«Героям Феденко настойчиво кажется, что ежедневное хождение на службу делает их живыми…»
22 ноября, 2016 9:44 дп
Александр Феденко
Люба Колесник:
Московский писатель Александр Феденко выпустил в издательстве «Рипол классик» дебютную книгу «Частная жизнь мертвых людей».
Как и значительная часть московских писателей, Феденко родился и вырос в Барнауле.
Работал садовником, диктором, сварщиком, торговал людьми. Наторговал на публикации в «Октябре» и «Дружбе народов», на победу в Волошинском конкурсе 2016 года, где мы и познакомились.
В «Русском пионере» втерся в доверие и пролез в списки победителей конкурса малой прозы. Хотя вот что такое «малая проза»? Проза у Феденко большая. Взрослая.
Его герои – солидные люди, величают друг друга причудливыми именами-отчествами или уважительно – по фамилиям. Исправно ходят на службу, объясняются в любви серьёзным и достойным женщинам.
И умирают, умирают, умирают… Например, от потери паспорта. Или от поедания особенного пирожка. Или от того, что чудо случилось неожиданно, а взрослый серьёзный человек к этому не был готов. И все это – на двух-трёх страницах.
Лев Толстой на такой печатной площади едва ли вздохнул бы. Хармс написал бы целую повесть. А если считать категориями твиттера и постов в соцсетях – так это уже получается роман. Упоминание Хармса не случайно.
Традиция русского абсурдизма в текстах Феденко продолжает генеральную линию, взятую Даниилом нашим Ивановичем. Один из разделов книги прямо к нему и отсылает. А еще к Ленину и Эйзенштейну, Сталину и Пелевину.
Где-то между строчек показывают бороды залихватские митьки Белобров и Попов, а иным гражданам кажется, что и Зощенко, и Олег Григорьев могли бы одобрительно похлопать Александра Феденко по плечу.
Пускай кажется. В жизни вообще много всякого кажущегося. Героям Феденко настойчиво кажется, что ежедневное хождение на службу делает их живыми.
А маленькой девочке кажется, что варежки на ниточке уже недостаточно – в самом деле, так делали дети в ту пору, когда писатель Феденко был совсем маленьким. Теперь дети изо всех игрушек предпочитают кирпич. Отвечает новой реальности, так сказать. «Кирпич» — пожалуй, самый пронзительный текст в сборнике «Частная жизнь мертвых людей». Малая проза, поди ж ты – пять тысяч знаков! Большая. И плачешь над ней, как большой. Всамделишными слезами.
Александр Феденко
Люба Колесник:
Московский писатель Александр Феденко выпустил в издательстве «Рипол классик» дебютную книгу «Частная жизнь мертвых людей».
Как и значительная часть московских писателей, Феденко родился и вырос в Барнауле.
Работал садовником, диктором, сварщиком, торговал людьми. Наторговал на публикации в «Октябре» и «Дружбе народов», на победу в Волошинском конкурсе 2016 года, где мы и познакомились.
В «Русском пионере» втерся в доверие и пролез в списки победителей конкурса малой прозы. Хотя вот что такое «малая проза»? Проза у Феденко большая. Взрослая.
Его герои – солидные люди, величают друг друга причудливыми именами-отчествами или уважительно – по фамилиям. Исправно ходят на службу, объясняются в любви серьёзным и достойным женщинам.
И умирают, умирают, умирают… Например, от потери паспорта. Или от поедания особенного пирожка. Или от того, что чудо случилось неожиданно, а взрослый серьёзный человек к этому не был готов. И все это – на двух-трёх страницах.
Лев Толстой на такой печатной площади едва ли вздохнул бы. Хармс написал бы целую повесть. А если считать категориями твиттера и постов в соцсетях – так это уже получается роман. Упоминание Хармса не случайно.
Традиция русского абсурдизма в текстах Феденко продолжает генеральную линию, взятую Даниилом нашим Ивановичем. Один из разделов книги прямо к нему и отсылает. А еще к Ленину и Эйзенштейну, Сталину и Пелевину.
Где-то между строчек показывают бороды залихватские митьки Белобров и Попов, а иным гражданам кажется, что и Зощенко, и Олег Григорьев могли бы одобрительно похлопать Александра Феденко по плечу.
Пускай кажется. В жизни вообще много всякого кажущегося. Героям Феденко настойчиво кажется, что ежедневное хождение на службу делает их живыми.
А маленькой девочке кажется, что варежки на ниточке уже недостаточно – в самом деле, так делали дети в ту пору, когда писатель Феденко был совсем маленьким. Теперь дети изо всех игрушек предпочитают кирпич. Отвечает новой реальности, так сказать. «Кирпич» — пожалуй, самый пронзительный текст в сборнике «Частная жизнь мертвых людей». Малая проза, поди ж ты – пять тысяч знаков! Большая. И плачешь над ней, как большой. Всамделишными слезами.