить, что я не жертва 11 сентября, но тут живой коридор захлопал и я пошла, словно пава, попукивая и отбивая чечетку, как сказано у классиков.
Я конечно воспользовалась, и пронесла запрещённое — виски во фляжке, так как боюсь летать смертельно.
Полёт начался оптимистически. Командир корабля объявил: «Спасибо вам за мужество, которое позволило вам сесть на борт нашего корабля, в настоящее время ничего страшного не обнаружено, но если вы что-то обнаружите, кидайте в них всем, что под рукой, мы взлетаем, Да поможет нам Бог».
Я боюсь летать. Рядом со мной сидел афроамериканец, который ввинтился от страха в свой худи. И обратился ко мне.
— Могу ли я отхлебнуть из вашей фляжки, как начнут продавать — отдам, я боюсь летать.
Что же я откажу товарищу по несчастью? Мы крепко выпили. Он меня не подвёл. Нам носили весь полёт. Муж со мной не разговаривал, так как давно сложил в голове себе образ какой-то настоящей леди (видимо Мисс Марпл), и я, выпивая из одной фляжки с сомнительным элементом, не подходила ни разу под этот типаж. В какой-то момент бортпроводница отказалась нам принести ещё виски. Говорит, типа вам хватит. Мой новый друг посмотрел на меня и говорит:
— Детка, предоставь это мне.
Я ему – может сказать им, что я еврейка, жертва и инвалид? Он отвечает:
— Поверь, достаточно того, что я черный.
Собственно он это и озвучил, и все, кто были на борту не совсем белые (а я подружилась со всеми- и вообще было решено считать меня временно черной) прямо слегка привстали на конце фразы. Нам дальше носили на убой.
Прилетели в Лас-Вегас. Муж со мной не разговаривает. Мой новый друг подошел ко мне прощаться:
— Ты увидишь фасад- красиво, дорогие отели, коктейли, шоу, — говорит он мне. – Я тут рулю. Девочки, мальчики, домашние животные, всё, что захочешь, ты нормальная, сестра …. Я этот виски не забуду никогда. Будут проблемы, или будешь искать удовольствия…. Вот моя карточка.
Я была дурой. Не хватило духу. Не позвонила. Я теперь судорожно ищу его карточку и вспоминаю его имя. Надеюсь, он тоже меня вспоминает.