«Единственное, что подходит нашей фигуре — роль госпожи…»
5 октября, 2016 9:22 дп
Ольга Роева
Ольга поделилась воспоминанием.
*******
Даже если женщина — тунеядец, у нее всё равно много работы. Два года назад я уволилась. Стала бегать на собеседования. Потом просто на свидания. Жизнь бросала. От одной, к другому. Но, оказалось, какой стороной не поворачивай, люди мне не подходят. Только потеряла время. Со всеми сидеть, лежать, есть. Я начала прибавлять в весе.
Заперлась в квартире. Решила «порасти над собой». Все кончилось у холодильника. Подошла к нему с книжкой, доверчиво заглянула в душу. В морозилке торчала чья- то ножка. Всё!
Проснулась уже толстой. С припухлостью в районе гипотетических скул. На людях я называю это «признаком породы». Пока щёки спадают я автономно сижу в квартире и много читаю. Но это никого не волнует.
Нас, двухметровых русских женщин, с тонкой душой и широкой попой, не реколамируют в порно-фильмах. Нами нельзя вертеть, как хочешь, бросая об пол. Единственное, что подходит нашей фигуре — роль госпожи…
От отчаяния купили с подругой два торта напополам. Хотели довести недостаток до достоинства.
— Догоним до третьего размера, а там остановимся, — сказала Наташа, запивая гору калорий обезжиренным кефиром.
Но выросло опять не то. В тоске дошла до фитнес-центра. Тем более, карта была куплена полгода назад. Чего не сходить?
Помню, мне когда- то взгрустнулось и захотелось танцевать и потеть. Взгрустнулось кстати на 80 тысяч. Мама очень ругала. Конечно, можно было прыгать на попе там, где бюджетники. Но там не было круглосуточного зала и бассейна на 3 полосы + одна выделенная для мигалок.
По утрам люди из воды шли на секции бокса и боя без правил. Это вместо кофе. Выходили из зала бодрые, побитые, глаза заклеены пластырем. Многие под видом такого спорта давили в себе либидо. Всё- таки, если в семье тебя не бьют, жизнь кажется не полной.
Отвлеклась.
В общем, мне был необходим круглосуточный зал, бассейн с антицеллюлитными медузами и бесплатные прохладительные напитки.
Когда один килограмм ушёл – в жизни появилась цель. Неожиданно захотелось состояться в балете. Не в Большом конечно. Года были уже не те. Как человек, трезво оценивающий себя, выбрала «Тодес».
Не знаю, на каком станке у неё оттачивают движения левой и правой попой поочередно, но моё подсознание проснулось. Сначала сходила на концерт, там записала пару рецептов, чтобы готовить жгучие танцы дома. Пришла домой: разделась, надела сапоги, ночнушку и сочинила что- то своё. Даже в нескольких вариантах: с партнёром, и на всякий случай без, просто с дверным косяком. Зеркало клялось, что за такое давно надо было брать деньги.
А всё, что случилось до: истфак, приличная работа, поездки — всё ошибка и скучно.
В этом безумии я пошла в магазин спецодежды, купила резиновый комбинезон и шапочку для маляров. В них калории улетают стаями, а секунда когда- то приятной жизни превращается в мутную бесконечность.
Одеться в резину и шапку советовали мне умные женщины 13 лет на форуме художественной гимнастики. Спортсменки, которые чудом остались в живых, расписали секреты по пунктам. Всё просто: надо долго бежать. Пока не встанет сердце.
Тогда тренировку можно остановить и поужинать водой.
Из женщин в зале самой яркой была качок Надя. Которая остервенело приседала со штангой. Иногда приставала к мирным мускулистым мужчинам, что-то такое им показывала против ломки позвоночника.
— Нам ведь еще рожать,- подмигивала она каждому. Но всегда оставалась со штангой наедине.
Те, кто покрасивее, живописно крутили педали и шли в никуда по беговым дорожкам. Изредка оглядываясь по сторонам.
У одной женщины очень красиво потела попа и грудь. Как после летнего дождика. Тогда она распускала волосы и уходила сушиться в зал к культуристам. Показывала мужчинам, какая она спортсменка.
Другая, помоложе, наблюдая такую дерзость, пришла на следующий день в трусах и чешках. Вроде всё спортивное, а всё равно смотрится как коктейльное платье.
— Сдохни, потливая сука, — шептала она, чтобы сохранять темп на дорожке.
Еще одна прямо в зале осваивала технику арабских танцев. Когда внутри живота всё трепещет и извивается.
— Вообще – то, для этого есть специальная аудитория,- шептали злые женщины. – ВЫ всем мешаете.
— Я мешаю? — спрашивала изворотливая женщина, обращаясь опять же в сторону культуристов, как к преданным избирателям.
Культуристы одобрительно мычали. Давая понять, что аудитории надоели попы. Им хочется посмотреть остальное. Дополнить концертную программу экзотикой.
Про себя не пишу. Меня, крепыша в водолазном костюме, избегали все.
— Какая глупость, — шептала я проходящим пОпам, — приходить в зал ради вот этого всего. Как сенные бабы. Другого не подберу…
И удалялась в зал для хореографии и растяжки. Тогда ещё на пике популярности была Алина Кабаева. И лавры танцовщицы манили многих. И обещали многое. В том числе разведённых президентов и медовый месяц в Госдуме.
Из последних сил потом шла к бассейну.
Здесь, на деревянных лежаках восседали Венеры. В шелковых платках поверх купальников. Прическа – эффект мокрых волос, коварно вытянутые ноги, одна согнута в колене. Обязательно книжка или антиправительственный журнал.
Мужчины тем временем храбро преодолевали волны бассейна. Кто как мог. Один выбрасывал волосатые колени, когда плыл на спине. Пока не заехал случайной пенсионерке по голове.
Вместо триумфа случился скандал. Оправдываться пришлось женщине. По негласным правилам клуба, доживающим людям разрешено всплывать строго в лягушатнике. Это не бассейн, но рядом, сразу за пальмами.
Рядом с бассейном мраморная пристройка — турецкая баня. Женщины её избегали. Видимо, боялись вспотеть и выглядеть плохо. Кудри распадутся. С бровей потекут черные слёзы. Ради такой никто не будет переплывать океан и выбрасывать волосатые коленки.
Но я устойчива к высоким температурам. Неожиданно, это оказалось конкурентным преимуществом. Ну, и плюс возраст конечно. Даже пухлые дети выглядят мило…
Меня нашёл Николай. Толстый, некрасивый человек без безымянного пальца. Так и не удалось понять, женат он или нет. Или был, но по истечению срока палец отрубили.
Так, обливаясь потом и что- то нашептывая собственным коленям, Николай обратил внимание на равнодушную меня. Температурный режим сделал глаза притягательно сальными. Он подумал, со мной все можно.
Мы делились переживаниями и уступали друг другу ушат с холодной водой. Так вышло, что мы ещё вместе работали. На президента. Он в администрации, я — на оппозиционном канале. Это знак, посчитал Николай, и чтобы окончательно убедиться в совпадении, пригласил вместе поплавать брасом. .
На воздухе Николай стал пересказывать свой вчерашний разговор с президентом. Тот ему:
— Коля, ну как?
— Ничего, попарился.
— А я вот уезжаю.
— Да..
— Он всегда в разъездах, — сказал Николай с интонацией оставленной жены.
Не помню, о чем именно Николай перешучивался с президентом. Но я кивала и смеялась. Зачем обижать толстяка. Потом при нём позвонила Наталье Тимаковой. Пригласила на обед.
Потом Николай притаился в тренажерном зале. Пришлось снять водолазный костюм и одеться элегантно. Плевать на принципы – зачем разбивать чужую мечту? Это во мне от мамы. Она была женщиной.
Пока я показывала свои возможности в прессе, Николай брал тяжелые веса. И когда шел на рекорд, кричал через весь зал, чтобы я бежала смотреть. Мужчины тоже удивительны, конечно.
Пока шла, соображала, как бы среагировал Станиславский. Что в таких ситуациях делают? Когда тебе посвящают подвиг? Какую реакцию сыграть, когда тело рядом с тобой радостно мучается.
— Это 90 килограмм. Лёжа. Никогда еще не брал.
Просто сказал. А я подумала, надо же. Вот он – человек, который всё-таки сможет вынести меня на руках из Загса.
Он ещё помучался немного, но в конце всё же не умер. И даже ничего не порвал. Ни тогда. Ни потом.
И как — то само собой получилось, что мы начали заниматься спортом вместе.
Уже через неделю моего превращения из водолаза в девушку, выяснилось, что Никалай не один тут такой крутой.
Александр носил темные очки. Не снимал их даже в бассейне. Потому что работал в ФСО. Хотя когда-то мечтал уехать в Индию, постичь хаш и нирвану. Но ему сняли квартиру в центре и оплатили фитнес- клуб. Тогда всё вокруг посветлело. Он понял, что настоящий Ашрам всё это время был тут, в России.
Мы познакомились. Всё бы ничего. Он не просил смотреть, как натягиваются шорты при жиме лёжа, не разговаривал при мне с Путиным.
Но однажды принёс чай. И как бы стал моим другом.
Знакомая с кратким пересказом романа Александра Дюма «Дама в камелиями», я уловила, куда ведёт эта паутина влиятельных знакомств. Туда же, куда и Волочкову с её балетом. Мне стало за всё стыдно. И я начала всех избегать. То есть как идиотка, приходила в фитнес-клуб ночью. Когда из живых был только сторож Гаруз и уборщица Таня.
Теряя силы и сон, уже забыв про «Тодес» и карьеру балерины, я нехотя погрузилась в одно сплошное свидание. И побег с него.
Прошло ещё какое- то время. Николай давно потух в тумане воспоминаний. Из бани я уже выходила, под руку с Александром. В белой простыне и улыбке. А на встречу как раз шагал Николай.
— Значит, вот так это всё. Я не ожидал… — и демонстративно покинул помещение. И наверняка больше в него не зашел. Так его осквернили.
Александр вдруг тоже стал разговаривать со мной молча. Что- то такое в нём сломалось. Может быть, как ФСОшник он отвык верить людям и искал во мне последний идеал. А тут какой- то Николай.
Со временем все со всеми перестали здороваться.
Хотя ничего и не случилось.
— Так не достанусь же никому, — и я продала абонемент другой дуре.
С тех пор отношусь с недоверием ко всем людям с властью.
Не мужчины. А комок оголенных нервов.
В «Тодес» тоже не пошла. Как только стала спать и есть по ночам – мозг заработал в прежнем здоровом режиме. Идея с балетом показалась ему странной.
Ольга Роева
Ольга поделилась воспоминанием.
*******
Даже если женщина — тунеядец, у нее всё равно много работы. Два года назад я уволилась. Стала бегать на собеседования. Потом просто на свидания. Жизнь бросала. От одной, к другому. Но, оказалось, какой стороной не поворачивай, люди мне не подходят. Только потеряла время. Со всеми сидеть, лежать, есть. Я начала прибавлять в весе.
Заперлась в квартире. Решила «порасти над собой». Все кончилось у холодильника. Подошла к нему с книжкой, доверчиво заглянула в душу. В морозилке торчала чья- то ножка. Всё!
Проснулась уже толстой. С припухлостью в районе гипотетических скул. На людях я называю это «признаком породы». Пока щёки спадают я автономно сижу в квартире и много читаю. Но это никого не волнует.
Нас, двухметровых русских женщин, с тонкой душой и широкой попой, не реколамируют в порно-фильмах. Нами нельзя вертеть, как хочешь, бросая об пол. Единственное, что подходит нашей фигуре — роль госпожи…
От отчаяния купили с подругой два торта напополам. Хотели довести недостаток до достоинства.
— Догоним до третьего размера, а там остановимся, — сказала Наташа, запивая гору калорий обезжиренным кефиром.
Но выросло опять не то. В тоске дошла до фитнес-центра. Тем более, карта была куплена полгода назад. Чего не сходить?
Помню, мне когда- то взгрустнулось и захотелось танцевать и потеть. Взгрустнулось кстати на 80 тысяч. Мама очень ругала. Конечно, можно было прыгать на попе там, где бюджетники. Но там не было круглосуточного зала и бассейна на 3 полосы + одна выделенная для мигалок.
По утрам люди из воды шли на секции бокса и боя без правил. Это вместо кофе. Выходили из зала бодрые, побитые, глаза заклеены пластырем. Многие под видом такого спорта давили в себе либидо. Всё- таки, если в семье тебя не бьют, жизнь кажется не полной.
Отвлеклась.
В общем, мне был необходим круглосуточный зал, бассейн с антицеллюлитными медузами и бесплатные прохладительные напитки.
Когда один килограмм ушёл – в жизни появилась цель. Неожиданно захотелось состояться в балете. Не в Большом конечно. Года были уже не те. Как человек, трезво оценивающий себя, выбрала «Тодес».
Не знаю, на каком станке у неё оттачивают движения левой и правой попой поочередно, но моё подсознание проснулось. Сначала сходила на концерт, там записала пару рецептов, чтобы готовить жгучие танцы дома. Пришла домой: разделась, надела сапоги, ночнушку и сочинила что- то своё. Даже в нескольких вариантах: с партнёром, и на всякий случай без, просто с дверным косяком. Зеркало клялось, что за такое давно надо было брать деньги.
А всё, что случилось до: истфак, приличная работа, поездки — всё ошибка и скучно.
В этом безумии я пошла в магазин спецодежды, купила резиновый комбинезон и шапочку для маляров. В них калории улетают стаями, а секунда когда- то приятной жизни превращается в мутную бесконечность.
Одеться в резину и шапку советовали мне умные женщины 13 лет на форуме художественной гимнастики. Спортсменки, которые чудом остались в живых, расписали секреты по пунктам. Всё просто: надо долго бежать. Пока не встанет сердце.
Тогда тренировку можно остановить и поужинать водой.
Из женщин в зале самой яркой была качок Надя. Которая остервенело приседала со штангой. Иногда приставала к мирным мускулистым мужчинам, что-то такое им показывала против ломки позвоночника.
— Нам ведь еще рожать,- подмигивала она каждому. Но всегда оставалась со штангой наедине.
Те, кто покрасивее, живописно крутили педали и шли в никуда по беговым дорожкам. Изредка оглядываясь по сторонам.
У одной женщины очень красиво потела попа и грудь. Как после летнего дождика. Тогда она распускала волосы и уходила сушиться в зал к культуристам. Показывала мужчинам, какая она спортсменка.
Другая, помоложе, наблюдая такую дерзость, пришла на следующий день в трусах и чешках. Вроде всё спортивное, а всё равно смотрится как коктейльное платье.
— Сдохни, потливая сука, — шептала она, чтобы сохранять темп на дорожке.
Еще одна прямо в зале осваивала технику арабских танцев. Когда внутри живота всё трепещет и извивается.
— Вообще – то, для этого есть специальная аудитория,- шептали злые женщины. – ВЫ всем мешаете.
— Я мешаю? — спрашивала изворотливая женщина, обращаясь опять же в сторону культуристов, как к преданным избирателям.
Культуристы одобрительно мычали. Давая понять, что аудитории надоели попы. Им хочется посмотреть остальное. Дополнить концертную программу экзотикой.
Про себя не пишу. Меня, крепыша в водолазном костюме, избегали все.
— Какая глупость, — шептала я проходящим пОпам, — приходить в зал ради вот этого всего. Как сенные бабы. Другого не подберу…
И удалялась в зал для хореографии и растяжки. Тогда ещё на пике популярности была Алина Кабаева. И лавры танцовщицы манили многих. И обещали многое. В том числе разведённых президентов и медовый месяц в Госдуме.
Из последних сил потом шла к бассейну.
Здесь, на деревянных лежаках восседали Венеры. В шелковых платках поверх купальников. Прическа – эффект мокрых волос, коварно вытянутые ноги, одна согнута в колене. Обязательно книжка или антиправительственный журнал.
Мужчины тем временем храбро преодолевали волны бассейна. Кто как мог. Один выбрасывал волосатые колени, когда плыл на спине. Пока не заехал случайной пенсионерке по голове.
Вместо триумфа случился скандал. Оправдываться пришлось женщине. По негласным правилам клуба, доживающим людям разрешено всплывать строго в лягушатнике. Это не бассейн, но рядом, сразу за пальмами.
Рядом с бассейном мраморная пристройка — турецкая баня. Женщины её избегали. Видимо, боялись вспотеть и выглядеть плохо. Кудри распадутся. С бровей потекут черные слёзы. Ради такой никто не будет переплывать океан и выбрасывать волосатые коленки.
Но я устойчива к высоким температурам. Неожиданно, это оказалось конкурентным преимуществом. Ну, и плюс возраст конечно. Даже пухлые дети выглядят мило…
Меня нашёл Николай. Толстый, некрасивый человек без безымянного пальца. Так и не удалось понять, женат он или нет. Или был, но по истечению срока палец отрубили.
Так, обливаясь потом и что- то нашептывая собственным коленям, Николай обратил внимание на равнодушную меня. Температурный режим сделал глаза притягательно сальными. Он подумал, со мной все можно.
Мы делились переживаниями и уступали друг другу ушат с холодной водой. Так вышло, что мы ещё вместе работали. На президента. Он в администрации, я — на оппозиционном канале. Это знак, посчитал Николай, и чтобы окончательно убедиться в совпадении, пригласил вместе поплавать брасом. .
На воздухе Николай стал пересказывать свой вчерашний разговор с президентом. Тот ему:
— Коля, ну как?
— Ничего, попарился.
— А я вот уезжаю.
— Да..
— Он всегда в разъездах, — сказал Николай с интонацией оставленной жены.
Не помню, о чем именно Николай перешучивался с президентом. Но я кивала и смеялась. Зачем обижать толстяка. Потом при нём позвонила Наталье Тимаковой. Пригласила на обед.
Потом Николай притаился в тренажерном зале. Пришлось снять водолазный костюм и одеться элегантно. Плевать на принципы – зачем разбивать чужую мечту? Это во мне от мамы. Она была женщиной.
Пока я показывала свои возможности в прессе, Николай брал тяжелые веса. И когда шел на рекорд, кричал через весь зал, чтобы я бежала смотреть. Мужчины тоже удивительны, конечно.
Пока шла, соображала, как бы среагировал Станиславский. Что в таких ситуациях делают? Когда тебе посвящают подвиг? Какую реакцию сыграть, когда тело рядом с тобой радостно мучается.
— Это 90 килограмм. Лёжа. Никогда еще не брал.
Просто сказал. А я подумала, надо же. Вот он – человек, который всё-таки сможет вынести меня на руках из Загса.
Он ещё помучался немного, но в конце всё же не умер. И даже ничего не порвал. Ни тогда. Ни потом.
И как — то само собой получилось, что мы начали заниматься спортом вместе.
Уже через неделю моего превращения из водолаза в девушку, выяснилось, что Никалай не один тут такой крутой.
Александр носил темные очки. Не снимал их даже в бассейне. Потому что работал в ФСО. Хотя когда-то мечтал уехать в Индию, постичь хаш и нирвану. Но ему сняли квартиру в центре и оплатили фитнес- клуб. Тогда всё вокруг посветлело. Он понял, что настоящий Ашрам всё это время был тут, в России.
Мы познакомились. Всё бы ничего. Он не просил смотреть, как натягиваются шорты при жиме лёжа, не разговаривал при мне с Путиным.
Но однажды принёс чай. И как бы стал моим другом.
Знакомая с кратким пересказом романа Александра Дюма «Дама в камелиями», я уловила, куда ведёт эта паутина влиятельных знакомств. Туда же, куда и Волочкову с её балетом. Мне стало за всё стыдно. И я начала всех избегать. То есть как идиотка, приходила в фитнес-клуб ночью. Когда из живых был только сторож Гаруз и уборщица Таня.
Теряя силы и сон, уже забыв про «Тодес» и карьеру балерины, я нехотя погрузилась в одно сплошное свидание. И побег с него.
Прошло ещё какое- то время. Николай давно потух в тумане воспоминаний. Из бани я уже выходила, под руку с Александром. В белой простыне и улыбке. А на встречу как раз шагал Николай.
— Значит, вот так это всё. Я не ожидал… — и демонстративно покинул помещение. И наверняка больше в него не зашел. Так его осквернили.
Александр вдруг тоже стал разговаривать со мной молча. Что- то такое в нём сломалось. Может быть, как ФСОшник он отвык верить людям и искал во мне последний идеал. А тут какой- то Николай.
Со временем все со всеми перестали здороваться.
Хотя ничего и не случилось.
— Так не достанусь же никому, — и я продала абонемент другой дуре.
С тех пор отношусь с недоверием ко всем людям с властью.
Не мужчины. А комок оголенных нервов.
В «Тодес» тоже не пошла. Как только стала спать и есть по ночам – мозг заработал в прежнем здоровом режиме. Идея с балетом показалась ему странной.